Стив Альтен - Эпидемия. Начало конца
— Пока нет, — сказал Джеффри. — Почитай его личное дело. Там есть кое-что интересное.
Женщина пробежала глазами текст.
— Ух ты! Он был профессиональным бейсболистом!
— Питчер в «Ред сокс».
— Ну… Проследи, чтобы ему заказали протез.
Джеффри улыбнулся.
— Мы еще легко отделались. Этот парень мог бы стать могильщиком «Янки». Первый год — и он уже сенсация. Прошло восемь месяцев — и он отправляется в Ирак.
— Неужели он настолько хорошо играл?
— Парень отлично подавал. Помню, я читал о нем в «Спортс иллюстрейтед». Бостонская команда взяла его на подбор мяча в девяносто восьмом. Никто и близко не подпускал его к кругу подачи. Через три года он стал ведущим хиттером в низшей лиге. Затем «Ред сокс» потеряли одного из своих новичков, и парень стал питчером основного состава.
— Он за год перепрыгнул из низшей лиги в основной состав «Ред сокс»? Черт!
— У парня в венах холодная вода. Фаны прозвали его Бостонский Душитель. В первой игре он сделал двух хиттеров «Янки» и сразу же стал героем в глазах всех фанатов «Ред сокс». Во второй игре он провел на поле девять иннингов и был незаконно удален с поля. «Ред сокс» проиграли десятый иннинг, но потом была назначена переигровка… на середину сентября. После теракта одиннадцатого сентября игру отменили, а когда сезон возобновился, парень ушел.
— Как ушел? — удивилась Ли.
— Он все бросил, ушел из «Ред сокс», записался в морскую пехоту… Полный идиот!
— Тут указано, что он женат и имеет дочь. Где его семья? — спросила доктор Нельсон.
— Жена его бросила. Он не хочет о ней говорить, но кое-кто из ветеранов вспоминает слухи, которые ходили о сержанте. Говорили, что его жена забрала ребенка и ушла, как только наш парень пошел в армию. Не могу ее винить. Должно быть, непросто отказаться от жизни жены будущего мультимиллионера и звезды бейсбола и сменить ее на удел кормящей матери, которая в одиночку растит дочь на зарплату рядового. Печально, но ничего неординарного. Служба в армии и брак — вещи малосовместимые.
— Подожди… Он что, не видел семью с начала войны?
— Он не говорит об этом, — сказал Джеффри. — Возможно, это и к лучшему. Он через такое прошел, что мало какая женщина согласится спать рядом с этим парнем, когда у него начнутся ночные кошмары. Помнишь, что Стансбери в припадке сделал со своей старухой?
— Боже! Не напоминай мне о нем. Где сейчас сержант?
— На физиопроцедурах. Хочешь с ним встретиться? — спросил Джеффри.
— Положи его в двадцать седьмую палату. Я посмотрю на него позже.
Отделение интенсивной терапии, 7-й этаж
В комнате стоял запах аммиака, содержимого подкладного судна, болезни и смерти…
Промежуточная станция между жизнью и могилой…
Панкай Пател стоял в ногах кровати и пристально смотрел на лицо старика. Рак и химиотерапия высосали жизнь из тела его наставника. Его лицо поражало бледностью и худобой: кожа обтянула череп, чернота впавших глазниц пугала.
— Джеррод! Мне очень жаль. Я ездил погостить в Индию к моей семье, когда… Я сразу же приехал, как только узнал.
Джеррод Махурин приоткрыл глаза. Вид его протеже на время привел старика в чувство.
— Нет… не там… Подойди поближе, Панкай… Быстрее…
Панкай сделал несколько шагов вперед и остановился слева от кровати больного.
— Что такое? Вы что-то увидели?
Старик зажмурился, собирая последние силы.
— Ангел Смерти стоит в ногах моей кровати и ждет, он хочет заполучить мою душу. Ты находился от него слишком близко. Это опасно.
Лишившись присутствия духа, Панкай оглянулся. Никого.
— Вы его видите?.. Ангела Смерти…
— Не будем тратить время на пустяки.
Джеррод протянул левую руку к протеже. Бледная кожа на ощупь была мягкой, как у ребенка. Иглы капельниц оставили синяки и темные точки в области вен.
— Ты был исключительно способным учеником, сынок, — продолжил больной, — но мир не ограничивается этим обломком реальности, который мы зовем жизнью. Все, что мы видим вокруг, не более чем иллюзия. Наша жизнь — это долгий путь испытаний, на котором люди то и дело совершают чудовищные ошибки. Нарушение душевного спокойствия толкает людей от хорошего к дурному и из света во тьму. Политика, алчность и военно-промышленный комплекс — все, против чего мы боремся, — это лишь симптомы болезни. Что побуждает человека вести себя аморально? Почему кто-то насилует женщину, а кто-то совращает ребенка? Почему один человек способен убить другого или хуже того — отдать приказ умертвить десятки тысяч, миллионы ни в чем неповинных людей без малейших угрызений совести? Если ты хочешь получить верные ответы, изучай причину болезни, а не ее последствия.
Старик прикрыл глаза и с трудом сглотнул.
— Существует непосредственная причинно-следственная связь между силами разрушения, склонностью к насилию и алчностью, которые вновь овладели человечеством, суля нам уйму бед. Человека искушают, удовлетворяя его эго, но он таким образом лишь отдаляется от божественного света. Творимая людьми несправедливость призвала на землю Ангела Смерти, а значит, скоро настанет судный день.
Пател весь покрылся гусиной кожей.
— Судный день… — повторил он. — Вы думаете, что конфликт на Ближнем Востоке приведет к Третьей мировой войне и ядерному холокосту?.. Джеррод!
Человек на смертном одре открыл глаза.
— Симптомы, — выкашлял он из себя.
От больного дурно пахло. Пател взглянул на нетронутый завтрак на подносе и подал учителю ложечку мороженого.
— Вам надо отдохнуть, — посоветовал он.
— Еще минуточку…
Джеррод Махурин проглотил угощение, наблюдая за своим протеже сквозь щелочки приоткрытых глаз.
— Панкай! Конец дней — это событие сверхъестественное, совершаемое по воле самого Создателя. Человечество… отдаляется от божественного света. Творец не позволит, чтобы физический мир был уничтожен теми, кто черпает свою силу из тьмы. Как и случаях со Всемирным потопом, Содомом и Гоморрой, Бог покарает человечество прежде, чем погрязшие в пороке люди уничтожат Его творение. Это случится скоро… очень скоро…
— Боже правый…
Пател подумал о своей жене Манише и об их дочери Дон.
— Это важно, — продолжал больной. — Когда я умру, человек великой мудрости разыщет тебя… Я выбрал тебя…
— Выбрал? Для чего? — спросил индус.
— Ты меня заменишь… В тайном обществе… Девять человек хотят вернуть равновесие в мир.
— Девять человек? И что мне делать?
Джеррод Махурин издал тихий хрип, похожий на приглушенный стон. Из его рта разило гнилостным запахом разложения.
Панкай Пател отшатнулся.
— Джеррод! Эти люди… они могут предотвратить конец дней? Джеррод!
Набрав еще немножко мороженого в ложечку, индус осторожно положил его на язык больного. Слюни потекли из уголка приоткрытого рта старика.
Прошло несколько секунд… Тишину нарушил писк кардиомонитора. По экрану поползла прямая линия.
Доктор Джеррод Махурин, крупнейший в Европе специалист в области психопатического поведения, умер.
Палата № 27
Ли Нельсон вошла в палату. Ее коллеги образно называли госпитальные палаты «аквариумами страданий». Здесь все страдания были выставлены на всеобщее обозрение… Кровавая резня… Психические срывы… Уродливая сторона войны, о которой никто не хочет вспоминать за пределами госпиталя.
Хотя во время первой войны в Персидском заливе только четырнадцати американским солдатам ампутировали конечности, вторая война, начавшаяся при президенте Буше, обошлась гораздо дороже. С 2003 года десятки тысяч американских солдат потеряли руки и ноги на войне. Их лечение стало тяжелым бременем для и без того дефицитного бюджета министерства здравоохранения, поэтому муки солдат решили скрыть от глаз общества.
А война продолжалась…
Работать с утратившими конечности ветеранами очень сложно. Далеко не каждый медик сможет изо дня в день общаться с такими людьми. Разрывы бомб оставляют на их телах ожоги и шрамы от осколочных ран. Бесконечно долгие операции не приносят облегчения, а боль бывает слишком мучительной. Затем приходит депрессия. Многим из раненых нет тридцати, а некоторым — даже двадцати лет. Потеря ноги или руки для них — непоправимая утрата, поэтому депрессия ампутантов передается и членам их семей, и персоналу госпиталя.
Днем бывает трудно, но самое страшное начинается ночью…
Ли остановилась у первой кровати справа. Здесь лежал Джастин Фрейтас. Парню недавно исполнилось девятнадцать лет, он был армейским санитаром. Два с половиной месяца назад он потерял глаза и кисти рук, когда пытался снять взрыватель с бомбы.
— Здравствуйте, доктор Нельсон! Откуда я узнал, что это вы?
