Лора Вайс - Наследница (СИ)
Тут же послышался гул и улюлюканье, следом зазвучала громкая музыка, демоны, как и велел сатана, возрадовались адскому пиру.
Елейла смотрела на все происходящее подобно демонам стражникам – без эмоций, однако внутри испытывала отвращение. К Люциферу тем временем то и дело подходили ваахи, советники и прочие благородные мужи, Владыка терпеливо выслушивал их, что-то отвечал, но было видно, насколько он рассержен. Вскоре и вовсе подозвал к себе Абигора, потребовав оградить себя от назойливости визитеров. Пока говорил, без конца поглядывал на Елейлу, когда же закончил, встал и подошел к ней:
- Ты выставила меня в дурном свете, - прошептал ей на ухо. – Неужели в тебе нет и капли уважения?
Вдруг взгляд девы вспыхнул, она резко повернулась к нему:
- Чего ты хочешь, Люцифер? Мне не нужны все эти адские балы, не нужны дары, я никогда не смогу ни оценить, ни принять твоих стараний. Так, скажи мне, чего ты добиваешься? Очередной раз подвергнуть мою душу пыткам, ибо смотреть на это, - окинула она взором беснующуюся толпу, – для меня пытка.
Сейчас на лице сатаны поселилась радость, будто он, наконец, получил то, чего так долго хотел.
- Желаешь покинуть веселье?
- Да, - уже без прежнего задора ответила дева.
- Хорошо. Считай, что тебя здесь и не было.
В следующее мгновение они оба оказались в его покоях. Елейла прекрасно понимала, зачем она здесь. Ведь этот пир был неким обрядом, прелюдией.
- Здесь тебе больше нравится? Или моя компания для тебя тоже нестерпимая мука?
Но вместо ответа, падшая подошла к нему вплотную, заглянула в черные глаза, а после аккуратно, будто крадучись, поцеловала.
- Я знаю, чего ты хочешь, - прошептала она, склонившись к его шее. – И раз того желает Владыка, я не смею отказать.
- Мне нужно, чтобы того хотела и ты.
- Я хочу.
Тогда Люцифер запустил руки ей в волосы, слегка потянул за них, отклонив голову назад:
- Не лги мне… ты не хочешь, ты ненавидишь меня.
- Так помоги мне захотеть.
Сейчас ее лицо поглотил полумрак, лишь черные глаза продолжали сиять.
И сатана боле ничего не сказал, он взялся пальцами за края ткани у шеи падшей и медленно разорвал, материя подобно траурнице[8] единожды вспорхнула и плавно слетела вниз.
Елейла в свою очередь сняла с него рубашку, впервые она лицезрела обнаженный торс Владыки Ада. Красивое рельефное тело пленило ее, греховность мыслей боле не смущала, а желание близости сковало разум подобно огненному обручу.
Люцифер видел ее взгляд, слышал ее дыхание, ощущал ее трепет, отчего его желание только росло.
- Этой ночью ты станешь моей навсегда, - серьезным голосом сказал он. – Ни одно существо боле не посмеет к тебе приблизиться, такова моя воля.
- Я знаю, что такое преданность.
Неожиданно падшая ощутила под ногами воду, вскоре вокруг них все преобразилось. Исчезла мебель, комната обратилась пустой залой с колоннами, полы которой были покрыты гладким мрамором бурого цвета, однако поверхность застилала вода, доходившая до щиколотки девы. Здесь всюду царил полумрак, потолки как всегда утопали во тьме.
Сзади к падшей подошел Люцифер, он аккуратно убрал ее волосы с правого плеча, затем поцеловал его, скоро Елейла заметила, что руки сатаны приобрели багровый оттенок.
- Таков я есть, - прошептал он.
- Могу я смотреть на тебя?
- Если настолько сильно желание, - говорил он и продолжал целовать ее спину, шею.
Елейла аккуратно высвободилась из объятий и повернулась к нему лицом. Люцифер был таким, каким его описывали святые, но они умолчали о его истинной красоте. Ни красная кожа, ни желтые глаза, ни рога не смогли испортить того, чем сатана был награжден при рождении. Все в нем говорило о величии, о воле и силе характера, о превосходстве.
Сейчас Елейла опустилась на колени, погрузившись ногами и бедрами в горячую воду, за ней следом опустился и он.
- Я хочу познать тебя полностью, хочу ощущать твое внутреннее тепло, - говорил он.
Сатана медленно положил ее на спину, затем коснулся колен и аккуратно развел их в стороны. Елейла в этот момент вскинула руки вверх, отчего в разные стороны полетели брызги. Люцифер тотчас поймал ее руки, заключив кисти в свои ладони. Тогда дева опустила их у себя за головой, потянув за собой и его. Сатана оказался над ней, он уперся локтями в пол, а его бедра оказались как раз между ног падшей.
- Ты не такая уж и набожная, - усмехнулся Люцифер, глядя ей в глаза.
- А ты не такой уж и Владыка…
Ее слова заставили сатану улыбнуться еще шире.
Он склонился к ней, его губы касались лица, шеи, ключиц, отчего Елейла издала легкий стон, ее тело слегка выгнулось, подавшись навстречу сатане. Горячая вода буквально удерживала падшую, не позволяя делать резких движений, что доставляло Люциферу искреннее наслаждение. Он продолжал целовать ее тело, прикасаясь к коже то губами, то кончиком языка. Желание нарастало в обоих, когда же сатана опустился ниже пупка, Елейла вздрогнула и схватила его за руку:
- Я хочу тебя, - произнесла с придыханием. – Но мне нужно, чтобы ты был рядом, чтобы крепко держал меня.
Люцифер снова оказался над ней, капли воды бежали по красной коже и капали ей на лицо, грудь, живот. Сатана прижался к стройному телу, начал чувственно целовать ее губы, и в следующую секунду овладел отныне своей Елейлой. Он резко вошел в нее, заставив деву напрячься и стиснуть зубы, однако уже скоро страсть окончательно овладела обоими.
Дева отдалась на волю чувств, доселе ее тело не знало прикосновений или поцелуев, а сердце – не понимало желаний. Но эта ночь стала откровением не только для падшей, Люцифер так же испытал то, чего с ним еще не было, хотя до сего момента считал себя крайне искушенным. Он ощутил какое-то внутреннее влечение, то было не похотью или физическим желанием, а чем-то более тонким и неосязаемым, что всколыхнуло его давно усопшую душу.
Оказавшись вовлеченным в столь рискованную игру, сатана на мгновение потерял контроль, чем тут же воспользовалась дева. Теперь она была сверху. Склонившись над своим хозяином, который смотрел на нее огненными глазами, Елейла коснулась ладонью его лица, провела кончиками пальцев по губам, носу, лбу, дотронулась сначала до одного рога, потом до второго. Все это время во взгляде сатаны чувствовалось напряжение, он будто ждал ее вердикта, но падшая, не сказав ни слова, просто легла головой ему на грудь.
Несмотря на феерию чувств, ни один из них не признался в откровениях, которые посетили их сегодня.
Глава 12
Ну вот, я очередной раз осиротела. Пусть всего лишь на год, тем не менее, это больно. Димон попросил не провожать, я и не провожала, но все же смотрела в окно, как он стоит у входа в компании еще пятерых ребят – таких же будущих солдат и прощается с друзьями, как жмет руку Гелику, как натягивает на плечо увесистую сумку и как все семеро устремляются к воротам.
Гелику повезло, он-то в армию не пойдет. У него еще в семилетнем возрасте нашли какой-то порок развития, то ли в сердце, то ли в почках, в общем, ему обеспечен военный билет по уходу из детдома и полная свобода.
А я! А что я? Рокси еще два года куковать в этой дыре, протирать штаны в школе и работать в магазе Коляна. Кстати, кого теперь найдет мой босс на замену покойному уроду? Мне не жаль Генку, совсем. Таким тварям не место на земле, однозначно.
Да и с мажором еще поговорить надо…
Как только вернулся Гелик и сообщил мне, что Димас благополучно сел в автобус, я решила пойти в землянку. Хотелось прогуляться, подумать, помолчать.
Пока шла, размышляла над тем, как же мне надоел здешний пейзаж, изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год я смотрю на эти поля, смотрю на далекую, слишком далекую кромку леса, до которого не дойти. Если бы не мажор, так бы и продолжала пялиться на местные «красоты». А так хоть в город разок скаталась. Да, я помню город, помню Дом малютки, но эти воспоминания пусты и безжизненны, они не рождают ностальгии, скорее наоборот.
На подходе к землянке до ушей донесся шелест. Блин, что за хмырь нашел буян? Бомж? Хотя, откуда здесь бомжи… Я медленно подошла к краю и аккуратно заглянула внутрь. Никого! Черт, у меня уже слуховые галлюцинации, дожила.
Вдруг за спиной раздался голос:
- Простилась со своим качком?
Я аж подпрыгнула от испуга, а когда повернулась, запустила в мажора своим ранцем:
- Заколебал пугать!
Он поймал ранец и расплылся в довольной улыбке:
- Да ладно, так куда веселей, - но тут улыбка сошла с его лица. – А вообще, как себя чувствуешь после вчерашнего?
- Может, ты удивишься, но здесь у нас домогательства и насилие не такая уж и редкость. Только за прошлый год в казармах старшаки испортили пятнадцать девчонок, кого по пьяни, кого в наказание, а кого просто так.
