Инволюция (СИ) - Кауф А.

Агата запутывается окончательно. Никогда ещё ей не доводилось видеть другую сторону подобных убеждений. Та часть души Агаты, что всегда радела за любое использование возможностей, нервным воем хочет дать отпор. Но после всего произошедшего и услышанного за последние дни, окрепла вторая, робкая и кроткая часть. С первых опытов за армированной дверью лаборатории она пытается достучаться до того, что, как думалось Агате, потерялось уже очень давно — человечности.

Мор тяжело вздыхает, заканчивая работу над жилами. Губы дрожат, пытаясь состроить улыбку, а по щеке, прочерчивая дорожку, катится одинокая жемчужинка слезы.

— А что касается того шара, то не беспокойся. Я не в обиде за кражу Терри. В конце концов, это был его подарок на одиннадцатый день рождения.

Ножнички рассекают воздух, обрезая красную нить. Пришел черед последней, чёрной. Самая плотная и толстая из трех катушек, она предназначена нарастить мышечную ткань и соединить разрозненные части.

— Дейл мне не друг. Буду откровенна. Любое его несчастье радует меня больше, чем собственная победа. Наверное, это неправильно. Однако его манера общения выводит меня из себя. Я сама попросила приюта на территории культа котопоклонников, но это не даёт ему права обращаться со мной подобным образом. Угольные Крылья ещё не сказали своё последнее слово.

Заслышав название культа, шипящая кошка набрасывается на порхающую руку Мор. Агата едва успевает схватить её до того, как та вопьётся в плоть своими зубами.

— Совсем обнаглела! Ещё одна такая выходка, и твоя шерсть пойдет мне на варежки. Поглядите на неё, важная особа. Тьфу.

Орудуя единственной рукой, Агата отодвигает Шанель подальше от операционного стола.

— Похоже, в словах мистера Ван дер Брума о противостоянии семей всё же была доля правды, — кряхтя произносит Агата. Кошка отчаянно сопротивляется, позабыв все светские манеры. Ценой исцарапанной ладони и покусанных пальцев с ней всё же удаётся справиться.

— Что даже близко несравнимо со всей той ложью, которой он годами откармливал город. Не верь словам о могуществе Ван дер Брумов. Прошли те дни, когда одно их упоминание заставляло прорастать корням страха в сердцах людей.

— Не вы ли мне рассказывали об их величии?

— То был краткий экскурс в историю. Может, лет этак двести назад я бы действительно стала опасаться за свою жизнь после подобных слов. Но не сейчас.

Последний взмах ножницами, и свежая плоть готова. Созданная до мельчайших деталей, она напоминала собой картинку из учебника анатомии. Выверенные до миллиметра сосуды замерли, готовы в любой момент наполниться кровью. Мышечная ткань аппетитного мясного оттенка пробуждает слюнные железы во рту. Идеально сшитая человеческая рука со снятой кожей. Агате доводилось вскрывать людей, и не раз, но только мёртвых. Бывали моменты, когда она всерьез жалела, что не родилась в семнадцатом веке, когда анатомические театры ещё процветали.

Заранее заготовленная бежевая ткань цепляется за выдвижную «лапку» устройства. Крепёж надежно фиксирует её подачу через маховик. Рука Мор ложится на ручку колеса, вторая руководит подачей ткани. Скользящая текстура невесомым шлейфом ложится на плоть, обволакивая подобно плёнке. Через несколько секунд после соприкосновения, ткань приобретает более живой оттенок человеческой кожи.

— При нашей первой, и надеюсь последней, встрече мистер Ван дер Брум вёл себя крайне напыщенно. Если быть точнее, его указания относительно землевладения, категорически сводились к крикам о моей скоросмертности.

— Дейл ещё тот напыщенный перечник. Всё, что его заботит, это репутация семейства. Не удивлюсь, если он решит ввязаться в какую-нибудь столичную афёру. Манерному хрычу, вроде него, не составит труда провернуть грязное дельце. Особенно за хорошую сумму. Он отменный актёр.

— А подобные инциденты уже случались? — напрягается Агата.

Мозг проворно собирает пазл в голове, сопоставляя известные факты. Серокрылый ворон, пролетевший над морем. Шар, не пойми как оказавшийся в бальном зале, вход в который был только из фабричной резиденции. Что сказать. Ван дер Брум своими действиями безусловно ставил себя под подозрение. При условии, что всё, что говорит Мор — правда.

— Не раз, моя вафелька, не раз, — женщина разочарованно качает головой. — Можешь не сомневаться. Он пойдет на всё, чтобы вытянуть семью из долговой ямы. А уж после того, как он фабрику про… — взбрыкнув, кошка принимается шипеть будто закипающий чайник, — Думаю, про это тебе стоит спросить у самого Дейла. Скажи спасибо жирной твари у тебя на коленях.

Какое-то время они сидят в тишине. Кошка свернулась клубком, оставив глаза открытыми. Шипеть она перестала, удовлетворенная тем, что сокровенная информация не была озвучена. Агата же, наоборот, едва справлялась с бушующим любопытством. Прежнее равновесие было нарушено. Коты — приспешники Ван дер Брумов. Значит ли это, что на четвероногих рассчитывать нельзя? Они встречаются на каждом шагу в Ливингстон Бэй. От их вертикальных зрачков ничего не скроется. Чуткие уши не пропустят шороха. Но и сама Мор не кристально чиста. Её выходки подозрительны. Поведение в некоторых случаях неразумно. «В этом городе есть хоть кто—то, на кого можно рассчитывать?» Ответ находится очень легко. Да. И это Терри О’Малли.

— В детстве я мечтала стать примой, — голос Мор прорезает тишину. Слабый и мягкий. Будто щебет маленького птенца. — Даже пошла в балетную школу. Стараясь достигнуть высот, я много занималась и, прежде всего, думала о себе, а потом уже обо всех остальных. Игнорировала друзей, не замечала заботы. Всё, что имело смысл — это моя мечта.

Руки на мгновение замирают. По лицу пробегает мрачная тень.

— Но вместо меня они выбрали другую девушку. Злость. Обида. Зависть, — судорожный вздох. Мор берет себя в руки, возвращаясь к прежнему темпу работы. — Вот что тогда чувствовала я. Приложить столько усилий, столько лет, и ради чего? Не желая смириться, я совершила один не очень хороший поступок. Балерины иногда подстраивают такое соперницам. Понимаешь, о чём я, дорогая?

Агата сглатывает.

— Стекло?

— Именно, — грустная улыбка оседает на губах Мор. — Я чуть в обморок не упала от счастья, когда меня выбрали танцевать главную партию на большой сцене. Жаль, что этому так и довелось случиться.

Агата невольно бросает взгляд на одну из ног женщина. Она уже знает, что услышит.

— В тот год был сильный гололед. Один из водителей не справился с управлением и ушел в занос. Итог — сломанные ноги. Левая так и срослась неправильно. Путь в балет мне был закрыт. Навсегда.

Оторвавшись от рукоделия, Мор многозначительно вглядывается своими блестящими стёклами очков в серые глаза напротив.

— Агата, если ты будешь идти к мечте по головам других людей, то поднявшись на вершину, обнаружишь, что не останется никого, кто мог бы аплодировать тебе.

Слова правды ножом врезаются в спину, оголяя глубоко похороненные страхи. «Цель оправдывает средства. Их жертвы были не напрасны. Мы обязательно достигнем результатов». Она повторяла это каждый раз, когда кто-то из подопытных животных умирал. Даже когда Уильяма увозили в реанимацию, Агата продолжала верить. И хотя цена оказалась довольно высока, ей удалось сохранить один образец.

— Зачем вы мне это говорите?

— Потому что я верю, что ты неплохой человек, сахарок. Иной раз можешь быть резковата на слова, но всё равно ты мне нравишься, — Мор судорожно втягивает воздух. — Вот, что я скажу тебе. Оставь свои планы о приключениях. Возвращайся в Клок-Холл и не при каких обстоятельствах не высовывайся оттуда. Будь тихой и незаметной. И, может, тогда ты останешься живой.

— Почему, вы, конечно же, мне не скажете, — утвердительно роняет Агата.

— Просто… просто… просто поступай, как считаешь нужным. Я тебя предупредила.

Глава 14

Ничем не отличимая рука покоится на зеркальной подставке. Оглядывая её со всех сторон, Агата не устаёт поражаться, насколько мастерски выполнена замена. Ничто не выдает в ней искусственного происхождения. Пока Мор убирает ткань, подготавливаясь к следующему этапу, Агата решает поддаться желанию дотронуться до новой руки.