Наталия Веселова - Слепой странник
— Просто не очень удобная, но необходимая оболочка. Ты интересовался, зачем я трачу время, задавая тебе элементарные вопросы? Отвечаю: я хотел прийти к тому же самому, но более длинным путём. Ты же оказался на редкость сообразительным.
— Грешен, — внутренне улыбнулся Марков. — Кстати, по «кокону» можно определить, какая «бабочка» из него выйдет.
— Вот именно. Некоторые считают, что внешность и внутреннее содержимое кокона никак не связаны. Но разве так может быть? Ведь кокон — та же бабочка, только видимая невооружённым глазом. Теперь небольшая задачка на сообразительность. Исходные данные: наша «бабочка» двумерная, но, сама того не подозревая, живет в трёхмерном мире. Какова для неё картина происходящего?
— Это слишком абстрактная задача. Расскажи мне подробнее про измерения в том мире. Они временные, пространственные или какие-то другие?
— Ах, тебе стало трудно думать? — развеселился Сопровождающий. — Тогда получи такие условия: произвольное число измерений в обоих случаях, но во втором больше степеней свободы.
— Ты усложнил задачу!
— По-моему, наоборот, упростил! Пойми, если кто-то видит границы, которых на самом деле нет, вернее, они существуют только в его воображении… Границы в нём самом, в которых свёрнуто всё то, что он ищет, но не находит…
— Всемогущий Создатель! — воскликнул Марков. — Эта «бабочка» может встретить саму себя в той же самой реальности! И она будет другая!
— Вот мы научно и доказали теорию реинкарнации! — подхватил Иджи. — Видишь теперь, что время — та самая граница, которой вовсе не существует, равно как и пространство. И, по сути, никакой реинкарнации нет. Просто «бабочка» думала, что живёт в двумерном мире, а тот возьми, да окажись трёхмерным!
— Как мы к этому пришли? — остолбенело прошептал Марков. — К такому заключению! С чего я взял, что наша гипотетическая бабочка может встретить саму себя? Сейчас я даже не могу вспомнить, почему мне это взбрело на ум.
— Геометрией тут мало поможешь, и всё-таки…
У спасателя в мозгу вспыхнула, словно лампочка включилась, странная картина.
— Ты увидел это и именно тогда сделал свои выводы. Ты абсолютно прав: все плоскости на бесконечности пересекаются. Время и пространство составляют одно целое, но ликов у единого — бессчётное множество. Если не понимать истину, можно подумать, что бабочек две или более. На самом деле она одна. Это её уникальное странствие: на коротких отрезках и на всём пути.
— Любопытно. Выходит, сейчас ты мне просто показал мои собственные мысли?
— Точно. Хоть эта картина и очень грубо приближена к действительности, в целом, она верна.
— А точку пересечения плоскостей обойти нельзя? — предположил вдруг Марков. — Ведь лучше, кажется, избежать этих бессмысленных, а иногда преждевременных встреч с самим собой?
— Нет. Вот как раз избегать — бессмысленно. Если наш объект попробует обойти одну точку пересечения плоскостей, он придёт к другой или к третьей… Возможностей встретиться слишком много. Ты сам говорил, что никогда не был фаталистом. И ты прав. Понимаешь, никто не приказал бабочке выйти из кокона в заранее предназначенном для неё месте, но совершенно точно, что где-нибудь она всё же выйдет.
— Что же тогда реальность?
Иджи засмеялся.
— На Земле философы говорили: «Жизнь — это то, что ты о ней думаешь». Я бы сказал иначе: реальность такова, какой мы её делаем.
— А мы попали в реальность, где непременно нужно пройти ликбез по теории многомерности мира, прежде чем перейти к практическим занятиям? — Марков сам удивлялся происходящему с ним.
Он вдруг начал шутить, как и его Сопровождающий.
Осознав это, спасатель вздрогнул: Узор внутри него слегка изменился. Усилием воли Марков вернул Магические Линии в прежнее состояние, но нити продолжали колебаться, словно готовясь к некой метаморфозе.
— Я слышу в твоих мыслях тревожные отзвуки, — снова заговорил Иджи. — Ты хочешь задать вопрос?
— Зачем ваша планета похитила экипаж «Вепря»?
— Похитила? А ваши люди разве сами не знали, куда направляются?
— Похоже, нет, — озадаченно пробормотал спасатель.
— Тогда с этого я и должен был начать! Вы находитесь на планете Странников. Она не принадлежит ни одному пространству, ни одной системе или галактике. Она слишком сложна в своих проявлениях, чтобы её как-то можно было определить. Каждый заблудившийся путник, оказавшийся рядом, получает её поддержку. Мы решили, что вы идёте сюда с определённой целью: получить ответы на важные для вас вопросы. Но если вы не понимали сути происходящего, почему мы ничего не почувствовали? И как вам вообще удалось отыскать нас?
— Мы не искали. Дело в том, что появление вашей планеты было зафиксировано на земных мониторах три дня тому назад. Она возникла в качестве тринадцатого спутника бета-Возничего и наблюдалась в течение тридцати шести часов, затем пропав из видимого спектрального диапазона, — спокойно пояснил Марков.
— Нас было видно на вашей примитивной технике?!!
— И преотлично, — без малейшей обиды на подобное замечание подтвердил Марков. — Потому-то сюда и прибыла экспедиция Приуральского Центра: исследовать планету.
— Кажется, произошло спонтанное рассогласование межгалактических координат. Увы, Ни-Шоэ, никто во Вселенной не идеален. Но что же нам теперь с вами делать?
— Предлагаю оптимальный вариант: вернуть нас на Землю и поскорее. Видишь ли, Иджи, мне, действительно, очень интересно общаться с тобой. На моём пути давно не встречалось живого существа, мыслящего столь же неординарно, сколь ты, но я сейчас осознал одну вещь: мои соотечественники, о которых ты говорил… Они ведь уже вылетели из кокона, наподобие той бабочки?
— Да, — подтвердил Иджи.
— Тогда мне не имеет смысла проводить здесь год или больше, поскольку я ищу таких же, как я. Не Сопровождающих.
— Сожалею, но в этом я помочь не смогу. Тебе придётся продолжать поиски одному.
— Я знаю, — Марков поджал губы. — И для этого мне необходимо будет выбраться отсюда, равно как и экипажу «Вепря». Ребята прибыли сюда изучать планету, а не проводить время в компании невидимых существ, загадывающих странные ребусы в качестве платы за вход в иную реальность.
— Однако вам в любом случае придётся пройти через Пещеру. Иного пути отсюда нет.
— Где же мы выйдем? — полюбопытствовал Марков.
— На Земле. Помнишь бабочку? Она выйдет, где пожелает. Другое дело, что она не может не выйти.
— Ты покажешь путь к Пещере?
— Само собой. Мы оказываем поддержку, но не против чьей-то воли. Если вы желаете выбраться отсюда — это ваше право. А сейчас тебе нужен дом. Твой собственный, пусть и на короткое время.
Послышалось шуршание и хруст разламываемой почвы. Марков обернулся. На фоне тёмно-синего неба прямо из-под земли вырос силуэт «храма» из восьмигранных голубых кристаллов.
— Пирамида Лоо! — восхищённо ахнул спасатель. — Это же копия того дома, где я жил раньше с родителями!
— Я подумал, тебе было бы приятно ещё раз увидеть что-то, напоминающее родную землю.
— Спасибо, Иджи, — тут Марков заметил, что над плоскогорьем сгустились сумерки. — Ночь?! — поражённо воскликнул он.
— Мы всегда так делаем, чтобы не нарушался привычный режим для тех, кто сюда прибывает. Планета «строит» для каждого индивидуума подходящие здания, где новичок мог бы чувствовать себя комфортно, создаёт соответствующий климат, подбирает рельеф и продолжительность времени суток. Словом, обеспечивает наилучшие условия пребывания, чтобы можно было максимально расслабиться.
«Даже любимые запахи воспроизводит», — вспомнил Марков ароматы приправ в доме Димы Таранченкова.
— И это тоже, — бесцеремонно подслушав его мысли, отозвался Иджи.
— Я бы сказал, ваш комфорт весьма относителен. Вы не позволили людям рассредоточиться по всей планете и жить там, где им хотелось!
— Иначе они бы стали отвлекаться не на то, на что нужно! — возразил Иджи. — Планета Странников исключила для них такую возможность.
— Ты говоришь так, будто вы и ваша планета — единое целое.
— Мы тесно связаны. Это совершенно естественно.
— Мы тоже были единым целым со своей, — с горечью произнёс Марков. — И как только погибло целое — умерли части. Неужели только я выжил? Жрецы рассказывали, что та-лоо не могут долго находиться отдельно от родной земли.
— Никто не может. А та-лоо — особенно, — подтвердил Иджи.
— Ты знаешь, почему?
— Когда ребёнок та-лоо получает Первое Имя, во время обряда Ии-Ма его Узор переплетается с Линиями планеты. Отсечь эту связь — всё равно, что отрезать по живому. Все та-лоо в той или иной степени были ранены, когда погибла Великая Мать.
— Почему я выжил? Знаешь, Иджи, у меня странное чувство, будто каждая планета по-своему родная мне. Даже Красные Хребты, — он запнулся на мгновение. — Я ненавидел эту планету, но всегда чувствовал: она не в состоянии мне навредить, пусть даже очень этого хочет.
