Софья Ролдугина - Кофе и Карнавал
— И в чем же тогда проблема? — нахмурилась я. — Если не ошибаюсь, дядя, вы значитесь в этом списке девятнадцатым…
— Двадцать первым, — поправил он меня. — Девятнадцатым я был до рождения Дагвортских близнецов. Но в случае с Кэмпбеллами важны обстоятельства, при которых их ветвь отделилась от королевской династии и пустила свои собственные корни в аксонской земле. Вам ни о чем не говорит имя Розалин Кэмпбелл? Нет? Возможно, потому, что в историю она вошла как Цветок Камбрии.
— Жена Георга Камбрийского! — ошеломленно выдохнула я. — Да, теперь я припоминаю, что Анна Вторая казнила лишь предателя-сына, а его болезненную супругу, носившую в то время под сердцем ребёнка, отправила в отдаленную провинцию, лишив титула герцогини.
— Герцогиней Камбрийской её сделал брак с принцем Георгом, — пожал плечами маркиз. — После того, как Георг согласно декрету был лишен титула, у Розалин Кэмпбелл осталась фамилия отца, а сын её унаследовал титул барона, так как прочие претенденты до счастливого часа не дожили… Впрочем, это может быть и совпадением. Важно то, что в жилах Арлин течет кровь старшего сына Анны Второй — сына, который должен был стать королем.
— Но эта кровь теперь изрядно разбавлена… Святые небеса, теперь понятно, отчего Мэй сразу сообразила, о каком декрете я говорю! — вырвалось у меня.
— Насколько разбавлена кровь — не имеет значения, если ветвь Кэмпбеллов отделилась при столь сомнительных обстоятельствах, — покачал маркиз головой. — И это единственное, что отличает Кэмпбеллов от прочих аристократических семейств. Однако я не представляю, как может использовать подобное знание Чендлер. Для переворота Аксония сейчас слишком устойчива… простите за каламбур, — усмехнулся он. — Серьезно я рассматриваю лишь версию личных мотивов у Чендлера — возможно, у него были какие-то связи с бароном Кэмпбеллом. Впрочем, нельзя исключать, что Чендлер всего-навсего разозлился, когда Арлин ему не отдали. Судя по сегодняшней выходке, он способен на жестокие поступки без серьезного обоснования.
«О, обоснование было», — подумала я, вспомнив, о чем шла речь, когда появился матрос с крайне несвоевременной помощью и комплиментами, но вслух сказала лишь:
— Что ж, вероятно, что ответ на этот вопрос может дать только сам Чендлер… Смотрите, дядя Рэйвен, мы уже пришли — вот моя каюта. Доброй ночи! — и я улыбнулась.
— Доброй ночи, — ответил дядя Рэйвен, зачем-то бросая взгляд искоса в темный коридор. — Виржиния, я бы рекомендовал вам с сегодняшнего дня покрепче запирать двери.
У меня по спине пробежал холодок.
— Полагаете, что Чендлер попытается отомстить за то, что я сбиваю Арлин с пути истинного? — принужденно рассмеялась я.
Маркиз качнул головой.
— О, это маловероятно… Просто мне показалось во время фейерверка, что за нами кто-то наблюдал. А теперь позвольте мне ещё раз пожелать вам доброй ночи, драгоценная моя невеста, и откланяться.
Надо ли говорить, что спокойной ночь после таких новостей быть не могла?
Я засиделась глубоко за полночь, вчерне составляя план ремонтных работ в фамильном замке и примерную смету. Уже второй год мне не удавалось перейти от расчистки территории к более решительным действиям — сперва не хватало времени, затем средств. И потому я собиралась во время поездки хотя бы в общем, без деталей, определиться, что можно сделать за лето и осень. Заново возвести стены кое-где, перенастелить полы, залатать крышу. Возможно, хотя бы в части комнат сделать отопление и электрический свет… Впрочем, в исполнимости последнего у меня были серьезные сомнения, а потому стоило посоветоваться сначала с мистером Спенсером и его доверенными людьми.
Нынешняя же часть работы предполагала, скорее, фантазирование и мечтание, нежели серьезные расчеты, а потому неудивительно, что я засиделась, скрупулезно выписывая, из какой породы дерева должен быть паркет, и набрасывая на полях тетради эскизы дверных ручек. Ближе к двум часам ночи в спальню робко постучалась Мадлен и принесла теплое молоко с ванилью. Верно, она надеялась, что от такого питья меня вскоре сморит сон, однако сама задремала первой. Заметив, что Мэдди клюет носом, я окликнула ее и посоветовала идти спать; она согласилась, щурясь на неяркую лампу у меня на столе, и ушла в другую комнату. Я осталась одна. Тут мне вспомнились слова дяди Рэйвена о том, что за нами кто-то следил, и страх мелкими коготками царапнул между лопатками. Однако звать Мадлен и просить её проверить двери уже было поздно. Из чувства противоречия я распахнула на ночь иллюминатор.
Незакрепленная лентой штора трепетала от порывов соленого морского ветра, и чудились мне в ней очертания человеческой фигуры. Чем больше я погружалась в сон, тем яснее они становились. Складки шторы превращались в развевающиеся полы плаща, угол карниза — в поля шляпы, а лунные блики на стекле — в отсветы на металлической маске.
Под мерный шелест волн и шепот ветра ночной гость ступил в мою каюту. Шаги его были беззвучны; когда он присел в изножье кровати, перина, кажется, вовсе не прогнулась, словно он весил не больше кошки.
Сначала я просто разглядывала его сквозь ресницы с сонным любопытством: снимет ли маску? Останется в ней? Минуты текли, как песчинки в песочных часах, и мне стало страшно, что он скоро уйдет, и тогда я решилась.
— Доброй ночи, сэр Крысолов. Странно видеть вас здесь…
Он вздрогнул, как если б был живым человеком, но когда ответил, голос его звучал так же загадочно и металлически-глухо, как всегда.
— Доброй ночи, леди Метель. Красивый сегодня был фейерверк, не правда ли?
— А вы за ним наблюдали? — тихо спросила я и села, стягивая шнурок у ворота ночной сорочки. — Я не видела вас на палубе.
— Зато я видел вас, и это главное. — Он протянул руку и коснулся складок одеяла у моей щиколотки. — Вы расцветаете вместе с весной, леди, хотя, кажется, должны таять от солнца.
— О, нынче мне везет на комплименты, — рассмеялась я. В голове слегка звенело от невозможности происходящего.
«Забавно, — подумалось мне. — Только я начала считать, что Крысолов — человек из плоти и крови, как он явился во сне. А вокруг только море и небо…»
— Везет на комплименты? — подался он вперед, и браслеты у него на руке тоненько звякнули. — Мне следует ревновать?
— Только не к дяде Рэйвену, это было бы некрасиво, — пригрозила я ему пальцем. — В конце концов, мы почти родственники.
Крысолов с удовольствием продолжил игру:
— Вот и первый сочтен — маркиз… А кто был вторым? Не верю, что столь ослепительная красавица, как вы, леди, сочла бы день щедрым на комплименты, если б получила их меньше трех.
— Право, вы меня нарочно смущаете, — опустила я взгляд. — Впрочем, открою вам секрет. Второй комплимент был от четы Хаббард, а третий… — Я осеклась, вспомнив, как склонился над моею рукой Чендлер. Место прикосновения губ зачесалось, как подживающий ожог.
— Видимо, третий человек был вам неприятен, — тихо и серьезно подытожил Крысолов. — Не поделитесь со мною своей тревогой?
Ветер раздул штору, и она выгнулась парусом на пиратской каравелле.
Я отрешенно следила взглядом за пляской лунных бликов на полу каюты и размышляла. С одной стороны, сохранить тайну Арлин было делом чести. С другой — я и так собиралась просить помощи у дяди Рэйвена… А Крысолов и вовсе мне снился — значит, тайне ничего не угрожало?
— Это мистер Чендлер, — шепотом произнесла я, и слова едва не заглушил шелест волн. — Он очень скверно обращается со своей женой и, кажется, замыслил дурное.
Крысолов помедлил с ответом:
— Насколько дурное?
— Не знаю, — отвернулась я в смятении. — Она не хотела становиться его женою, и он удерживает ее силой. И, кажется, это он сгубил всю её семью. Арлин и Мэй покуда справляются с ним, но я очень боюсь, что Чендлер не побрезгует и силой… взять желаемое.
Я прикусила губу.
— Вот оно что. И вправду скверно, а если поразмыслить — так еще скверней выходит… — задумчиво произнес Крысолов, и мне почудились смутно знакомые интонации. — И у этой леди нет никакой возможности сбежать?
— Нет, — качнула я головой и, повернувшись к Крысолову, продолжила громким шепотом: — Поэтому, прошу вас, позаботьтесь о них! О Мэй и об Арлин. Я боюсь, что Мэй может зайти слишком далеко в своем желании защитить сестру, а Арлин слишком хрупкая, чтобы противостоять Чендлеру. В борьбе с такими людьми, как он, одного характера мало. Нужна власть и сила. Или хотя бы друзья, облеченные властью и силой…
— Понимаю, — прервал он мою сбивчивую речь. — Я присмотрю за вашими девочками, леди Метель. Но мое время — ночь. Днем вам придется защищать их.
— Я справлюсь.
— Конечно, — ответил он. — Вы справитесь, кажется, со всем на свете. Но все же будьте осторожны. Если то, о чем вы рассказали мне — правда, то Чендлер опасный человек. Таким, как он, покровительствуют злые тени и духи гнева. Это не слабая змея, опасная своим коварством, а свирепый кабан. Глупо идти против него с одной тростью.
