Дебора Харкнесс - Манускрипт всевластия
Пауза затягивалась, Клермонт сверлил меня взглядом, мой желудок начинал протестовать против объемов, которые я в него заложила. Я подлила себе чаю и довела его до кондиции.
— Для ведьмы вы весьма наблюдательны, — признал вампир.
— Не одни вампиры умеют охотиться, Мэтью.
— Верно. Все мы за чем-то охотимся, не так ли, Диана? Теперь ваш черед. Так почему же история?
— Вы еще не на все мои вопросы ответили. — Самый важный я так и не задала.
Но он остался тверд, и я, превратившись из следователя в допрашиваемую, перенаправила энергию для защиты.
— Поначалу меня, кажется, привлекла ее аккуратность. Прошлое выглядело таким предсказуемым, закономерным, неудивительным.
— Сразу видно, что вы в нем не жили, — сухо заметил вампир.
— Обратное выяснилось достаточно скоро, — со смехом признала я, — но на первых порах все представлялось именно так. Оксфордские профессора делали историю связным повествованием — начало, середина, конец. Все логично, все неизбежно. Это зацепило меня, как ни одна из других дисциплин. Я стала историком и ни разу не оглянулась назад.
— Несмотря на открытие, что человечество — ни в прошлом, ни в настоящем — не подчиняется логике?
— Утратив свою аккуратность, история стала еще привлекательнее. Каждый раз, беря в руки старый документ или книгу, я вступаю в бой с людьми, жившими много веков назад. Моя задача — вывести на свет тайны, которые они не могли или не хотели открыть.
— А если вам это не удается?
— Такого пока не случалось, — поразмыслив, сказала я. — Мне по крайней мере так кажется. Все, что нужно — это умение слушать. Никто не хочет по-настоящему, чтобы тайна так и осталась тайной — никто, даже мертвые. Люди повсюду оставляют ключи, которые приводят внимательного исследователя к разгадке.
— Значит, вы не только историк, но и детектив тоже.
— Да, только в моей работе ставки гораздо ниже. — Я сочла, что допрос на этом окончен — не тут-то было.
— А историей науки почему занялись?
— По зову великих умов, наверно. — Это вопреки моему желанию прозвучало чересчур бойко да еще и с вопросительной интонацией.
Клермонт начал разбирать сахарный замок.
Здравый смысл советовал помолчать, но узелки моих собственных тайн норовили развязаться сами собой.
— Мне хотелось понять, как люди выработали мировоззрение, в котором магия почти не присутствует. Как убедили себя в том, что от магии никакой пользы нет.
Вампир поднял на меня серый холодный взгляд.
— И вы это поняли?
— Как сказать. Я прониклась их логикой и проследила, как умирала под ножами экспериментаторов вера в то, что наш мир есть волшебное, необъяснимое место. Но экспериментаторы в конечном счете так и не победили. Магия никуда не делась: она ждала, что люди, разочаровавшись в науке, вернутся к ней.
— Отсюда алхимия, — сказал он.
— Нет, — возразила я. — Алхимия — одна из ранних форм экспериментальной науки.
— Возможно, но не станете же вы утверждать, что в алхимии отсутствует магия. Я читал вашу работу — даже вам не удалось это затушевать.
— Тогда это наука с примесью магии. Или магия с примесью науки, если вам так больше нравится.
— А вам?
— Не знаю точно.
— Что ж, спасибо. — Клермонт, судя по его взгляду, знал, как трудно мне говорить об этом.
— Пожалуйста. — Я отвела волосы с глаз, чувствуя легкий мандраж. — Можно еще вопрос? — Он насторожился, однако кивнул. — Почему предмет моей работы, алхимия, интересует и вас?
Он не хотел отвечать, но передумал — я-то ведь выдала ему свой секрет.
— Алхимики тоже хотели знать, почему мы здесь. — Я видела, что Клермонт говорит правду, но это не проясняло его интереса к «Ашмолу-782». Он посмотрел на часы. — Если вы закончили, я отвезу вас домой. Думаю, перед библиотекой вы захотите переодеться во что-нибудь теплое.
— Что мне нужно, так это душ. — Я встала и потянулась, распрямляя скрюченную хронически шею. — И на йогу сегодня обязательно надо сходить. Сидячий образ жизни меня угнетает.
— Вы занимаетесь йогой? — встрепенулся вампир.
— Жить без нее не могу. Люблю все — упражнения и медитацию.
— Охотно верю. Ваша гребля — комбинация движения и медитации.
Я покраснела. На реке он следил за мной столь же неусыпно, как и в библиотеке.
Клермонт оставил на столе двадцать фунтов, помахал Мэри, которая ответила ему тем же, и направил меня, слегка придерживая за локоть, между столиками сильно опустевшего зала.
— Куда вы ходите на занятия? — спросил он, открыв передо мной дверцу машины.
— В студию на Хай-стрит. Я пока не нашла учителя, который бы устраивал меня полностью, но это близко, а нищим выбирать не приходится. — В Нью-Хейвене несколько секций йоги, а вот Оксфорд порядком отстал.
— Здесь вы не найдете того, что вам нужно, — конфиденциально сообщил Клермонт.
— Так вы тоже йог? — Посмотреть бы, как выгибается это массивное тело.
— В каком-то смысле. Если хотите пойти со мной завтра, могу забрать вас у Гертфорда в шесть. Сегодня придется еще помучиться в городской школе, зато завтра позанимаетесь как следует.
— А сегодня там нет занятий?
— Нет. Понедельник, среда, пятница и воскресенье.
— Вот оно что. Как там вообще?
— Затруднительно объяснить — увидите сами, — сказал он, сдерживая улыбку.
К моему удивлению, мы уже подъехали к воротам моего колледжа. Привратник Фред, увидев табличку Рэдклиффа, вышел посмотреть, в чем тут дело.
Клермонт проделал ритуал с дверцей. Я помахала Фреду и протянула вампиру руку.
— Чудесный завтрак. Спасибо за чай и компанию.
— Всегда пожалуйста. Увидимся в библиотеке.
— Машина что надо, — присвистнул Фред. — Это ваш друг, доктор Бишоп? — Знать о гостях как можно больше в целях их безопасности входило в его работу, а любопытство — неотъемлемая черта всех привратников.
— Думаю, да, — задумчиво ответила я.
Поднявшись к себе, я взяла из американских денег десятидолларовую бумажку, положила в конверт — просто так, без письма, — адресовала Крису, написала большими буквами «АЭРО», приклеила марки.
Крис в жизни не даст мне забыть, что выиграл это пари. Гарантия.
ГЛАВА 8
— Эта ваша машина… банально, честное слово. — Волосы, которые я пыталась убрать с лица, трещали и липли к пальцам.
Клермонт непринужденно прислонился к своему «ягуару». Костюм для йоги, опять-таки серый с черным, на вид прямо из магазина, выглядел все же менее фирменно, чем его библиотечные туалеты.
Элегантный вампир у шикарного автомобиля меня почему-то злил. День выдался не так чтобы очень: в библиотеке сломался конвейер, и своих рукописей я дожидалась целую вечность. Доклад пребывал в зачаточном состоянии; я с тревогой посматривала на календарь, воображая, как куча историков будет задавать мне заковыристые вопросы. Октябрь уже на носу, а конференция в ноябре.
— Думаете, мини лучше бы камуфлировала меня? — Он протянул руку за моим ковриком.
— Да нет, собственно… — В осенних сумерках от него так и разило вампиром, но аспиранты и доны[18] проходили мимо как ни в чем не бывало. Если они в упор не видят, кто он такой, то машина и вовсе не имеет значения. Злость продолжала накапливаться во мне.
— Я что-то сделал не так? — Серо-зеленые глаза смотрели невинно. Он открыл дверцу и потянул носом, когда я села в машину.
— Вы что, обнюхиваете меня? — взорвалась я, еще со вчерашнего подозревая, что мое тело снабжает его нужной информацией без моего на то разрешения.
— Не искушайте. — Мои волосы вздыбились на затылке, когда я вдумалась в смысл этих слов. Он захлопнул дверцу, положил в багажник мой коврик для йоги и одним плавным движением сел за руль, впустив внутрь ночной воздух.
— Неважный день? — с деланным сочувствием спросил он.
Я ответила уничтожающим взглядом. Он прекрасно знал, как сложился мой день. Они с Мириам опять торчали в Герцоге Хамфри, преграждая доступ другим сверхъестественным существам. Когда мы с ним ушли переодеться для йоги, Мириам осталась позаботиться, чтобы за нами не увязались демоны или кто-нибудь похуже.
Клермонт включил зажигание и поехал по Вудсток-роуд без дальнейших попыток завязать разговор.
— Куда мы едем? — спросила я подозрительно, видя по сторонам только жилые дома.
— На йогу, — невозмутимо ответил он. — Я бы сказал, что в таком настроении она будет вам весьма кстати.
— И где она, эта йога? — Мы направлялись куда-то в сторону Бленхейма.
— Может быть, вы передумали? — с бесконечным терпением спросил Мэтью. — Отвезти вас в студию на Хай-стрит?
Я содрогнулась, вспомнив о вчерашнем занятии.
— Нет.
— Тогда расслабьтесь. Это не похищение. Разве плохо, когда вами руководит кто-то другой? Притом вас ждет сюрприз.
