Роальд Даль - Яд
Обзор книги Роальд Даль - Яд
Даль Роальд
Яд
Роалд Дал
Яд
Было, должно быть, около полуночи, когда я возвращался домой. У самых ворот бунгало я выключил фары, чтобы луч света не попал в окно спальни и не потревожил спящего Гарри Поупа. Однако я напрасно беспокоился. Подъехав к дому, я увидел, что у него горел свет -- он наверняка еще не спал, если только не заснул с книгой в руках.
Я поставил машину и поднялся по лестнице на веранду, внимательно пересчитывая в темноте каждую ступеньку -- всего их было пять, -- чтобы нечаянно не ступить еще на одну, когда взойду наверх, потом открыл дверь с сеткой, вошел в дом и включил свет в холле. Подойдя к двери комнаты Гарри, я тихонько открыл ее и заглянул к нему.
Он лежал на кровати, и я увидел, что он не спит. Однако он не пошевелился. Он даже не повернул голову в мою сторону, но я услышал, как он произнес:
-- Тимбер, Тимбер, иди сюда.
Он говорил медленно, тихо произнося каждое слово. Я распахнул дверь и быстро вошел в комнату.
-- Остановись. Погоди минутку, Тимбер. Я с трудом понимал, что он говорит. Казалось, каждое слово стоило ему огромных усилий.
-- Что случилось, Гарри?
-- Тес! -- прошептал он. -- Тес! Тише, умоляю тебя. Сними ботинки и подойди ближе. Прошу тебя, Тимбер, делай так, как я говорю.
То, как он произносил эти слова, напомнило мне Джорджа Барлинга, который, получив пулю в живот, прислонился к грузовику, перевозившему запасной двигатель самолета, схватился за живот обеими руками и при этом что-то говорил вслед немецкому летчику тем же хриплым шепотом, каким сейчас обращался ко мне Гарри.
-- Быстрее, Тимбер, но сначала сними ботинки. Я не мог понять, зачем нужно снимать ботинки, но подумал, что если он болен, -- а судя по голосу, так оно и было -- то лучше выполнить его волю, поэтому я нагнулся, снял ботинки и оставил их посреди комнаты. После этого я подошел к кровати.
-- Не притрагивайся к постели! Ради Бога, не притрагивайся к постели!
Он лежал на спине, накрытый лишь одной простыней, и продолжал говорить так, будто был ранен в живот. На нем была пижама в голубую, коричневую и белую полоску, и он обливался потом. Ночь была душная, я и сам немного взмок, но не так, как Гарри. Лицо его было мокрым, даже подушка вокруг головы была вся пропитана потом. Я подумал, что его сразила малярия.
-- Что с тобой, Гарри?
-- Крайт, -- ответил он.
-- Крайт? О Господи! Он тебя укусил? Когда?
-- Помолчи, -- прошептал он.
-- Послушай, Гарри, -- сказал я и, наклонившись к нему, коснулся его плеча. -- Мы должны действовать быстро. Ну же, говори скорее, куда он тебя укусил.
Он по-прежнему не двигался и был напряжен, точно крепился, дабы не закричать от острой боли.
-- Он не укусил меня, -- прошептал он. -- Пока не укусил. Он лежит у меня на животе. Лежит себе и спит.
Я быстро отступил на шаг и невольно перевел взгляд на его живот, или, лучше сказать, на простыню, которая закрывала его. Простыня в нескольких местах была смята, и невозможно было сказать, что было под нею.
-- Ты правду говоришь, что вот прямо сейчас на твоем животе лежит крайт?
-- Клянусь.
-- Как он там оказался? -- Этот вопрос можно было не задавать, потому что видно было, что он не валяет дурака. Лучше бы я попросил его помолчать.
-- Я читал, -- сказал Гарри, заговорив медленно, с расстановкой, выдавливая из себя слова и стараясь не двигать мускулами живота. -- Лежал на спине и читал и почувствовал что-то на груди, за книгой. Будто меня кто-то щекочет. Потом краем глаза увидел крайта, ползущего по пижаме. Небольшого, дюймов десять. Я понял, что шевелиться мне нельзя. Да и не мог я этого сделать. Просто лежал и смотрел на него. Думал, что он проползет по простыне.
Гарри умолк и несколько минут не произносил ни слова. Взгляд его скользнул по простыне к тому месту, где она прикрывала живот, и я понял, что он хотел- убедиться, не потревожил ли его шепот то, что там лежало.
-- Там была складка, -- проговорил он еще медленнее и так тихо, что я принужден был наклониться, чтобы расслышать его слова. -- Видишь, вот она. Он в нее и забрался. Я чувствовал, как он ползет по пижаме к животу. Потом он перестал ползти и теперь лежит там в тепле. Наверно, спит. Я тебя уже давно жду. -- Он поднял глаза и посмотрел на меня.
-- Как давно?
-- Уже несколько часов, -- прошептал он. -- Уже несколько, черт побери, часов. Я не могу больше не двигаться. Мне хочется откашляться.
В том, что Гарри говорит правду, не приходилось сомневаться. Вообще-то на крайта это похоже. Они ползают вокруг человеческих жилищ и любят тепло. Не похоже на него то, что он до сих пор не укусил Гарри. Если вовремя не схватить его, то он может укусить, а укус у него смертельный, и ежегодно в Бенгалии, главным образом в деревнях, они убивают довольно много людей.
-- Хорошо, Гарри, -- заговорил я, и тоже шепотом. -- Не двигайся и ничего больше не говори без надобности. Ты же знаешь -- если его не пугать, он не укусит. Сейчас мы что-нибудь придумаем.
Неслышно ступая, я вышел из комнаты и взял на кухне маленький острый нож. Я положил его в карман брюк на тот случай, если что-то произойдет, пока мы обдумываем план действий. Если Гарри кашлянет, пошевелится или сделает что-нибудь такое, что испугает змею и она его укусит, то я надрежу место укуса и высосу яд. Я вернулся в спальню. Гарри по-прежнему был недвижим, и пот струился по его лицу. Он следил за тем, как я иду по комнате к кровати, и я понял, что ему не терпится узнать, что я затеял. Я остановился возле него, обдумывая, что бы предпринять.
-- Гарри, -- сказал я, почти касаясь губами его уха, чтобы он мог расслышать мой шепот, -- думаю, что лучшее, что я могу сделать, -- это очень осторожно стянуть с тебя простыню. А там посмотрим. Мне кажется, я смогу это сделать, не потревожив змею.
-- Не будь идиотом. -- Голос его прозвучал бесстрастно. Каждое слово он произносил медленно, осторожно и чересчур мягко, и фраза не прозвучала грубо. Все, что он хотел выразить, я увидел в его глазах и в уголках его рта.
-- Но почему?
-- Она испугается света. А там темно.
-- Тогда как насчет того, чтобы быстро сдернуть простыню и сбросить змею, прежде чем она успеет укусить тебя?
-- Почему бы тебе не пригласить врача? -- спросил Гарри. Его взгляд выражал то, о чем я бы и сам мог догадаться.
-- Врача? Ну конечно. Вот именно. Сейчас вызову Гандербая.
Я на цыпочках вышел в холл, разыскал в телефонной книге номер Гандербая и попросил телефонистку побыстрее соединить меня с ним.
-- Доктор Гандербай? -- сказал я. -- Это Тимбер Вудс.
-- Хэлло, мистер Вудс. Вы еще не спите?
-- Послушайте, не могли бы вы немедленно приехать? И захватите сыворотку от укуса змеи.
-- Кто укушен? -- Вопрос был задан так резко, будто у меня выстрелили над самым ухом.
