Лора Вайс - Наследница (СИ)
- Выгружайте его, - недовольно буркнул парень. – Мне еще почту везти в соседнее село, а это сто километрах отсюда.
Ничего не поделаешь, кое-как справившись с оцепенением, я все-таки на трясущихся ногах подошла к машине и заглянула в открытую дверцу. На сидении сидел Димон с блуждающим взглядом и без ноги! Без ноги!!! Не может быть, Господи! Без правой ноги!
Я бросилась к нему, начала обнимать, но Димас не реагировал, он продолжал сидеть и бесцельно глядеть то вверх, то вниз.
- Димон? - прошептала сдавленным голосом от накативших слез. – Ты меня слышишь? Ну же, посмотри на меня. Дима…
И пока я пыталась растормошить его, Гелик вернулся к солдату:
- Что случилось?
- Там в пакете лежат его документы, прочитаете сами. Я не уполномочен.
Тут я ощутила ярость, ответ этого безжалостного ублюдка буквально взорвал мой мозг! Оставив Димаса в машине, подбежала к солдату и вцепилась ему в рубашку:
- А ну, быстро рассказывай, урод!
Тотчас его глаза округлились, на лбу выступила испарина, рожа побледнела.
- Антихрист! Отпусти! – заорал он как сумасшедший.
- Нет, пока не расскажешь что произошло, буду держать. И держать до тех пор, пока не обделаешься!
Но придурок настолько перепугался, что реально надул в штаны и, что еще хуже, потерял дар речи.
- Да он сейчас коньки отбросит, - стоя у меня за спиной, заключил Гел. – Ты чем его так напугала?
- Рожей своей красивой, - злобно ответила я.
- Рокс, отпусти ты его, пусть валит. Сами разберемся. Он же сказал, документы в машине.
Пришлось отпустить пацана. Он так и стоял, пока мы вытаскивали Димаса из машины, несли в дом. И только когда Гелик еще раз вышел и хлопнул его по плечу – тот очухался. Бедолага помчался к авто будто ужаленный и спустя минуту с диким ревом движка укатил прочь.
А мы усадили Димона на диван, укрыли стареньким одеялом, после чего взяли этот злосчастный пакет и пошли на кухню.
- Ну, посмотрим… Что мы имеем, - тихим голосом произнес Гелик.
Как выяснилось, в конце первого месяца учений в предпоследний день один из дембелей принес на поле настоящую гранату, типа проучить духов. А когда дембель отвлекся, один из новобранцев возьми и выдерни чеку ради прикола, не знал, что та настоящая. Гранату бросил в своих сослуживцев. Один солдат погиб, второй впал в кому, а Димасу оторвало ногу и контузило, что он теперь никого не узнает, да и себя не осознает по ходу. Вот так глупо и так ужасно.
Следующие два месяца он провел в госпитале. Ногу отняли по бедро, залатали, подлечили и сплавили восвояси.
Нет, нет правды в этом мире, нет справедливости и вообще ничего хорошего нет. Мне все казалось, что выйду из детдома и вот оно – счастье. А что на самом деле? Димас тоже так думал, в итоге теперь инвалид.
- Слушай, тут целый список лекарств каких-то, - Гелик протянул мне лист бумаги.
Я пробежалась глазами по списку и насчитала пятнадцать позиций, по названиям сразу стало понятно – пилюли не из дешевых.
- Такие только в городе искать. А даже если и найдем, на какие шиши купим? У меня есть заначка, но ее хватит максимум на пачку активированного угля с анальгином.
- И я пустой.
- Ты-то понятно, почему.
- Ой, вот не начинай. Ок? – скривился Гелик, ему и самому сейчас противно стало, и стыдно. – Я заработаю. И комнату в общаге буду сдавать.
Мы вроде старались не унывать, однако каждый внутри ощущал пустоту. Нам просто не верилось во все случившееся. Я смотрела на Димона и никак не могла принять его, мне казалось, что это не он.
К вечеру, как бы ужасно ни звучало, я с радостью вернулась в казармы. Дом Димаса в одно мгновение из оплота превратился в нечто мрачное и тоскливое, куда больше не хотелось возвращаться, но я понимала, что буду туда возвращаться каждый день, буду делать все, что в моих силах, чтобы вернуть прежнего Димона.
У входа в детдом меня поджидали двое из ларца. Ангел стоял с опущенными плечами и видом страдающего щенка, которого оторвали от материнской сиськи, ну а Абигор как всегда являл собой абсолютное спокойствие и пофигизм.
- Сочувствую, - стоило подойти, тут же прощебетал Гадриэль.
- Угу, - кивнула я. – Деньги есть?
- Что? – уставился он на меня круглыми глазами.
- Налик при тебе есть?
Ангел сразу принялся шарить по карманам и нашарил около пяти косарей.
- Вот, - протянул он.
- Отлично! Давай сюда, - я выхватила деньги и спрятала в задний карман джинсов. А ты на «сколько» сочувствуешь мне? – посмотрела на Абигора.
- А я тебе не сочувствую, - усмехнулся этот гад.
- Не думала, что демоны такие жмоты.
- Просто не считаю нужным помогать твоему дружку.
- Вот какой смысл от вас? Гадриэль, ты же ангел! Вы вроде как исцелять можете. Неужели ты не в состоянии помочь ему?
- Не имею права, - опустил голову Гадриэль. – У Дмитрия есть свой ангел-хранитель, это его работа.
- Понятно.
Безнадега! Вот то слово, которое стало в моей жизни определяющим. И за что Вселенная нас так не любит?
На следующий день я собрала деньги с наших, даже с одноклассников удалось кое-что вытрясти, добавила к этой сумме свою заначку и «ангельские» деньжата. Всего получилась десятка. И к вечеру отправилась в магаз. Единственным человеком, кому я могла доверить деньги и список лекарств, была Елена, поскольку Колян мог попросту забыть, а Гелик потратить на дурь.
Моя сменщица с мокрыми глазами выслушала печальную историю и пообещала завтра же поехать в город, и купить на что хватит. А от себя в общую копилку добавила еще тысячу. Все-таки неплохая она, хоть и ворюга.
Конечно же, той суммы, что я собрала, хватила всего лишь на четыре препарата, но и это уже что-то.
И так потекли дни… Когда я не шла на работу, то шла к Димону. Проводила с ним каждую свободную минуту. Кормила, помогала ходить в туалет, мыла. Гелик заступал на «дежурство» по вечерам, поскольку мне приходилось возвращаться в казармы.
Я постоянно говорила с Димасом, что-то спрашивала, рассказывала о пройденном дне, но он продолжал молчать. Лишь иногда от него можно было услышать угрюмое «да» или «нет». Однажды Гелик уговорил одну врачиху из города, чтобы та приехала и осмотрела нашего друга. Естественно не за просто так, Гел пообещал перекрыть крышу сарая ее родителям, что жили в соседнем селе.
Тетка въехала как на коне, зашла в дом и, не разувшись, прошлепала в зал. А в тот день шел конкретный такой дождь, так что грязи на улице было в избытке. Нам еще в детдоме четко объяснили, что ходить в грязных ботах там, где ты ешь и спишь – табу, все-таки поломойка тетя Валя лишний раз подтирать за нами желания не имела и за ослушание могла спокойно отходить той самой грязной тряпкой. Что и случалось неоднократно с некоторыми особо забывчивыми.
Врачиха с недовольным видом осмотрела нашу хибару, после чего нехотя села на предложенный мною стул.
- Больного в таких условиях содержать нельзя, - пробубнила она себе под нос.
- Есть еще улица, может туда его? – огрызнулась я.
На мои слова тетка только фыркнула.
- Дайте его выписку из госпиталя.
Я ей передала все, что было. Пробежавшись глазами по бумажкам, она очередной раз скривилась, затем обратила внимание на Димона. Тот лежал и смотрел то в окно, то в потолок.
- Как вы себя чувствуете?
- Норма, - еле выдавил из себя Димас.
- Лекарства принимаете?
- Да.
- Все, что вам назначены?
- Не знаю.
Тогда врачиха посмотрела на меня.
- У нас нет денег на все, что там в списке. На что собрали, то и купили.
- Ну, хоть эти-то он принимает вовремя?
- Да.
- Что ж, этого, конечно, недостаточно. Но… Кстати говоря, ему стоило бы оформить инвалидность и получать пенсию.
Но тут вдруг Димон дернулся:
- Не буду… оформлять… ничего, - сбивчиво произнес он.
Сейчас даже я обалдела. Димас слушал нас и наконец-то выдал пусть и короткое, но предложение.
- Ваше дело.
Еще минут десять врачиха потратила на осмотр - фонариком посветила во все лицевые отверстия, постучала молоточком по рукам и ноге, проверила состояние швов. Затем чего-то там написала неразборчивым почерком и со спокойной душой удалилась.
Мы с Гелом полвечера убили на то, чтобы расшифровать ее письмена, но в итоге поняли то, что через месяц нам нужно показать Димона самым разным специалистам и сдать анализы.
- И вот за это! – возмущенно потряс бумажку Гел. – Я должен неделю таскаться за сто километров и сидеть верхом на их сарае!
- Да, именно за это.
- А не пошла бы она куда подальше!
- Придется, Гел. Ты пообещал.
- Да, знаю-знаю… Ладно, пойду-ка лучше, притащу воды.
Когда Гелик отправился на колонку, я подошла к Димасу, села рядом. Полчаса сидела, молча, просто смотрела на него, гладила по руке. Но внутри бушевали эмоции, хотелось, и орать, и рыдать одновременно.
