Камиль Фламмарион - Неведомое
Фламмарион, не знакомый с восточными эзотерическими учениями, все же интуитивно понимал суть внутренних механизмов паранормальных явлений, описываемых в его работе. Не имея возможности объяснить необычные психические явления, французский исследователь тем не менее был убежден в том, что душа человека наделена огромным психоэнергетическим потенциалом, о котором современная ему наука еще не знала. Кропотливо и тщательно собранные им в книге "Неведомое" факты убедительно подтверждают неисчерпаемость психодуховных возможностей человека.
Работа Камиля Фламмариона блестяще выполнила свое назначение — устремлять сознание современников за пределы известного и на конкретных жизненных фактах доказывать безграничность духовных возможностей человека.
Изданная более ста лет тому назад, книга "Неведомое" и по сей день не утратила своей актуальности и научной ценности. На работу Фламмариона ссылаются, приведенные им факты используют в своих исследованиях многие ученые, работающие в областях психологии, парапсихологии, танатологии, реаниматологии и других отраслях науки. В среде западных ученых Фламмарион и немногие его единомышленники стали настоящими первопроходцами, проложившими западной науке дорогу в то великое и увлекательное Неведомое, имя которому — человеческая душа.
Н. Ковалева
Предисловие
Непрестанные и всесветные стремления мыслящего человечества, благоговейное почитание умерших, прирожденное понятие о вечной Справедливости, сознание нашей совести и нашего разума, жалкое несоответствие земных судеб с математическим порядком, управляющим вселенной, грандиозное, ошеломляющее представление о бесконечном и о вечности, — а вместе с тем гнездящаяся в глубине нашего мышления тождественность нашего "я", непоколебимая, невзирая на беспрестанные изумления и превращения мозгового вещества, — все это укрепляет в нас убеждение о существовании души как индивидуальной сущности и уверенность в том, что она переживет разрушение нашего телесного организма, словом, уверенность в ее бессмертии. Однако научным путем это не доказано; напротив, физиологи проповедуют, что мышление есть функция мозга, что без мозга нет и мысли, наконец, что все умирает вместе с нами. Существует противоречие между идеальными стремлениями человечества и так называемой позитивной наукой.
С другой стороны, можно утверждать только то, что познал, и знать можно только то, чему учился. Одна наука прогрессирует в современной истории человечества. Она перевернула мир, хотя ей редко воздают должную справедливость и благодарность. Ведь только ею мы ныне живем интеллектуально и даже материально. Одна она способна просвещать нас и управлять нами.
Предлагаемый труд есть опыт научного исследования вещей, обычно считающихся чуждыми науке и даже смутными, сказочными и более или менее фантастическими.
Я хочу доказать, что эти факты существуют. Я постараюсь применить методы научного наблюдения к изучению и анализу таких явлений, которые постоянно были отодвигаемы в область сказок, в область таинственного и сверхъестественного, и выяснить, что эти факты порождаются силами, пока еще неизвестными, и принадлежат к миру невидимому, но не сказочному, хотя иному, чем тот, который подчинен нашим чувствам.
Однако рациональна ли эта попытка? Логична ли она? Увенчается ли она какими-нибудь результатами? Не знаю. Но она, во всяком случае, интересна. И если б она только навела на путь познания свойств души человеческой и к научному доказательству того, что душа переживает тело, — то и это уже будет таким успехом, выше которого еще не достигала постепенная эволюция всех других наук вкупе.
Разум человеческий может принимать за несомненное лишь то, что доказано. Но, с другой стороны, мы не имеем права ничего отрицать заранее, потому что свидетельство наших чувств несовершенно и обманчиво.
Мы обязаны приступать ко всякому предмету изучения без всяких предвзятых идей, мы должны быть склонны допускать то, что будет доказано, но только это и допускать. Вообще во всех предметах, касающихся телепатии, видений, зрения на расстоянии, внушения, вещих снов, магнетизма, психических манифестаций, гипнотизма, спиритизма и т. п.,- поражаешься, как мало до сих пор просвещенная критика вдавалась в исследование этих предметов и какое нелепое скопление глупостей принималось за истину. Но применим ли метод научного исследования к этим предметам? Вот что мы первым делом должны определить.
В принципе мы ничему не должны верить без доказательств.
На свете существуют только два метода: метод схоластической науки, которая устанавливала известные истины apriori, и уже с этими истинами должны были соображаться факты, — и метод новейшей науки со времени Бэкона, исходящий из наблюдения явлений и создающий теорию лишь, на основании этих наблюдений. Само собой разумеется, что здесь я намерен держаться второго способа.
Характер этого труда, несомненно, будет научным. Я не затрагиваю все то, что кажется мне недостаточно проверенным опытом и наблюдениями.
Многие говорят: "К чему доискиваться? Все равно ничего не узнаете. Это неисповедимые тайны". Всегда существовали люди, предпочитавшие невежество знанию. При таком способе рассуждения и действия мы так ничего бы и не узнали.
Другие лицемерно возражают, что таинственные науки заставляют нас пятиться назад, в средние века, вместо того, чтобы двигать наше знание вперед к лучезарной будущности, подготовляемой современным прогрессом. Но, в сущности, разумное изучение этих явлений настолько же неспособно отодвинуть нас во времена колдовства, как, например, изучение астрономических явлений не может заставить нас вернуться вспять к временам астрологии. Дело в том, что три четверти рода человеческого состоит из людей, не умеющих понимать такие изыскания и не умеющих мыслить самостоятельно. Оставим же их в стороне с их поверхностными суждениями, лишенными всякой действительной цены.
Я давно уже занимаюсь этими вопросами в часы, свободные от астрономических трудов. На днях мне попалась на глаза моя старая карточка "члена Парижского общества спиритических исследований" с подписью Аллана Кардека. Она помечена 15 ноября 1861 года.
Более четверти века я следил за большей частью этих явлений, наблюдаемых на всем земном шаре, и мне всегда казалось, что они заслуживают изучения в духе беспристрастного исследования. Быть может, именно вследствие этого долгого личного опыта меня убеждали самым настоятельным образом издать эту книгу.
Очень вероятно также, что привычка к наблюдениям и опытам служит ручательством большей достоверности, чем те неопределенные приблизительные сведения, какими обыкновенно довольствуются в обыденной жизни.
Но я долго колебался. Может быть, еще не пришло время? Достаточно ли все подготовлено? Созрел ли плод?
Как бы то ни было, а начать все-таки не мешает. Зародыш разовьется впоследствии, с течением веков.
Итак, предлагаемый труд есть книга изысканий, задуманная и написанная исключительно с целью познать истину, не принимая в расчет ходячих идей, с полной независимостью духа и с абсолютным равнодушием к общественному мнению.
Надо сознаться, что если труд этот интересен, даже увлекателен с точки зрения исследования неведомых истин, — все же он крайне неблагодарен с точки зрения этого пресловутого общественного мнения. Все или почти все осуждают людей, посвящающих свое время этому предмету. Представители науки думают, что это предмет не научный и что жалко терять попусту время. Наоборот, люди, слепо верящие в реальность спиритического общения, вещих снов, предчувствий и прочих необычных явлений, находят, что в эту область не следует вносить критический дух анализа и исследования. Но если бы даже этот труд прибавил хоть небольшой камушек к зданию человеческих познаний, — я и тогда почел бы себя достаточно вознагражденным.
Любопытно, что всякое свободное искание истины, в сущности, почему-то неприятно всем и каждому, — у каждого человека в мозгу таятся свои предрассудки, от которых ему трудно отрешиться.
Если я, например, заявлю, что бессмертие души, уже давно проповедуемое философами, скоро будет доказано психическими науками экспериментальным путем, то любой скептик посмеется надо мной.
Если же я скажу, напротив, что спирит, призывающий Сократа или Ньютона, Архимеда или св. Августина к своему столику и воображающий, что беседует с ними, жертва иллюзии, то целая партия, пожалуй, забросает меня каменьями.
Но, повторяю, не будем обращать внимания на эти разнообразные воззрения.
К чему приведет такое изучение психических загадок? — спросят меня.
К доказательству того, что душа существует и что надежда на бессмертие — не пустая химера.
