Ричард Морган - Сломанные ангелы
Обзор книги Ричард Морган - Сломанные ангелы
В этой войне схлестываются сразу НЕСКОЛЬКО наемничьих отрядов, состоящих на службе у разных планет и разных корпораций…
Но самый опасный их них – отряд, которым командует циничный капитан Такеши Ковач. Ведь его бойцы – "зомби далекого будущего", павшие солдаты, "воскресшие" при помощи уникальных технологий.
Такеши Ковач побеждал ВСЕГДА.
Но – что будет, если он победит НА ЭТОТ РАЗ?
Что ждет его по другую сторону Врат?..
Ричард Морган
Сломанные ангелы
Часть первая
РАНЕНЫЕ УЧАСТНИКИ
Война похожа на отношения, ставшие обузой. Разумеется, вы хотите их прекратить. Вопрос – какой ценой? Что еще более важно: станет ли лучше, если от них освободиться?
Дневники Квеллкрист ФальконерГЛАВА ПЕРВАЯ
Впервые я встретил Яна Шнайдера в орбитальном госпитале Протектората.
Три сотни километров над всклокоченными облаками Санкции IV и на столько же процентов выше болевого порога. Технически в системе Санкции IV вообще не предполагалось никакого присутствия Протектората: все, что осталось от правительства, давно попряталось в бункерах, громко отстаивая право на самоопределение, а тактические интересы местного бизнеса подразумевали молчаливое согласие с любыми условиями демаркации границ.
То, что корабли Протектората, стоявшие на позиции вокруг системы с момента, когда Джошуа Кемп поднял флаг революционного восстания в Индиго-Сити, получили кодовое сообщение о начале операции, представляло, по сути, реализацию корпоративных интересов, имевших к тому же долгую предысторию. А все оставленное в окружении уже считалось частью фондов, предназначенных для развития и никак не попадавших под освобождение от налогов.
Потому-то имущество, оказавшееся целым и не стертое с лица планеты неожиданно эффективными бомбежками Кемпа, должно было достаться тому же Протекторату, а налоги были бы уплачены лишь после вычета его затрат. И куда ни глянь, кругом все чистенькие. Командный состав, получивший ранения в боях с силами Кемпа, постепенно разбегался, да и я сам тяготел к тому же самому. Война становилась бессмысленной.
Шаттл вывалил нас прямо в ангаре госпиталя, применив для ускоренной разгрузки индивидуальных капсул что-то вроде конвейерной ленты. Без всяких церемоний. Едва нас сгрудили в глубине ангара, а двигатели уходившего шаттла взвизгнули в последний раз, мою капсулу тут же вскрыли, и легкие наполнил холодный пар только что восстановленной атмосферы. На всем, даже на лице, мгновенно осел толстый слой инея.
– Эй, вы! – послышался женский голос, осипший от волнения. – Где больно?
Кое-как смахнув иней с глаз, я смог оглядеть собственный комбинезон, пропитанный кровью.
– Догадайтесь, – нечленораздельно промычал я в ответ на совершенно идиотский вопрос.
– Санитар! Сделайте инъекцию эндорфина и антивирусную общего назначения.
Врач склонилась над моим телом. Я ощутил прикосновение одетых в перчатки рук и одновременно холод от гипораспылителя где-то в области шеи. Боль тут же отступила.
– Вы случайно не из Ивенфолла? – спросила она.
– Нет, – ответил я, едва шевеля губами. – Мы атаковали Северный выступ. А что произошло в Ивенфолле?
– Кое-кто из этих чертовых умников хвастался про тактические ядерные удары, – в ее голосе послышалась жесткая интонация. Руки скользнули по моему телу, осторожно изучая травмы. – Нет, радиационных поражений я не вижу. А как с химическими?
Я попытался приподнять голову, кивая в сторону отворота комбинезона:
– Там… счетчик. Данные записаны на нем.
– Его нет! – отрезала докторша. – Как и большей части плеча.
– О-о… – я издал что-то вроде мычания. – По-моему, было чисто. Просканируете?
– Нет, не сейчас. Клеточный сканер в стационаре. Постараемся найти для вас место, тогда и сделаем, – она убрала руки. – Где штрих-код?
– На левом виске.
Кто-то смахнул кровь с левой половины лба. Пронеслось смутное ощущение, словно лазерный луч физически коснулся моей кожи. Свет мелькнул и погас. Довольно пискнул сканер. Получив код, медики оставили меня в покое. Обработка закончена.
Какое-то время я лежал на прежнем месте, оглушенный действием инъекции, забывшись и почти не чувствуя боли. Замер, как хорошо вышколенный дворецкий, продолжающий держать чужие шляпу и пальто. То есть тело. Внутри еще теплилась надежда: возможно ли спасти то, в котором я сейчас нахожусь? Или опять "перешиваться"?
Зная, что запас и без того небольших емкостей с материалом для клонирования нужного начальству контингента "Клин" сильно ограничен, я хорошо понимал: один из пяти воюющих за Кареру экс-Посланников не может не числиться в этой элите. К сожалению, прерогатива обоюдоострая. С одной стороны, вам гарантировано самое лучшее лечение, вплоть до полной замены тела. Что несколько хуже, единственная цель лечения – возвращение в пекло при первой возможности.
Для начала стандартной, как планктон, единице пушечного мяса с поврежденным телом приходится жертвовать участком коры собственного мозга, который без особых церемоний помещают в банку, чтобы запереть в хранилище. Возможно – до окончания боевых действий. Не самый лучший выход. Несмотря на хорошую репутацию бойцов "Клина", от перешивки никто и никогда не гарантирован. Впрочем, в диком хаосе последних месяцев шаг в хранилище иногда казался желанным выходом.
– Полковник! Эй, полковник…
Не знаю, от чего я очнулся в самом деле. То ли не спал вовсе, то ли к действительности меня вернул раздавшийся рядом голос. Вяло повернув голову, я посмотрел на разговорчивого соседа.
Похоже, мы находились в том же ангаре. На соседних носилках лежал молодой человек крепкого телосложения, с копной густых вьющихся волос черного цвета. Инъекция эндорфина не лишила его лицо осмысленного выражения. На парне была форма "Клина" – такая же, как моя. Впрочем, его обмундирование не подогнали по фигуре. Мне показалось, что и прорехи не совпадали с полученными ранами. На левом виске, где должен был находиться штрих-код, виднелся ожог от бластера.
– Вы мне?
– Да, сэр, – человек немного приподнялся, опираясь на локоть. Похоже, ему вкатили дозу значительно меньшую, чем моя. – Кажется, удалось заставить Кемпа драпануть, не так ли?
– Интересное высказывание, – заметил я. Перед глазами пролетели кадры, где 391-й взвод перемолачивало в кровавые лоскуты. – Куда он должен бежать? Имея в виду, что это его планета.
– Я думал…
– Советую не думать, солдат. Что, не читал контракта? Закрой пасть и начинай экономить дыхание. Скоро понадобится.
– Э-э… слушаюсь, сэр, – он был немного удивлен. Судя по повернутым в нашу сторону головам – не он один. Офицеры Кареры нечасто разговаривают в таком тоне. Ничего странного. Война на Санкции IV, как и прочие войны, вызывала к жизни самые разные чувства.
– И еще одно.
– Слушаю, полковник.
– На мне форма лейтенанта. В подразделениях "Клин" нет полковников. Попробуй запомнить.
Острая боль от одного из обрубков моего тела быстро пробилась к мозгу, поднявшись сквозь ватную защиту эндорфина. Сообщая о повреждении, боль моментально перешла в волну дикого крика. Улыбка на моем лице растворилась так же, как под ударом бомб растаял городской пейзаж Ивенфолла. В один миг интерес к чему бы то ни было исчез. Остался только мой крик.
