Алексей Бежецкий - Музей восковых фигур
— Эй, — крикнул Беремундо, ударив своим могучим кулаком по столу, — вина сюда еще, побольше вина! И песен, громких песен и побольше песен!
И вновь полилось вино и вновь раздались из охрипшего горла певцов непристойные песни. Окно было закрыто и в залу только едва доносились заглушенные звуки колокола и, наконец, замолкли. Но вот распахнуло ветром ставни в стрельчатом окне и вновь зала наполнилась звуками; на этот раз это был погребальный звон; в монастыре, очевидно, молились за упокой души кого-нибудь…
— Звонят о мертвецах, — воскликнул Беремундо хриплым голосом, изменившись в лице, — так выпьем же за мертвеца!
И он поднес к устам дрожавшей рукой кубок и зубы его застучали о его края…
Все выпили, но никто не повторил тоста, а чей-то голос сказал: «Вчера волны Льобрегата выкинули на берег труп белокурой красавицы»…
Лицо Беремундо перекосилось, глаза исступленно засверкали и, вскочив с своего места, он протяжно крикнул, как бы прислушиваясь к отдаленным звукам: «Бер-та! Бернар-до!!» И колокола, казалось, зазвонили ему в такт, как будто стараясь выговорить только что произнесенные имена.
Тогда, зажав себе уши и страшно изогнувшись, Беремундо опять крикнул: «Берта! Бернардо!», и опять колокола, но уже отчетливее, повторили имена его жертв. Волосы стали дыбом на голове злодея, глаза, казалось, хотели выскочить из орбит. Разбойники шарахнулись в стороны при ужасном виде своего господина. Схватив огромный кубок и проливая дрожащей рукой вино на пол, Беремундо бросился бежать вон из замка. Он бежал без оглядки, неизвестно куда, с невероятной быстротой и силой взбираясь на скалы по отвесным почти тропинкам, потом сбегая по ним вниз, и всюду неумолимо преследуемый медным голосом колоколов. Так бежал он часа два, пока, наконец, не очутился перед воротами старинного замка. Он не узнал его, хотя это был его собственный замок. Вбежав в ворота, он поднялся по лестнице внутрь дома, оттуда — на крыльцо, с крыльца спустился в сад и, углубившись в него, набрел на небольшую часовню, в которой теплилась лампада перед распятием Христа. Но и здесь, в этой тихой обители, неумолчно выбивал колокол имена брата и его жены, раздирая душу и сердце обезумевшего Беремундо. В отчаянии упал он на могилу своего отца и прижал пылающий и окровавленный лоб к холодной плите… Но и оттуда, из-под плиты, глухой могильный голос повторял все те же слова: «Берта! Бернардо!»
— Граф! Вставайте! Воины ждут вас. В смятении они не знают, что делать… Слышите ли звуки труб? Это Рамон Бор-рель подступил к замку…
— Вставайте, граф, придите в себя! Солдаты Рамона пускают в нас тучи стрел и камней! Спешите скорее на стены!..
— Господин! Спешите или будет поздно!.. Воины Рамона уже тащат лестницы для приступа и впереди несут освященную хоругвь с золотым львом!.. Надевайте доспехи! Пусть раздастся ваш боевой клич!
Тогда Беремундо Рыжий очнулся. Он окинул померкшим взором своих лейтенантов, но вместо брони приказал принести поскорее грубое монашеское платье. Ничего не понимая, воины подали ему рясу капеллана, думая, что он все еще находится в состоянии умопомешательства, в котором неожиданно бежал из залы пиршества. Надев рясу и храня суровое и величественное молчание, он прошел через ряды своих мрачных сподвижников на наружный двор и приказал открывать ворота.
Немедленно ворота были заняты воинами Борреля и сам граф со свитой въехал верхом в крепость. Смиренно опустившись перед ним на колено, Беремундо объявил, что добровольно сдает замок, что глубоко раскаивается в своих тяжких грехах и просит, как милости, позволения принять монашество и удалиться от мира.
— Проси у Бога милости, но не у меня, — отвечал Бор-рель, — я не могу простить такого злодея, как ты… Готовься, готовься, граф Беремундо!.. До заката солнца тебе отрубят голову…
Замок в горах по повелению Рамона был разрушен.
Балагер рассказывает конец легенды иначе. Роман I пощадил жизнь Беремундо, и последний окончил свою жизнь отшельником, скрываясь от людских взоров в одном из подземелий разрушенного замка, которое впоследствии получило название — «cueva del Castellano», т. е. «пещера владельца замка»…
1893 г.
ОБ АВТОРЕ
Алексей Николаевич Маслов, выступавший в беллетристике под псевдонимом Бежецкий, родился в 1852 г. в Варшавской цитадели в семье офицера. По окончании 2-й петербургской военной гимназии и, в 1871 г., Николаевского инженерного училища был выпущен подпоручиком в 1-й Кавказский саперный батальон. Участвовал во 2-м хивинском походе 1873 г. В 1874 г. поступил в Николаевскую инженерную академию. Участвовал в русско-турецкой войне (1877-78). По окончании академии (1879) служил в Одесском военном округе, затем в Петербургском крепостном инженерном управлении. За проявленную храбрость и мужество во время Ахалтекинской экспедиции 1880-81 гг. был награжден золотым оружием.
С 1887 г. преподавал фортификацию в Николаевской инженерной академии, написал ряд трудов по истории осадных и крепостных войн. В 1901 г. получил звание генерал-майора, с 1908 г. генерал-лейтенант. В начале 1-й мировой войны был откомандирован в распоряжение военного министерства, в мае 1917 г. вернулся в академию и в июле вышел в отставку по болезни в чине инженер-генерала. Скончался в Петрограде в 1922 г.
Маслов дебютировал в литературе в 1874 г. как автор юмористический рассказов, в 1884 г. выпустил книгу живо написанных путевых очерков «Путевые наброски: В стране мантильи и кастаньет». В 1885 г. опубликовал книгу военных рассказов «Военные на войне: Святочные рассказы», высоко оцененную. А. П. Чеховым, затем сборники «На пути: Рассказы и очерки» (1888), «Медвежьи углы: Повести и очерки» (1892). С 1900-х гг. выступал также как драматург и переводчик пьес Тирсо де Молина и Лопе де Вега. После революции для одной из задуманных М. Горьким книжных серий написал пьесу из истории Нидерландов «На заре освобождения» (1919).
Фантастические рассказы Бежецкого, где описывались таинственные сновидения, спиритические явления, астральные тела, колдовство, суккубы и пр., были собраны в сборнике «Неведомое…», выдержавшем в 1914 г. три издания. В настоящее издание этот сборник вошел почти целиком, за исключением трех не представляющих особого интереса сказок. Тексты публикуются по второму изданию 1914 г. с исправлением очевидных опечаток, а также ряда устаревших особенностей орфографии и пунктуации.
Примечания
1
Это цыганские карты Таро, месье (фр.).
2
Здесь: в то же время (фр).
3
Глубокое молчание (лат.).
4
Конец века (фр.).
5
Музыка времен Империи, какой славный период! (фр.).
6
О, чудесное видение! (итал.).
7
Человек, насылающий порчу, «с дурным глазом» (итал.).
8
Argaiz, «Perla de Catalana» (Прим. авт.).
9
Аргаис называет историю Гарина «Espiritual у corporal tragicomedia», т. е. духовная и телесная трагикомедия (Прим. авт).
