Анастасия Крюкова - Наживка (СИ)
- Дже-е-ер! – мученически простонала я. Затопившему меня возмущению не было предела, казалось, даже темнота не могла спасти Норта от направленного на него прожигающего взгляда. – Что… как ты… Нет.
- Но я уже позвал гостей. Мел, да расслабься ты, это пойдет на пользу нам всем, - пользуясь моим замешательством, попытался успокоить меня друг. Я ведь уже говорила, что ненавижу вечеринки, правда? Чертов эльф! – Будет совсем мало народу, только самые близкие.
Я не поверила ему ни на йоту, но от потрясения все еще не могла найти подходящих слов. Впрочем, чувствуя мою злость и предугадав попытку стукнуть его, Джереми откатился в сторону, оказавшись на ногах.
- Девять, Старк, все начинается в девять, - сказал он, не переставая медленно отступать назад. – Будь готова, - последние слова прозвучали издалека, должно быть, он был уже у двери. Схватив подушку, я швырнула ее наугад, зная, что не попаду, но искренне надеясь на чудо. Похоже, справедливость все же восторжествовала – из коридора послышался недовольный возглас, и я широко улыбнулась. Впрочем, стоило мне подумать о том, что ожидало этот дом вечером, как ухмылка тут же стерлась с моего лица. Вечеринка, ну просто отлично!
Казалось, десять часов вполне достаточно для того, чтобы выспаться и отдохнуть, но я все еще чувствовала себя измотанной. Весь день я прокрутилась в постели, одолеваемая беспокойными мыслями, - стоило мне погрузиться в легкую дрему, как я тут же открывала глаза. Кажется, мне даже снился кошмар, не помню, что именно, но едва ли что-то приятное – огонь, растекающаяся по полу лужа крови и чьи-то крики. И не смотря на все это, к девяти часам, как и просил Джереми, я была полностью экипирована для вечеринки и даже сумела выдавить из себя улыбку.
- Чего у тебя на лице такая кисла мина? - первым делом спросил Грем, войдя в комнату и завидев меня. Нет, все-таки актриса из меня действительно никудышная. При виде этого голубоглазого блондина я, наконец, смогла искренне улыбнуться – в голове всплыл день моего рождения, когда мы, спрятавшись от гостей, выдули несколько бутылок вина, разговорившись по душам.
- Какое облегчение, что ты пришел, - я потянулась, чтобы обнять его, и парень охотно ответил на мое прикосновение. За те полмесяца, что мы не виделись, он сильно загорел и, казалось, вытянулся на несколько дюймов – я едва ли доставала ему до плеча; длинные волосы выгорели на солнце и теперь были коротко подстрижены, подчеркивая острые скулы.
- А то, - ухмыльнулся он, доставая из-за пазухи вино той же марки, что мы пили тогда. Я не могла не рассмеяться – похоже, сегодня нам предстоит веселая ночь.
Конечно же, Норт соврал – народу было куча, большую часть из них я не знала и видела впервые. Похоже, он решил собрать дома полшколы – старшеклассники набились в гостиную, кухню, столовую, заполняя собой весь первый этаж.
Громкая музыка бьет по ушам. Немалое количество людей, уже изрядно выпивших, узнают песню и бросаются танцевать – зал заполняют их потные, извивающиеся тела. Я тоже тихонько подпеваю и вдруг сквозь сигаретный дым замечаю появившуюся в дверях Энни. При виде меня серо-зеленые глаза подруги радостно вспыхнули и, мигом преодолев разделяющее нас расстояние, она кинулась мне на шею.
- Господи, Мелани!
- Э-э-эн, - протянула я, крепко обнимая ее в ответ и вдыхая знакомый запах яблочного шампуня. Честно говоря, я была удивлена ее появлением – девушка вместе с Камалой, ее бабушкой, уехала на летние каникулы в Италию. Так какого черта?
- Но как ты… - начала я, но она тут же перебила меня.
- Джер рассказал, что ты пропала, и мы прилетели обратно, - видя мой недоуменный взгляд, девушка отмахнулась. – Ой, не спрашивай, бабушке пришлось применить магию, но в общем… я здесь.
- Энни, - я еще раз порывисто обняла ее, думая, что на свете нет человека прекраснее, чем она.
- Пойдем, - сказала подруга, без предисловий утягивая меня к столу с выпивкой.
Теперь нас трое: я, Энни и Грем. Мы расположились на диване в углу, скрытые ото всех книжным шкафом – лишь долетавшие до нас звуки смеха и чужих голосов напоминали о том, что мы здесь не одни. Брайден, как джентльмен, следил за тем, чтобы наши стаканы всегда оставались полны – через полчаса я уже была изрядно пьяна и решила, что это была плохая затея. Очень плохая. Парень попытался вытянуть меня танцевать, но, видя мое состояние, Эн схватила его за руку и повела за собой, за что я была ей очень благодарна. Мгновение – и они уже кружатся в быстром танце, совсем забыв обо мне.
Еще несколько бокалов вина и мир становится мягким и плавным. Стакан передо мной расплывается – я пытаюсь сосредоточить на нем взгляд, но становится только хуже. Не помню, каким образом, но рядом со мной на стуле оказывается худощавый брюнет с короткой стрижкой. Парень активно жестикулирует, шевелит губами, но я едва ли могу разобрать хоть слово.
Музыка становится громче. Она стучит прямо в моей голове.
Нахмурившись, я откидываюсь назад, скрещиваю на груди руки, давая понять, что разговор окончен. Впрочем, молодого человека это не останавливает. Он придвигается ближе, наклоняется: меня обволакивает его теплое дыхание и запах спиртного.
«Слишком экстраверт», - раздраженно думаю я, не услышав ничего из того, что он говорит. Губы почти касаются моего уха, и от этого осознания мне становится дурно. Близко. Чересчур близко. К счастью, парень чуть отодвигается и вопросительно смотрит на меня, давая мне свободно вздохнуть. Он явно что-то спросил. Но что?
Полгода назад я бы попыталась поддержать разговор, месяц назад разозлилась бы и выгнала его из-за стола, а сейчас… Внезапно вскакиваю и, не забыв прихватить с собой вино, бреду прочь.
Пройдя зал и с трудом протиснувшись сквозь танцующие парочки, я, слегка пошатываясь, поднимаюсь по лестнице. По пути вспоминаю о Норте и Менди, которых не видела с начала вечера, - всем моим вниманием завладели Грем, Энни и выпивка. Боюсь, все, чего мне сейчас хочется, - это остаться одной, желательно, лежа на мягкой кровати. Оказавшись на втором этаже, я на секунду останавливаюсь и, наугад выбрав одну из комнат, бреду в ту сторону. Открываю дверь и буквально замираю на месте, открывшаяся моему взгляду картина заставляет меня мигом протрезветь – Джер и Мен, вздрогнув, словно ошпаренные, отскакивают друг от друга. Я больше не вижу ничего, кроме лежащих на талии сестры рук и ее красных опухших губ. Мир окрашивается цветом крови, глаза застилает ярость и гнев – все самые худшие эмоции, на которые только способен человек.
- И давно это продолжается? – выдавливаю из себя я не своим, надтреснутым голосом. В любую секунду я готова была сорваться и боялась того, что могла сделать. Меня предали – как они могли так поступить?!
- Мел, - начинает Джер, но я вскидываю руку, не давая ему продолжить.
- Я не нуждаюсь в ваших жалких оправданиях.
- Пожалуйста, выслушай, - просит Менди, смотря на меня виноватым, жалостливым взглядом. Меня внезапно начинает мутить, то ли из-за алкоголя, то ли из-за недавно увиденной сцены. Выйти. Мне срочно нужно выйти.
Не говоря больше ни слова, качаю головой, словно не веря в происходящее, и снова спускаюсь вниз. Вокруг все плывет, как в тумане, возникает ощущение, что я попала в дурной сон. Ведь не может этого быть, не может!!!
Продвигаясь к выходу, мимоходом замечаю все еще танцующих друзей, и, не обращая на них внимая, иду дальше. В голове стучит тысяча молотков, мне снова становится дурно, но вот в поле зрения появляется заветная дверь. Выйдя на улицу, я делаю глубокий вдох, наполняя легкие прохладным ночным воздухом. В мыслях немного проясняется, и мне становится легче. По крайней мере, уже не хочется блевать.
К парадному входу подходит, нет, даже скорее подползает компания пьяных парней. Заметив меня, один из них открывает рот, видимо, собираясь позвать присоединиться к ним. Не дожидаясь, когда он сделает это, я резко разворачиваюсь и бреду в противоположном направлении, надеясь остаться одна. Мне вслед раздаются похабные выкрики – не оборачиваясь, я показываю средний палец, вызвав еще больший смех. Обогнув особняк по кругу и отойдя на достаточное, как мне кажется, расстояние, я оказываюсь у озера, переливающимся серебром в лунном свете. Играющая в доме музыка и другие звуки едва долетают сюда, растворяясь в ночи. И в этой тишине на меня вдруг накатывает новая волна злости и тошноты – только сейчас вспомнив про все еще находящуюся у меня в руках бутылку, я замахиваюсь и с криком бросаю ее вперед. Несколько раз прокрутившись в воздухе, она катится по траве и, не достав каких-то несколько дюймов до воды, замирает. Я вдруг осознаю, что мой крик начинает переходить в рыдания и, затихнув, приваливаюсь к прохладной стене. Грудь стискивает то ли от боли, то ли от чего-то еще.
«Так, Мелани, спокойно. Возьми себя в руки, - говорю себе я, но как-то не очень убедительно. – В конце концов, ничего страшного не произошло, никто не умер. Ведь так?»
