Юрий Нестеренко - Чёрная топь
— Здравствуйте, — сказал Сергей («Здрасьте», — кивнул Алекс), — мы не помешали? — он покосился на крупного мужчину.
— Нет, все в порядке. Мы с Кузьмой Емельянычем как раз все обсудили, — ответил Дробышев. — Проходите, пожалуйста.
Они двинулись к мэрскому столу, рефлекторно выбрав левую сторону Т, подальше от Кузьмы Емельяныча. Тот, в свою очередь, молча окинул оценивающим взглядом сперва одного, затем второго. Странный это был взгляд, совсем не подходящий к ситуации. Так смотрит опытный донжуан на молоденькую девушку.
— Да, некрасиво получилось, — продолжал говорить Дробышев. — Вы уж, товарищи, на весь город из-за какой-то шпаны обиды не держите. Отыщем, непременно отыщем. Вы присаживайтесь, — несмотря на лучившееся радушие, руки подошедшим к его столу он так и не подал. — Ну зато погостите у нас, воздухом подышите.
— Воздух у вас, конечно, замечательный, — ответил Сергей, — но вообще-то мы спешим. Мы ведь к вам случайно заехали, — он счел нужным подчеркнуть последнюю фразу, ибо этот внезапный прием в мэрии наводил на мысль, что их принимают за кого-то другого.
— Случайно, конечно, случайно, — закивал мэр. — Кто ж в нашу глушь специально-то поедет. И захочешь — не доедешь, дороги сами видели какие.
— Как вы только сами по ним ездите, — закинул удочку Сергей.
— «КАМАЗ» проходит, и ладно, — не обманул его ожиданий мэр. — Хотя и то летом в основном. Зимой тут снега по три метра, весной и осенью грязи по пояс.
— Что ж, вы так и живете, отрезанные от мира?
— А что делать, если область денег не выделяет? Да, впрочем, нам и не привыкать. Вы историю Черной Топи-то, небось, не знаете?
— Какой Черной Топи? — Сергей и Алекс спросили это одновременно и с усмешкой посмотрели друг на друга, Дробышев тоже улыбнулся.
— Черная Топь — это название нашего города до революции, — пояснил он. — Игнатьевым он в 25-ом году стал. А основали Черную Топь беглые каторжники, в XVIII веке еще. Забрались поглубже в леса и болота и построили здесь село. У них и женщины были, какие с воли к мужьям добрались, какие — шалашовки каторжные, а потом уж и в других таежных селах невест сватали, и пробирались к ним сюда целыми семьями всякие обиженные да от властей пострадавшие… Но правительство долго про Черную Топь ничего не знало, чуть ли не полвека. Потом, конечно, прознали, прислали солдат, с ними — чиновников, жителей переписали, беглых, кого дознались — в колодки (не первого поколения, тех уж, почитай, в живых не осталось, а кто недавно прибился), остальных податями обложили, в общем, обычное дело. Перед революцией уже город был, каменные дома, лесопилка, пушная торговля — вот только дорог нормальных никогда не было. При Сталине было провели шоссе, а потом все опять все в запустение пришло. А Игнатьевым город в честь товарища Игната назвали, он тут первым советскую власть устанавливал. Да вы, небось, видели ему памятник.
— Нет, — удивился Сергей.
— Ну как же, на площади перед клубом.
— Там Савицыну. С.Д.
— Так это он и есть! Товарищ Игнат — его партийная кличка. Как, значит, он в 25-ом помер от язвы, так и переименовали. Несгибаемый был человек, истинный большевик. Ни себя, ни других не щадил, вот здоровье и не выдержало. Он сам-то не местный, его из губернии прислали.
— У вас тут, наверное, и краеведческий музей есть? — осведомился Алекс не без ехидства.
— Нету, — развел руками Дробышев. — Был, как раз в мемориальном доме товарища Игната. Но несколько лет назад случился пожар, такая жалость… Все экспонаты сгорели. Дом-то деревянный был.
— Действительно печально, — согласился Алекс. — Извините, а у вас тут буфета нет часом? А то мы не завтракали.
— Сейчас организуем! — воскликнул Дробышев и нажал кнопку селектора: — Леночка, нам четыре чая. И бутерброды.
— Видите ли, какое дело, Егор Михалыч, — Сергей сплел пальцы и устремил взор на полированную поверхность стола, — мы, конечно, благодарны вам за радушный прием, но проблема в том, что мы действительно спешим. Если мы не сможем уехать в ближайшее время, позвольте от вас позвонить? Понимаю, что межгород, я готов заплатить…
— Увы, — развел руками Дробышев, — я бы рад, но не работает телефон. Обрыв где-то на линии, весь город без связи. А линии у нас тут сами понимаете на сколько километров тянутся… Местный вот только, — он кивнул на свой троекратно телефонизированный стол. — Так что быстрее ваша машина починится, чем телефон.
— Ну хорошо, тогда бы мы в райцентр съездили и оттуда позвонили, — не сдавался Сергей. — Ваш «КАМАЗ» берет пассажиров?
Мэр коротко переглянулся с Кузьмой Емельянычем, на протяжении всей беседы сидевшим молча.
— Это можно, — согласился Дробышев, — только тоже подождать придется. Летом мы хоть и часто туда машину гоняем — считай, на весь год закупки делаем — однако ж не каждый день. Денька через три-четыре наш водитель поедет.
— А пораньше никак? — гнул свое Сергей. — Мы бы заплатили за бензин и вообще…
— Да что вы все — «заплатить», «заплатить», мы ж не в Америке, — как будто даже обиделся мэр. — Мы ж понимаем. Но увы — раньше не получится. Машине профилактика нужна, потом, торф с заготовок перевезти надо…
«Врете, торф вы на лошадях возите», — подумал Сергей, а Алекс в это время как бы между прочим поинтересовался:
— А что, у вас на весь город одна машина?
— Вот видите, какой у нас тут медвежий угол, — принужденно рассмеялся мэр. — Кстати, тут и впрямь медведи водятся.
— А что со второй случилось? — не успокоился Алекс. Сергей пихнул его ногой под столом, но было поздно. — Той, что на шоссе? — закончил хичхайкер.
— А, это целая детективная история, — ответил Дробышев. — Только эта машина не вторая, когда она еще бегала, она единственной была. Тогда у нас в городе убийство произошло… Вы, пожалуй, решите, что у нас тут прям Чикаго какое-то. Но нет, это уникальный случай был. Хулиганство, конечно, бывает, но чтоб такое… В общем, парня одного убили, его же приятель и убил. То ли они там девушку не поделили, то ли просто по пьянке… Короче, убийца, когда понял, что натворил, решил бежать. Грузовик угнал. Водитель помешать пытался, так он его сбил. Спасибо нашему доктору, вытащил, можно сказать, с того света мужика… Так вот, выскочил убийца из города, гонит по шоссе, а наш сержант Сермяга на мотоцикле — за ним. Обогнал, знаки подает — сдавайся, дескать, в воздух выстрелил — а тот мало того что жмет вперед, так и Сермягу протаранить попытался. Пришлось стрелять на поражение…
— И что же, застрелил? — осведомился Алекс.
— Да, от полученной раны преступник скончался на месте.
— А грузовик что же? Почему на шоссе бросили?
— Так первая пуля в радиатор попала, аккурат что-то там в моторе попортила… А грузовик старый был, его все равно уже списывать собирались. Так и списали, не стали чинить.
— Ну а что ж в сторону хотя бы не оттащили?
— А кому он там мешает? Движение у нас тут не очень оживленное, — улыбнулся мэр. Внезапная улыбка возникла и на мрачном лице Кузьмы Емельяныча, словно Дробышев отпустил какую-то шутку, понятную им двоим.
— Давно это было? — спросил Сергей.
— Да уж лет пятнадцать, почитай.
Вошла секретарша с чаем и бутербродами. Бутерброды были без особых изысков — сыр и ветчина, по всей видимости, и то и другое — местного приготовления. Чай, разлитый по стаканам с подстаканниками, словно в поезде, оказался теплым и не более чем, но, по крайней мере, сладким. Очевидно, в мэрии сахар все-таки был.
— Как там в Москве? — поинтересовался Дробышев, глядя на Сергея и ритмично жуя бутерброд.
— Не знаю. Я оттуда в 96-ом уехал. Только по телевизору и вижу. Вы тут телевизор-то смотрите?
— Ну, не совсем же мы дикие, — усмехнулся мэр. — Первый канал принимаем. Хотя все равно сигнал слабый, помехи большие.
На этом разговор как-то выдохся. В молчанье допили чай. Дробышев поставил свой стакан и откинулся в кресле, благодушно поглядывая на приезжих. Молчаливый Кузьма Емельяныч тоже смотрел на них сквозь очки, и Сергей заметил, что левый глаз у него как-то странно косит — не просто даже вбок, а вбок и вниз. Меж тем солнце поднялось уже высоко, и в кабинете становилось душно. «Почему в мэрском кабинете нет кондиционера? — мелькнуло в голове у Коржухина. — Или хотя бы обычного вентилятора».
Пауза затягивалась, и гости чувствовали себя все более неуютно.
— Ну мы пойдем, пожалуй, — приподнялся наконец Сергей. — Спасибо, что приняли, я, честно говоря, еще ни разу не разговаривал с мэром города.
— У нас тут не Москва, — ответил удовлетворенный Дробышев, — у нас тут к каждому человеку внимание. Вы уж не обижайтесь на нас из-за этих хулиганов. В ближайшие дни все будет в норме.
— Спасибо, — еще раз сказал Сергей.
— До свиданья, — сказал Алекс.
