Макс Роуд - Захарий
— Да.
— Это ущелье Мертвых. Раньше здесь была крепость, по развалинам которой мы и идем. Но по мере заполнения уровня она стала мешать, и Властелин разрушил ее, а чтобы не мешались развалины, он расколол твердь, и повелел сбросить камни в образовавшуюся трещину. Крепость была из мрамора и гранита, и ее острые части покрывают дно пропасти. Сейчас туда сбрасывают грешников, и они, насаживаясь на острые осколки, так и висят там, не в силах пошевелится. Множество тварей питается ими, отрывая себе кусочки тел. Для аоры нет ничего страшнее этого, ведь они испытывают те же чувства и мучения, как если бы были в плотном мире. Там сейчас не менее тридцати миллионов человек.
— Зачем нужна была крепость? — Захарий удивленно посмотрел на идущих рядом Владык.
— Потому что была война, — ответил Морт, — борьба верхнего и нижнего предела.
— Зачем?
— Потому что Повелитель не пожелал больше служить, и сам завоевывал свое право стать таким, каким он является теперь.
— Служить Создателю?
— Да.
— И чем закончилась война?
— Треть верхних ушла с Повелителем, и стала обитать в Панеоне. Потом был принят Большой Закон и наступило перемирие.
Они подошли к краю пропасти и Захарий посмотрел вниз. Там, на страшной глубине, он увидел то, о чем говорил Варлан, и свечение, поднимающееся снизу, представляло собой мощную энергию, рожденную страданием миллионов. Захарий подставил лицо теплой струе, стремящейся наверх, и не было для него теперь ничего приятнее этого. Владыки, переговариваясь, наблюдали за ним, стоя чуть поодаль. Наконец, почувствовав небывалый прилив сил, он отошел от своего источника.
— Что теперь? — спросил Захарий.
— Теперь к Нему, у нас один путь! — Марон указал в сторону, где вдоль отвесной каменной стены шла узкая дорожка, постепенно теряющаяся в плотной завесе тумана, который начал сгущаться, по мере их отдаления от основной части уровня.
Я вас покидаю, — сказал Варлан, уже поговоривший со своими спутниками, и обращавшийся теперь к Захарию, — пойду принимать своих девилов. Удачи тебе, Захарий, буду рад видеть тебя снова.
Спасибо, Владыка, — он низко поклонился, — и тебе удачи!
Оставшись втроем, они медленно пошли вдоль скалы.
— Что предполагает собой Большой Закон? — вдруг спросил Захарий, видимо, продолжая какую-то свою мысль.
— Мир, — отвечал Марон, — вечный мир. Верхние не вмешиваются в дела нижних, и наоборот. Но Большой Закон действует и существует только здесь, в истинном мире. В плотном мире борьба продолжается всегда. Каждый хочет привлечь себе как можно больше сторонников, которые впоследствии отдадут свои аоры.
— Как достигается мир?
— Истинный мир был разделен на Панеон и Светлый Чертог, иначе Эксельсию. И теперь никто не может переходить Черту, разделяющую их. Это возможно только при изменении сущности переходящего, что впрочем, бывает редко, ведь все уже нашли свое призвание. Девилы и анхелы редко меняются местами.
— Создатель понял невозможность дальнейшего существования без нашего Властелина, — сказал Морт, — слишком многие хотели последовать за ним, и уничтожать собственное творение было неразумно. Тем более, такое даже многим Верхним было не по душе. Конечно, понимание этого пришло не сразу, потребовалась долгая война, но когда стало ясно, что без разделения мира не обойтись, его поделили. Треть нам, остальное Верхним.
— Почему так?
— Потому что именно в такой пропорции существует темное и светлое в плотном мире. Повелитель управляет всем, не выходя со своего уровня, что оговорено Большим Законом, но также, и сам Создатель действует только через своих посланцев. Их личное появление, где бы то ни было, вызовет слишком большое напряжение и ненужные мысли. — Морт даже остановился, словно обдумывая что-то. — И тот Панеон, который ты видишь, полностью создан Повелителем. Он идеален для своего назначения, также, как идеальна и Эксельсия.
— А почему, все же, Создатель не уничтожил все и всех, чтобы потом сделать все по новому?
— Захарий! — Морт внимательно посмотрел на своего подопечного, — Сейчас стань немного человеком, и так тебе легче будет понять то, что я скажу. Представь себе, что у тебя есть ребенок, или даже дети, ты построил большой дом, и все у тебя хорошо. Но дети вырастают, им хочется делать что-то самим, и дом становится мал, и живущие в нем начинают раздражать. Ну вот, убьешь ты своих детей, чтобы сделать новых? Или разрушишь дом, чтобы сделать его больше, или построить в другом месте? Понял?
— Я никогда не подумал бы об этом. — задумчиво проговорил Захарий. — А все действительно просто.
— Если думать в правильном направлении, то вообще все предельно просто, друг мой. Но с другой стороны, хорошо, что это дано не многим, иначе оба мира потеряли бы всякий смысл своего существования. Ведь если все понятно, то не надо ничего делать, ничего изменять, нет смысла творить добро и зло. Это и называется истиной, и познавший ее не интересуется больше ничем вокруг, кроме как все новыми и новыми открытиями, благо она безгранична. Но для общества этот человек потерян, потому что он другой, он изгой. И общество больше не принимает его, предпочитая свой обычный примитивизм и постоянную борьбу за лучшее место под солнцем, чистому, ясному знанию, потому что для них это скучно и непонятно. Ну а мы, кстати, пришли!
И действительно, из тумана, который становился все гуще, вдруг возникла огромных размеров золотая арка с невероятными золотыми воротами. Он вся была покрыта письменами, означавшими древние заклинания, произносить которые разрешалось только избранным. На воротах были изображены в виде барельефов фигуры всех сущностей Панеона, а из каждой створки смотрели две головы с огромными клыками, выпученными глазами, и высунутым раздвоенным жалом-языком.
— Интересно, что же я узнаю еще, — сказал Захарий, — если от вас, кажется, узнал почти все.
— И все равно узнаешь еще больше! — ответил Марон. — Повелитель дает каждому только один разговор на тему, интересующую не его, а собеседника. Поэтому подумай над вопросами заранее.
Глава 21
Морт приблизился к арке вплотную, положил руки на обе головы, одновременно тихо что-то говоря. Вскоре створки ворот медленно открылись, и их озарил свет от такой же огромной, как и первая арка, арки перехода. Он был не оранжевый, и не голубой, а имел золотистый оттенок, красиво переливаясь в синевато-сером полумраке, царившем вокруг. Морт подал знак идти за собой, и исчез в открывшемся проходе. Захарий и Марон, не мешкая последовали его примеру. Они попали в длинный коридор, полностью отделанный черным гладким камнем, и быстро пошли вперед, прекрасно ориентируясь в подземном лабиринте. Иногда от него отходили ответвления в виде узких, совершенно не освещенных ходов.
— Что там? — Захарий не удержался от вопроса, когда они стали попадаться через каждый десяток шагов.
— Это путь в вечность, — ответил Морт.
— Для кого?
— Для того, кто попадает туда. Там содержаться в заключении те, чьими приказами и действиями были уничтожены сотни и тысячи людей. Они заточены каждый в отдельный каменный склеп, куда не проникает ни свет, ни звук. Они лежат без движения, без сна. Всегда одни, и вечная мука от удушья, одиночества, тьмы и забвения не проходит никогда.
— Их не выпустят отсюда? А почему же им не воздается пытками за их дела?
Морт усмехнулся:
— Ты думаешь, Захарий, что есть пытка, соразмерная страданиям, которые они причинили? Даже самая страшная из них останется всего лишь истязанием аоры одного единственного человека. Маловато для искупления! Потому для таких и существует девятый уровень. Здесь обитает Темный Властелин, и его близость для них, в сочетании с полной беспомощностью и безволием, и есть самая ужасная кара, какая может быть для человеческой сущности.
Постепенно коридор изменился, и стал сужаться. Звук голосов и шагов звучал теперь приглушенно, нивелируясь стенами и полом, искусно обтянутыми толстой темно-красной кожей какого-то животного. Захарий пощупал ее:
— Что это?
— Это кожа дракона Ашгаэра. У тебя есть его священный зуб. Дракон был уничтожен верхними во время войны, и тело его захоронено. Но некоторые части до сих пор служат нам.
— Он был такой огромный?
— Очень. Если мерить шагами в длину, то примерно будет около ста тридцати, и в высоту еще полсотни.
— Как его уничтожили?
Захарию казалось, что он слышал про это когда-то, но вспомнить не мог. Однако ответа он не получил, потому что коридор вдруг закончился каменной стеной, в которой была одна небольшая дверь.
— Мы пришли, — негромко сказал Морт, — про драконов потом…
Подошедший к двери вплотную, Марон, медленно проговорил заклинание, и она начала беззвучно отходить в сторону. За ней Захарий увидел небольшую комнату, полностью выдержанную в темно-серых тонах. Вдоль стен стояли мягкие кресла, середину занимал большой стол, а на противоположной стороне была еще одна дверь, обтянутая замшей. На ней золотом горела пентаграмма, обведенная кругом, исписанным письменами, резко контрастируя со всем окружающим.
