Александр Юрин - "Подгорная"
Ещё одну табличку Юрка нашёл сам. Она валялась на полу, словно кем-то оброненная… На ней — чёрный человек с крыльями за спиной. Сидит в том самом кресле, смотрит вертикальными зрачками горгоны и улыбается. Чуть ниже, странная надпись: «Not liberate inferis». Под ней, странные символы, выстроенные в определенную последовательность. Что-то вроде функции или координат, по которым можно было бы ориентироваться в пространстве. Текст венчали три цифры: 666 и странная команда «Natant».
Юрка не на шутку испугался и в этот самый момент, в центре сферического зала буквально из ничего возникло чёрное семя. Еле различимая точка, на фоне мерцающих лазурью стен, повисла в пространстве, ни на что не опираясь, и принялась буквально на глазах увеличиваться в размерах, приобретая форму сферы, повторяющей очертания залы. Её внутреннее пространство порозовело. Буквально тут же тряхнуло, будто от взрыва. С потолка посыпалась крошка.
В голове возникли странные мысли… Несмышлёный мальчишка берёт подушку и подходит к люльке своей младшей сестры… Девочка с торчащими в разные стороны косичками зачем-то открывает на кухне все газовые конфорки. Снова мальчик — засовывает в микроволновку пищащего котёнка… А над всем этим — суетная жизнь, которая, такое ощущение, не замечает происходящего. Никто не желает останавливать ради того, чтобы выхватить из пальцев мальчишки подушку, отвести от газа девочку с косичками или спасти хнычущего котёнка. Все заняты лишь собственными проблемами, а в это время из глубины, сквозь пространство, надвигается огромный корабль, укутанный в ночь. Под его обшивкой кишит паразитическая жизнь, жаждущая обзавестись физической оболочкой… Для того чтобы подчинить себе ещё один мир. Однако этой атаки так же никто не замечает. Открываются люки и наружу вырываются орды озлобленных чудовищ…
Сфера замерла и враз сменила цвет с прозрачно-розового на чёрную муть.
Юрка тряхнул головой. Глянул на замершего подле Бориску. Тот закатил глаза, высунул изо рта язык и держал тот пальцами обеих рук за самый кончик, изредка подёргивая. Ещё он мычал, но Юрка тогда не обратил на это внимание. Он схватил друга за руку и поволок прочь от кресла, прочь от залы, прочь от растущей в пустоте сферы!
Напоследок он всё же обернулся… Сфера вновь была прозрачной, а внутри неё…
Нет, просто показалось — Юрка заставлял себя думать именно так. Потому что иначе можно было свихнуться.
Они выбрались через щель в стене коридора, которая, скорее всего, образовалась от упругого взрыва. Скатились на дно оврага, не совсем понимая, как подобное возможно, — ведь явно спустились ниже уровня дна! — и без оглядки бросились в сторону деревни.
Ребята никому и ничего не рассказали. Даже между собой молчали, опасаясь заново поднимать страшную тему. Потом Юрка всё же пересилил страх и поинтересовался у Бориски, взаправду ли всё было. Тот не нашёлся, что ответить, а потому решили вернуться, чтобы определить истину всего. Однако ничего не нашли. А потому стали искать… Хотя Юрка на все сто знал, где именно всё произошло… В каком рукаве, на каком месте, в какой извилине. Но Лысая гора словно смеялась над ними, то и дело меняя рукава местами, отчего Юрке всё чаще казалось, что они элементарно ходят по кругу.
Как белка в колесе.
Чем дальше забирались ребята, тем темнее становилось. Со всех сторон напирал непролазный бурелом. Путь то и дело преграждали стволы от упавших деревьев. Через них приходилось перелезать, силясь не зацепиться за торчащие во все стороны сучки. Под некоторыми — наиболее массивными и ветвистыми, — приходилось подлазить, прижимаясь к сырой глине и остаткам слежавшегося снега. Потом появились дополнительные излучины и ответвления. Приходилось исследовать каждый такой рукав, неизменно возвращаясь к развилке.
В конце концов, Юрка понял, что ноги его уже попросту не держат. Он сказал:
— Достань компас.
— Зачем? Заблудился что ли?..
— Да нет. Думаю, так проще будет. А то мы так вконец запыхаемся.
Бориска пожал плечами. Полез в карман. Но компас так и не достал. Лишь прошептал:
— Смотри, там, у той излучины…
Юрка резко обернулся.
Там кто-то стоял. За стволом огромной сосны. Явно прятался.
— Эй! — крикнул Юрка, приседая. — Чего надо?
Ответа не последовало.
Ребята настороженно переглянулись.
— Давай с двух сторон, — прошептал Юрка, медленно отползая на четвереньках в сторону.
— Зачем? — просипел Бориска. — Бежать надо. Вдруг бандит, какой…
— Да откуда ему тут взяться, бандиту твоему?.. Место дурное. Сюда и сунуться никто не рискнёт.
— Мы же сунулись.
Юрка отмахнулся.
— Живее, давай.
Они стали медленно заходить с двух сторон. Словно партизаны на притаившегося врага. Под Юркиной ногой хрустнула сухая ветка. Где-то вдали заорала ворона — словно услышала. Вряд ли… А вот тот, кто прячется за деревом, наверняка услышал! Ещё бы, ахнуло, словно из гаубицы, на весь лес!
Юрка замер. Осторожно выглянул из-за склона рукава. У сосны — никого. Хотя если учесть тот угол, на который они разошлись с Бориской, выходит, что один из них должен был видеть стоявшего за деревом — тому попросту некуда деться! А это значит одно: если не видит он, Юрка, значит, видит Бориска!
Юрка привстал, силясь отыскать на противоположном склоне друга. Того нигде не было, словно испарился. Юрка в отчаянии скакал взором с дерева на дерево, от кустика к зарослям, с места на место… И… увидел Бориску… Той стоял, выпрямившись во весь рост, и сосал большой палец. В глазах читалось безумие, а за сосной снова что-то было. И Бориска и впрямь видел это! И это видело Бориску.
Юрка сорвался с места. Перепрыгнул через ствол выкорчеванного дерева. Поскользнулся. Больно приложился подбородком о рыхлую глину. Прикусил язык. Кое-как совладал с болью, смахнул с ресниц выступившие слёзы и, что есть сил, ринулся на выручку другу!
Его встретил негостеприимный склон Лысой горы. Совсем рядом белел скальный пятак вершины. Повсюду неистовствовал ветер.
Бориска шептал что-то на вроде молитвы. Только бессвязно и непонятно. Это вообще была полнейшая белиберда!
Юрка встал перед другом и встряхнул того за плечи. Бориска никак не отреагировал. Тогда Юрка замахнулся и отвесил Бориске пощёчину. Звонко, даже ладонь осушил. Борискин взгляд упёрся в глину под ногами. Потом медленно вскарабкался по Юркиному телу до уровня груди.
Дрогнули губы.
— Я… Я… Я не знаю, как безопаснее к этому стоять… Лицом или спиной…
— Чего?!
Бориска вздрогнул.
— Лицом хоть и страшно, но… если представить, что это засело за спиной, а ты не видишь… Вообще смерть.
Юрка молниеносно обернулся.
Ничего.
— Оно отошло, как только ты обернулся.
Юрка снова посмотрел на друга.
— Что ты видел?
Бориска отрицательно мотнул головой.
— Что за деревом?! — повторил Юрка.
Бориска зажмурился и принялся причитать:
— Я не знаю! Правда! Давай уйдём! Нам нельзя дальше! Оно не позволит!
Юрка попятился. Вновь обернулся к сосне. Скакнул к той, не совсем понимая, что такое творит. Вляпался в пузырящуюся глину. Глянул вниз… Да так и остался стоять, не зная, как быть дальше. Кроме его следов ничего больше не было. Совсем.
Впервые за прогулку Юрка ощутил в груди истинный страх. Тот пауком скользнул под ямочку и принялся там вить свои путы, буквально сковывая по рукам и ногам.
Юрка выдохнул и пошёл вокруг дерева…
Первые два круга он даже не смотрел на всхлипывающего поодаль Бориску. На третьем всё же взглянул. Бориска качал головой.
— Нет. Оно не хочет так.
Юрка стиснул зубы. Зашагал быстрее. Но вновь ничего.
На девятом круге он нос к носу столкнулся с Бориской. Тот проглотил слёзы и заявил:
— Дальше я тебя не пущу. Нельзя!
— Отстань! — Юрка попытался отпихнуть друга в сторону, но тот не позволил.
— Оно же с той стороны, — прошептал Бориска. — Идём отсюда подобру.
— Что с той стороны?! — вскипел Юрка. — Почему ты видишь, а я нет?!
Бориска вздрогнул.
— Отвечай! — заорал Юрка. — Ну же!..
Бориска окончательно сник.
— Оно уже приходило.
— Что?
Бориска виновато засопел.
— Помнишь, ты говорил, что со всеми в деревне происходят странности?..
— И?
— Я соврал, что ничего не было.
Юрка напрягся пуще прежнего. На всякий случай обернулся — пусто.
— А что было?
— Мой отец священник…
— Я в курсе.
Бориска сглотнул.
— Наверное, именно поэтому пришло это.
— Что?
— Я не знаю. Отец сказал, что это Мрак. Он давно поселился в здешних местах, потому что место хорошее… Проклятое. Отсюда его не выжить, а он сам может творить всё что угодно.
— А откуда это известно твоему отцу?
— Я… Я не знаю. Наверное, из Библии… Он постоянно её перечитывает. Всё твердит про какие-то «печати»… Что якобы человек их сам рушит, когда стремится что-то преодолеть.
