Александр Alias - Список Светлого
Обзор книги Александр Alias - Список Светлого
Александр Alias
Список Светлого
Пролог
Дорога была несложной, рули себе и рули. На серпантине, конечно, арендованная машина вела себя не очень, все-таки не своя. И, похоже, шины лысоватые попались: машину на поворотах немного вело, а за ночь асфальт подмерз и покрылся ледяной коркой. Вскоре серпантин сменился монотонной однообразной трассой. Стало немного клонить в сон… Того, кто был за рулем, немного отвлекала парочка, сидящая на заднем сиденье. Они перешептывались, тихо смеялись, потом молодая женщина шутливо вскрикнула, словно обороняясь от заигрываний. Сидящий за рулем обернулся, чтобы узнать, над чем они так смеются, но в этот момент трасса изогнулась в крутом повороте, снова уходя на серпантин…
Глава 1
Некоторые в день рожденья подводят итоги. Некоторые радуются и предвкушают посиделки с друзьями и всяческие подарки. Некоторым грустно, что они стали на год старше. Некоторым вообще все равно, для них это обычный день.
Вика Ермолаева свой день рожденья ненавидела. Раньше она тоже ждала этот день, готовилась, звонила подругам… Но то было раньше. Завтра ей стукнет тридцать пять. Самый расцвет для любой женщины, если она не актриса. Актрисе в этом возрасте уже поздно ждать и надеяться, что удача постучится в дверь. Однажды на занятиях по сценической пластике Вика услышала, что если актер не реализовал себя к двадцати пяти-тридцати годам, дальше уже вряд ли из него что-то получится. Тогда-то она с этим высказыванием согласилась, потому что в девятнадцать лет она считала, что если к зрелому тридцатнику ничего не добился, то нечего и путаться под ногами, надо уходить в характерные роли. Ей казались одинаково далекими и двадцать пять, и тридцать, и тридцать пять. Вика была уверена, что уж ей-то к двадцати пяти покорится весь мир. Ну или хотя бы Москва. Кто же знал, что все сложится именно так…
Вика откупорила бутылку сухого красного и уселась на диван, чтобы как следует пожалеть себя. Через полбутылки, как и положено, нахлынули воспоминания.
Пятнадцать лет назад в коридорах ГИТИСа юную рыжеволосую студентку заметил один очень известный режиссер. Он поманил девушку к себе, взял за подбородок, повернул ее голову, чтобы посмотреть на профиль, потом, отпустив, спросил:
— Как зовут?
— Ермолаева Виктория.
— Ермолаева Виктория, завтра позвоните мне по этому телефону, — режиссер сунул обомлевшей девушке визитку. И пошел дальше по коридору, словно ничего не произошло, здороваясь по пути с преподавателями. Притихшие в сторонке однокурсники, наблюдавшие сцену во все глаза, тут же налетели шумной стайкой, окружили, выспрашивали…
Вике досталась роль второго плана в сериале. Она очень гордилась, что ей не пришлось пробиваться из массовки. В двадцать лет она уже мелькнула в двух сериях одного сериала, потом ее задействовали в другом, правда, сцены с ее участием вырезали. Потом пригласили на съемку полнометражного фильма. Начинающая актриса была счастлива — карьера обещала быть головокружительной. Но финансирование фильма внезапно прекратилось, и он так и не вышел на экраны. Вике пришлось вернуться к учебе.
Педагоги были недовольны: они считали, что студентов, которые побывали на съемках, очень сложно потом учить, до них не достучаться, а ведь младшекурсники еще мало что умеют и знают. Так, самые основы. И то не все и не слишком-то уверенно. Кроме того, такие студенты начинают пропускать занятия, мнить о себе слишком много, перенимать на съемочной площадке чужие приемы, до которых не доросли, переучивай их потом…
После дипломного спектакля снова были сериалы, второплановые роли, Вику приглашали ведущей каких-то передач, пару раз она снялась в рекламных роликах, и это даже принесло неплохие деньги. Но не славу и популярность. Вика ждала, надеялась, верила, ходила на кастинги, знакомилась с нужными людьми, а время шло. Незаметно ей стукнуло двадцать пять. Она все чаще вспоминала слова педагога по сценической пластике, они неприятно царапали изнутри, мешали наслаждаться молодостью. Камера беспощадна, очень часто она прибавляет года и килограммы, поэтому Вика с первого курса считала калории, занималась спортом… Все ради карьеры. Все, и даже…
Нет, вот об этом она вспоминать не любила. И никому не расскажет. Неужели и та ужасная жертва, воспоминания о которой Вика постоянно заглушала и давила, тоже была зря? Господи, взяла ведь грех на душу. Нет, об этом лучше не вспоминать, иначе одной бутылкой вина не обойтись, но нельзя: завтра надо выглядеть хорошо…
А после тридцати Вика возненавидела свой день рожденья. Слова педагога о самореализации, казалось, были высечены на ее сердце, так часто Вика их вспоминала в приступах отчаяния. Недавно Вика перешла в театр, устав ждать ролей в кино месяцами. Есть хочется всегда, и от стабильной зарплаты только дурак откажется. Это был авангардный театр, где бесталанные режиссеры воплощали свои амбиции, издеваясь (по мнению Вики) над актерами. Ее последняя роль больно задевала самолюбие, потому что играть пришлось душу старой иномарки. Спектакль был о том, как современный мир заставляет людей неумеренно потреблять материальные блага, и Вика несколько раз выходила на сцену с идиотскими диалогами и монологами, за которые уже даже перестала краснеть, работа есть работа. Почему-то Каринэ Назаретян, которой было, между прочим, тридцать два, играла роль бизнес-леди, которая как раз и потребляла эти самые блага направо и налево. А Вика была ее машиной, которую Каринэ хотела поменять на модный внедорожник, его роль играл Алексей Голубев, молодой, квадратный и глуповатый. Обидно.
«Викуся, никто лучше тебя не раскроет эту роль, тут нужна глубина, чуткость, пронзительность», — пытался подольститься к ней режиссер, лохматый парнишка с «бриллиантом» в левой мочке и выщипанными бровками. Вика мрачно кивала.
Недавно забрезжила надежда, что после Нового Года пригласят в новый проект — готовился интересный сериал по книге молодой и талантливой писательницы. Вика отослала видеопробы и фотографии, сходила на кастинг, оставалось только ждать. Все, абсолютно все кругом были моложе, наглее, увереннее. Роль в новом сериале была лакомым кусочком, и борьба за место под солнцем развернулась нешуточная.
На кастинге она поймала себя на мысли, что вокруг очень много молодых и нереально красивых девушек. Молодежь наступала на пятки, дышала в затылок, и Вика вспоминала с горечью, как ей еще совсем недавно, каких-то десять лет назад, казались отжившими свое сорокалетние актеры и актрисы. А у нее в тридцать пять жизнь так и не началась толком, оборвавшись на взлете.
Но в стае жить — по-волчьи выть. Попробуй только дать слабину — загрызут. И Вика сохраняла хорошую мину при плохой игре. Ко дню рожденья она привела себя в порядок в СПА-салонах, накупила гору шмоток, косметики, украшений, парфюма. Юбилей, черт возьми! Подруг она пригласила назавтра в ресторан, разумеется, с этнической и эко-кухней — надо держать руку на пульсе, оставаться модной и посещать популярные места, держать марку. Пусть думают, что она молодая успешная актриса. Даже если не удастся обмануть никого, а особенно себя, надо чтобы день рожденья был как минимум не хуже, чем у подруг. Уж это-то стало непреложным правилом: все время пытаться кого-то переплюнуть.
«Раскисла, тряпка», — мрачно констатировала факт Вика, сидя на диване с пустой бутылкой. Ну пожалела себя. А дальше-то что? Лучше-то не стало. Наоборот, стало хуже, потому что она вспомнила Диму. А там одно воспоминание зацепило другое и пошло-поехало. Да так пошло, что захотелось удавиться. Ни семьи, ни верных друзей, ни карьеры. Прекрасные итоги она подвела к юбилею, ничего не скажешь. Внезапно Вика сорвалась с дивана, схватила телефон, набрала знакомый номер.
— Алла, добрый вечер, это Вика. Звоню, чтобы отменить завтрашний столик, — сказала она твердо. — Угу. Хорошо, спасибо. Извините за беспокойство.
Потом нажала на кнопку быстрого вызова.
— Маш, ты? Привет, позвони остальным, ресторан отменяется. У меня тут… В общем, меня завтра ждет один режиссер, — неожиданно соврала она. Опять эта московская манера — пыжиться изо всех сил, чтобы казаться лучше, чем ты есть. Въелась она ей под кожу, отравила кровь. Зато не будет лишних вопросов… — Улетаю из города. Да… Да… Обязательно! Спасибо, целую, дорогая. Пока!
Раскрыла гламурный белый макбук, набрала в поисковике «где отдохнуть курорт». А что? Ресторан отменяется, на сэкономленные деньги можно и правда улететь подальше от всех. Побыть в тишине и одиночестве, убежать от проблем, пробок, тревожных мыслей, загазованного воздуха, безденежья. В Москве конец серого мокрого ноября, который в народе зовется «гноябрь». Впереди долгие зимние месяцы, отдохнуть не помешает. Куда же махнуть? Мальдивы и Доминикана дорого, на кредитке если ли столько наскребется, да и как потом отдавать? В Европу не поедешь, шенгенская виза просрочена, пока ее сделаешь…
