Макс Роуд - Приемы Холлистока
— Хорош! — Холлисток посмотрел на него, обернувшись через спинку своего кресла.
— Доброе утро, босс! А я что-то разоспался сегодня.
— Неудивительно.
— Все нормально! — Масси махнул рукой и удалился в ванную.
Он провел там так много времени, что Элизабет сама принесла завтрак, видя, что никто за ним не спускается, и кофе безнадежно остывает. Холлисток открыл ей дверь, и убрав со стола газеты, сам поставил поднос.
— Спасибо, Элизабет, — сказал он, — а то мой помощник сегодня, кажется, будет до обеда недееспособен.
— На здоровье, мистер, кушайте! — Элизабет понимающе улыбнулась и ушла.
Когда Масси появился, Генрих успел позавтракать, и теперь допивал кофе, стоя у окна с зажженной сигарой.
— Я извиняюсь, — сказал Масси, продолжая вытирать голову полотенцем.
— Приготовь мне костюм, — Холлисток говорил медленно, видимо, думая о своем, — почисти его как следует, у нас скоро клиент. На завтрак тебе пятнадцать минут.
— Я не буду! — Масси изобразил гримасу отвращения. — Только вот кофе…
Он взял большую чашку, наполнил ее наполовину холодной водой, вылил туда остатки кофе и выпил все большими жадными глотками. Потом исполнил приказание, подготовив Генриху черный шерстяной костюм, и принялся чистить ботинки.
— Мне как одеться? — спросил он, закончив.
Генрих положил окурок в пепельницу и осмотрел Масси с головы до ног:
— Тоже оденься построже, чтобы не было диссонанса. Эта леди, которая к нам придет, должна находиться как можно в более официальной обстановке.
Через двадцать минут оба были готовы, и теперь оставалось только ждать. Впрочем, миссис Алисия Портис явилась без четверти двенадцать, избавив их от этого утомительного занятия. Ее встретила Элизабет, которая позвонила снизу, предупреждая о посетителе. Масси вышел на лестницу, и приняв из рук Алисии длинный зонтик, проводил ее в кабинет. Холлисток сидел за столом, но сразу поднялся и заботливо предложил ей стул:
— Добрый день, миледи! Принесите нам чай, мистер Грин, — сказал он Масси, — и крекеров, пожалуйста.
Когда тот, поклонившись, закрыл за собой дверь, он вернулся к посетительнице, которая сидела, с интересом оглядываясь:
— Извините миледи, располагайтесь, пожалуйста, я сейчас…
Холлисток снова сел на свое место, раскрыл свой журнал, и деловито посмотрев на часы, начал вписывать туда первое, что пришло в голову. Это оказались строчки байроновского «Сарданапала», но Алисия, для которой и предназначалась эта показуха, сидела тихо, думая что доктор пишет акт записи ее посещения. Тут открылась дверь, и вошел Масси, неся небольшой поднос с затребованным Генрихом ассортиментом.
— Что-нибудь еще, мистер Холлисток?
— Нет, мистер Грин, спасибо, можете пока идти.
Масси, захватив пустой поднос, аккуратно закрыл за собой дверь, сохраняя на лице самую серьезную мину. В гостиной он поставил поднос на стол, и положив ноги на подставленный стул, принялся щелкать пультом телевизора.
Тем временем Холлисток отложил авторучку, и закрыв журнал, посмотрел на посетительницу:
— Я слушаю вас, миссис Портис, и еще раз извините за ожидание.
— Ничего, мистер Холлисток, я все понимаю. Представляете, столько раз приходилось говорить с разными людьми на эту мою тему, а сейчас я не знаю, с чего начать!
— Не волнуйтесь, — Генрих взял свою чашку и сделал маленький глоток, — излагайте все максимально просто, не подбирайте слова.
— Хорошо. — Алисия на секунду закрыла глаза, собираясь с мыслями. — Ну так вот, мой муж, Джордж Портис, является крупным акционером одного из наших автогигантов. Мы поженились двадцать девять лет назад, будучи еще студентами, потом вместе работали в British Petroleum. Постепенно дела у мужа шли все лучше и лучше, и я ушла с работы, чтобы посвятить себя только ему, ведь он столько работал, и ему требовался крепкий тыл дома. Он всегда был одет, накормлен и обласкан, как говорится, на все сто. Я пожертвовала ради него всем, и даже не настаивала на детях, потому что он их не хотел, считая, что тогда я буду меньше думать о нем. И вот несколько лет назад я почувствовала в нем перемены. Он стал все больше и больше нетерпимым, стал отдаляться от меня, все реже и реже приходя вовремя домой, а потом и вовсе стал приходить через раз, выдумывая командировки и встречи с друзьями. Я поняла, что у него есть другая, и у нас состоялся серьезный разговор. Он признался, что это действительно так, но он не хочет, в то же время, и со мной расставаться, потому что я ему, якобы, дорога. На самом деле он боялся за деньги, которыми пришлось бы пожертвовать при разводе, и ему выгоднее было жить как живется, одновременно не ограничивая себя ни в чем. А вот несколько месяцев назад я узнала, что он постепенно стал переводить капитал на сторону, выдумав очень хитрую схему. Пока он может им распоряжаться полностью, у него есть возможность увести в конце концов все деньги, и пустить их на своих баб, оставив меня с носом. Я не сомневаюсь, что это так и будет, потому что сейчас про наши отношения можно уже говорить только в контексте их полного отсутствия.
Она замолчала, продолжая теребить пуговицу на кофте, за которую взялась еще в начале своей исповеди. Холлисток, чтобы не смущать Алисию, не смотрел на нее прямо, а устремил взгляд поверх нее, на небольшую картину над входом, изображавшую бурный водопад.
— Что вы хотите? — спросил он, хотя уже понял, как себя нужно вести с этой женщиной, проникнув в тайники ее души.
— Я хочу спросить, что мне делать?! Все мне предлагают попробовать сохранить семью, или самой начать бракоразводный процесс, но это не выход!
— Почему, что вам не нравится?
— Потому что все деньги у него, и он наверняка сумеет что-нибудь сделать, чтобы оставить меня практически голой, а если брать адвоката под результат, то в случае, если он будет не совсем положительный для меня, то я могу еще и остаться должна. Эти крючкотворы, вцепившись в клиента, просто так его никогда не отпускают.
— Вы желаете услышать от меня очередной совет? — Холлисток продолжал смотреть на картину.
— Да. Это очень важно и очень все сложно для меня.
— Что вы морочите голову мне и себе?! — Генрих внезапно повысил голос и перевел на Алисию тяжелый взгляд.
Она от неожиданности даже не нашлась, что сказать.
— Не надо врать. В первую очередь себе, потому что меня обмануть не удастся!
— Что вы имеете ввиду, мистер Холлисток? — Алисия была просто обескуражена таким напором.
— Я имею ввиду, что решение вашей проблемы стоит сорок тысяч фунтов.
— Вы с ума сошли?!
— Отнюдь, — в интонации Генриха появилась ирония. — Вы ведь подспудно хотите, чтобы этот человек исчез?
Алисия вся сжалась от его слов, закусила нижнюю губу, ее глаза забегали, но так и не найдя, на чем остановится, она посмотрела на Холлистока, и поймав его взгляд, уже не смогла вырваться:
— Да! — почти выкрикнула она, и Масси, смотревший телевизор в гостиной, даже сделал его тише, привлеченный ее голосом.
Холлисток, несмотря на однозначный ответ, не стал торопить события, а откинулся в кресле, и сложив руки на животе, стал наблюдать за своей необычной посетительницей. Она не знавшая, куда себя деть, вдруг внезапно успокоилась, и спокойно налив себе еще чаю, принялась за крекеры.
— Вам теперь легче? — Генрих продолжал смотреть на нее.
— Вы знаете, да! Как будто плотину прорвало!
Генрих усмехнулся:
— Ну вот видите, значит, вы уже не зря пришли сюда!
— Вы мне поможете?
— Запросто.
— Сорок тысяч?
— Сорок.
— И когда….?
— Да хоть завтра, — Холлисток посмотрел на нее взглядом, не оставляющим своему визави никаких сомнений.
Алисия замолчала, и было видно, как в ней борются противоречивые чувства. Она посмотрела в чашку, но увидев, что та пуста, поставила ее назад.
— Масси! — Холлисток сказал это совсем негромко, и конечно, обычный человек, находясь в соседней комнате никогда бы не услышал этого, но Масси Грин через десять секунд уже стоял в дверях.
— Принеси нам коньяка и сделай кофе. — Холлисток посмотрел на свою посетительницу. — Растворимый сойдет?
Она согласно кивнула.
— И еще конфеток принеси, шоколадных.
Масси ушел исполнять заказ, а Холлисток закурил сигару и улыбаясь, посмотрел на Алисию:
— Хотите, я сейчас скажу вам все, что вы думаете?
Она подняла на него глаза, в которых застыло недоумение.
— Вы, миледи, думаете, как это сразу поверили мне и выложили незнакомому человеку из тайников души то, в чем боялись признаться даже себе. Ведь при желании, сделай вы еще один шаг, и вас можно уже отправить за решетку, или я, получив деньги, пойду к вашему мужу, и тоже все будет кончено. Ваша жизнь перевернется в любом случае, вот только в какую сторону, это зависит от меня и от вас. Я имею ввиду, конечно, если мы заключим соглашение, а пока вы совершенно свободны. Я говорю вам это все, чтобы обстановка была максимально ясна и прозрачна, так что решайте. Со своей стороны, я гарантирую положительный результат, потому что вы можете стать моим клиентом, а не ваш муж. Никогда не думали о такой возможности? Я не имею ввиду, что он пришел бы ко мне, но часто в подобных обстоятельствах люди идут на что угодно, а убрать человека не так и сложно, желающие всегда найдутся. Про себя могу сказать, что я, как понимаете, занимаюсь не только психологией, но и практикой, и если я напрямую вам говорю про убийство, то имею на это основания. А еще должен признаться, что кроме денежного, меня интересует и еще один вопрос, и предстоящее дело весьма для этого кстати. Только не спрашивайте, что именно, это касается только способа устранения вашей проблемы. Ну так что?
