Ник Горькавый - Теория катастрофы
Обзор книги Ник Горькавый - Теория катастрофы
Так можно было бы озаглавить эту книгу, продолжение романа «Астровитянка». Но все намного сложнее. Никки — редчайший случай соединения острого ума, необъятной эрудиции (посредством «встроенного» компьютера), сверхскорости и сверхудачливости. Она учится в самой крутой школе Солнечной системы, у самых лучших учителей (хотя иногда трудно понять, кто кого учит), у нее множество верных друзей. Врагов, правда, тоже немало, и все норовят ее убить.
Ник Горькавый
Теория катастрофы
Посвящается всем хранителям ноосферы.
Пролог
Это был просто кошмарный сон.
Земля стремительно приближалась. До удара осталось пять секунд.
Девушку развернуло спиной к острым скалам. По позвоночнику прокатилась ледяная волна — человек предпочитает встречать смерть лицом.
Четыре секунды. Космический катер падал на двадцать метров впереди и ниже.
Три секунды. Девушка всё больше отставала от спешно покинутого корабля, но её скорость по-прежнему была огромной.
Поворот тела позволил увидеть будущее.
Время затормозилось ещё сильнее.
Будущее было совсем рядом — страшное как смерть и неотвратимое как будущее.
Девушка летела стрелой, вбирая зрачками последние секунды и метры.
Кто сказал, что видимая смерть легче?
Две секунды.
Внизу скалились острые каменные резцы; впереди вырастал хребет, зубастой челюстью окаймлявший большой кратер, и расширенные глаза уже нашли хмурую гору — прерывающую траекторию падения, перерезающую нить судьбы.
Вершина роковой серой скалы напоминала морду зверя. Оскаленно-неподвижного, собравшегося в боевую пружину перед прыжком.
Одна секунда.
Ракетный катер молнией вонзился в каменное подбрюшье скалы. Топливо мгновенно смешалось с жидким кислородом и взорвалось.
В месте падения выдулся немой оранжевый шар. Огонь полетел вверх — встречать человека.
Сжав до боли ладони, девушка смотрела, как взрывная волна вздымалась всё выше, пожирая скалу и яркими руками жонглируя металлом бывшего корабля.
В таком пекле пластиковый скафандр не выдержит и мгновения: запузырится плавленым сыром и лопнет, впустив пламя — к коже, а пустоту — в грудь.
Но зверь, ревниво опережая огонь, прыгнул навстречу, раскрывая серую пасть в смертельный капкан.
Сверхзвуковой удар о скалу расколет стеклянный защитный колпак в пыль и мелкие кусочки. Каменные зубы изотрут человеческое тело в бессмысленную красную кашицу, беззвучно шипящую и пузырящуюся в вакууме.
Бритвенный край кратера был совсем рядом.
Девушка ясно видела клыки в пасти зверя, плывущего по горло в жгучей лаве.
Что убьёт раньше — огонь или камень?
Жить хотелось невыносимо.
Глава 1. Девушка с хрустальными волосами
Слоистый аромат поздних медуниц доверху наполнял Главную башню. Под арочными сводами из шершавого камня гулко металось изломанное, исцарапанное эхо.
Вдоль стен по-броуновски переминались школьники, едва сохраняя небрежный строй. Профессора Колледжа стояли степенно, раскланиваясь с родителями учеников.
Хрустящая праздничная атмосфера была подсолена сожалением о промелькнувшем лете. Среди студенческого Ордена Леопардов спокойно стояла Никки: тонкие черты лица, синие глаза, худощавая фигура. Кремовые брюки, рубашка цвета горького шоколада — на первый взгляд, девушка выглядела вполне обычной. Лишь прозрачные волосы, сверкающие на солнце длинными хрустальными прядями, выделяли её среди подростков.
Впрочем, что-то в лице Никки быстро заставляет забыть об удивительных стеклянных волосах. Обычная девушка? Вовсе нет. Её лицо почему-то не отпускает взгляд. Слишком уверенное выражение? Необычно умные глаза?
Странное, странное лицо.
Когда девушка отворачивается, то возникает острое чувство потери и пустоты. Художники в бешенстве ломают кисти и сходят с ума, пытаясь перенести на холст этот секрет таинственного притяжения.
Много, много страданий приносят такие лица другим людям.
Колчан стрельчатого окна встряхнул и заново перевязал пучок серебряного света; студенты зашевелились, спрятались за тёмными очками.
Никки поерошила волосы и небрежно стряхнула солнечный луч; рой искр разлетелся по сторонам и ужалил не одно молодое сердце.
Девушка посмотрела в дальний угол холла и нашла среди Ордена Сов высокого Джерри. Юноша пристально глядел на неё, прищурив голубые глаза. Никки кивнула, и он мгновенно просиял в ответ.
Родители первокурсников грудились у балконных перил, бережно держа в руках чёрно-белые тома. Каждый год выходила книга с результатами экзаменов и биографиями счастливчиков, попавших в Школу Эйнштейна. Популярное и горестное чтение для непоступивших в знаменитый Колледж. Секреты чужого успеха — ходовой товар среди неудачников.
Девушку с хрустальными волосами зовут ещё и другим именем: Маугли. Это имя очень подходит девушке. Уважительно подходит, на настороженных ногах: Никки непредсказуема, её поступки вызывают смятение врагов и недоумение друзей.
Маугли обвела взглядом разноцветную шумную толпу студентов, вернувшихся с каникул и заполнивших Главную башню Лунного Колледжа. Столько людей сразу! — зрелище всё ещё удивительное для девушки. Десять лет она видела только одного человека — и то в треснувшем зеркале корабельного душа.
Давным-давно, маленькой девочкой, она жила с мамой и отцом на Марсе — ласково лиловом и восхитительно интересном.
Но однажды вечером папа заявил:
— Мы летим на Землю.
— Зачем? — насупилась Никки. — Мне и на Марсе хорошо.
— На Земле тебе будет ещё лучше, — сказала мама. — Там есть море.
«Море» прозвучало как «мороженое».
Никки вопросительно посмотрела на отца, голова которого парила где-то возле яркой люстры.
— Море тебе понравится! — кивнул отец из стратосферы. — Оно любит кувыркаться, шлёпать и бормотать. Море пахнет солью и полно сокровищ — и ты будешь за ними нырять.
Это звучало даже лучше, чем мороженое, и Никки согласилась.
Девочка привычно села отцу на шею-которая-выше-жирафа, и они отправились к небольшому научному фрегату «Стрейнджер», на котором её родители летали вдвоём, пока работали в МарсоИнституте.
Фрегатик охотно согласился отвезти их на Землю.
Роботы-грузчики катили багаж.
— Мама, откуда у тебя такой чёрный и блестящий чемоданчик?
— Никки, это наш попутчик — Робби.
— Здравствуйте, мисс Гринвич!
— Ойздрасте, говорящий чемодан Робби.
Попутчик оказался сущим кладом. Родители много времени проводили в рубке, работая свою непонятную работу, а Никки и Робби в кают-компании пели песни, рисовали и резались в задумчики. Новый приятель знал массу удивительного и совсем не робел целый день играть с маленькой девочкой.
Отсчитались две недели полёта, поскучневшие к концу.
После завтрака отец пристегнул Никки к креслу и строгим голосом велел нухотьнемногопосидетьспокойно.
