Дэни Аткинс - Виновата любовь?
Тепло читалось и в глазах Джимми, обежавших меня с головы до ног, которые болтались дюймах в десяти от пола. Этот дружеский взгляд грел мне душу, но, могу поклясться, он был и оценивающим, мужским. Однако уже в следующую секунду губы моего приятеля дрогнули, складываясь в такую знакомую усмешку.
– Что? – спросила я, наклоняясь над кружкой, чтобы скрыть невольный румянец, вызванный пристальным вниманием.
– Просто ты сейчас совсем как тринадцатилетняя.
– Ого! Если у тебя все комплименты такие, неудивительно, что ты до сих пор один, – заметила я, протягивая руку за вторым круассаном.
* * *
Потребовалось больше часа, чтобы вынести все коробки и загрузить их в машину Джимми. Мы поднимались в лифте за очередной порцией, когда мой мобильник, в который уже раз за это время, снова зазвонил. Вытащив его из кармана джинсов, я взглянула на экран и нажала кнопку сброса.
– Опять Мэтт? – коротко спросил Джимми.
Я кивнула, убирая телефон.
– Рано или поздно он успокоится, – добавила я.
– Думаешь?
Лифт остановился, и Джимми, шагнув вперед, так что его лица я не видела, проговорил вполголоса:
– Я бы никогда не успокоился.
Интересно. Очень интересно.
* * *
Немного погодя я закрыла за собой дверь квартиры в последний раз. Придется, наверное, еще вернуться, чтобы разобраться с арендой и коммунальными платежами, но фактически можно было считать, что отсюда я съехала.
– Ты как, нормально? – спросил Джимми, ободряюще сжимая мне плечо.
– Как ни странно, да, – откликнулась я.
– Отлично, – кивнул он. – Потому что если ты вдруг передумала и хочешь нести все обратно, то ищи кого-нибудь другого!
Я рассмеялась, однако его слова не шли у меня из головы, пока мы спускались к машине. В самом деле, не пожалею ли я об этом, когда память вернется? Картинка с Мэттом и Кейти вновь встала перед глазами – похоже, я действительно не скоро от нее избавлюсь. Нет, какие-то решения не изменятся, что бы доктор Эндрюс ни помогла мне вспомнить.
Машин на дороге оказалось не так много, учитывая, что до Рождества оставалось всего ничего. Видимо, нависшее небо и порывистый ветер не особо располагали к поездкам. Однако в автомобиле Джимми было тепло и уютно. Или меня согревало его присутствие?
– Решила что-нибудь со своей работой в журнале?
Я нахмурилась. Я долго думала, как поступить. Бросить работу было куда труднее, чем все остальное. Я столько лет мечтала о карьере журналиста, но сейчас по иронии судьбы смутно ощущала, что не заслужила это место.
– Глупости, – ответил Джимми, когда я попыталась объяснить ему свои сомнения. – У тебя отличные статьи!
Растаяв от похвалы, я задумчиво вздохнула.
– Ну, может быть. Не знаю пока. Наверное, потяну с решением еще пару-тройку недель.
– Кстати, – как бы размышляя вслух, произнес Джимми, – ты можешь вернуться на свою старую работу в нашей местной газете. Твой отец упоминал как-то, что они с радостью примут тебя обратно.
О таком варианте я даже не подумала и начала прикидывать все «за» и «против», когда Джимми добавил:
– Хорошо бы, если бы ты снова была рядом.
Я повернулась к окну в дождевых капельках, чтобы он не увидел глупую улыбку, появившуюся на моих губах. И тут мир вновь перевернулся.
– Поверни налево!
Джимми недоуменно взглянул на меня:
– Что? Зачем? Нам же в другую сторону.
Однако что-то в моем лице подсказало ему, что вопросов лучше не задавать. Под яростный и вполне заслуженный гудок такси, которое он подрезал, мы перестроились на другую полосу и повернули.
– На светофоре прямо, – велела я.
В ответ на новый вопросительный взгляд я лишь помотала головой, и Джимми промолчал. Приближался оживленный перекресток.
– Куда теперь?
– Направо и по этой дороге до конца. Она там уходит влево.
Больше он вопросов не задавал, не допытывался, куда мы едем и зачем. Не моргнув глазом, Джимми послушно исполнял мои отрывистые команды и только однажды вполголоса пробормотал:
– Знаешь, девушка в навигаторе куда вежливее.
Его замечание почти заставило меня улыбнуться и хоть чуть-чуть расслабиться, что было бы нелишним – сердце колотилось как сумасшедшее, внутри от напряжения все буквально завязывалось узлом. Пока мы петляли по бесчисленным переулкам, я чувствовала, будто какая-то непреодолимая сила тащит меня к месту нашего назначения.
Постепенно престижные кварталы остались позади. В конце концов мы выехали на улочку с мелкими магазинами под потертыми вывесками, располагавшуюся в одном из самых незавидных районов Лондона.
– Можешь припарковаться там? – Я указала на только что освободившееся место. – Вон за тем фургоном.
Джимми повиновался и, заглушив двигатель, обернулся ко мне. Паника, не отпускавшая меня все пятнадцать минут нашей поездки, начала ослабевать, но ее место занял знакомый страх. То, что я сейчас скажу, могло все разрушить, на меня опять станут смотреть как на сумасшедшую.
Джимми успокаивающе сжал мои сцепленные в замок руки, конвульсивно подрагивавшие на коленях.
– Который?
– Что «который»? – переспросила я, не отрывая глаз от его больших ладоней.
– Который из этих домов твой?
Я подняла голову, ничего толком не видя – все вокруг преломлялось в дрожащих на моих ресницах крупных слезах. Кивком я указала через дорогу:
– Там, в конце улицы. Где прачечная.
Секунду или две он смотрел на дом, затем решительно отстегнул ремень.
– Идем.
Я подняла растерянный взгляд.
– Нужно же проверить.
Обойдя машину, Джимми твердо взял меня под руку. Дождавшись удобного момента, мы перешли дорогу, которую я пересекала тысячи раз. Джимми наверняка уже соображал, как успокоить меня, когда выяснится, что квартира, куда мы направлялись, не моя и никогда моей не была. Однако меня волновало как раз обратное. Повернувшись к нему, я спросила, надеясь, что мой голос звучит куда тверже, чем мне кажется:
– И что мы будем делать, если найдем там кучу моих вещей?
Мы уже стояли перед прачечной, но Джимми, не обращая внимания на аудиторию за стеклом, запотевшим от влаги из стиральных машин, притянул меня к себе и крепко обнял, будто защищая от всех страхов.
– Мы справимся. Что бы там ни было, мы справимся, – пообещал он.
Эта клятва дала мне силы шагнуть вперед, ведя его за собой к моему жилищу из параллельной реальности.
* * *
Вход в жилые квартиры был прямо за углом. Я слегка задержалась у поворота, пропуская Джимми вперед.
– Видишь панель домофона слева от двери?
Он посмотрел, куда я показывала.
– Да.
– Винтер. Хант. Уэбб. Фримен.
Увидев его нахмурившееся лицо, я поняла, что правильно перечислила все фамилии своих соседей рядом с кнопками вызова, хотя прочитать их отсюда, со своего места, не могла.
– А сверху моя. Уилтшир.
Он перевел взгляд с меня на панель, потом обратно.
– Четыре из пяти, – сказал Джимми. – На верхней карточке пусто.
Шагнув к нему, я увидела, что он говорит правду, хотя в последний раз, когда я смотрела на домофон, у кнопки точно стояло мое имя.
– Здесь мог жить кто-то из твоих друзей, которых ты не помнишь, – мягко предположил Джимми.
Мысль здравая, если бы не одно «но».
– Ты стал бы запоминать фамилии соседей своих друзей?
Ответа у него не нашлось, хотя я буквально ощущала, что аналитический ум полицейского уже работает над этой загадкой.
Я нажала вторую кнопку сверху, пояснив:
– Миссис Хант пускает всех подряд не спрашивая. Когда-нибудь накличет беду.
Замок действительно тут же щелкнул, и входная дверь медленно приоткрылась. Джимми первым шагнул через порог в темный коридор, куда проникал запах моющих средств из прачечной. Знакомый аромат на минуту заставил меня остановиться в нерешительности, но я все-таки двинулась вверх по истертым ступеням. Джимми взял меня за руку, и я вцепилась в его ладонь, словно от этого зависела моя судьба.
