Яна Тихая - Княжна Тьмы. Книга 3. Последний выбор
— Попалась, — шум ветра донес до меня довольный голос.
На секунду растерялась. Уловить момент, когда демон нанес удар к позору своему, я не смогла. Легкий кивок головы и мой взгляд направлен на собственное плечо. Тонкий едва заметный порез краснел на белоснежной коже.
За секунду в моем сознании родилось несколько весьма не радужных мыслей.
«Это было зря», — грустно подтвердил голос разума.
Никогда не снимаемый кулон с изумрудом и черной сердцевиной «Дар» преподнесенный Маркусом, тихо замерцал. И прежде чем я смогла, что-то предпринять, артефакт отправил сигнал. Еще мгновение и золотая лилия на груди передала волну противоречивых чувств: замешательство, недоумение, а затем ярость.
— Нам конец, — смотря только вперед, вынуждена была констатировать я.
Глубокий, унылый вздох моего противника давал понять, что демон в полной мере понял, чем сейчас нам двоим, обернется подобная беспечность.
Черная арка портала открылась незамедлительно. Мгновение и император Таноса, уставший, злой и раздраженный вступил на сочную зеленную траву.
— Милолика! — рев Повелителя Таноса оглушил затихшее пространство.
Не думая, работая на рефлексах, я спряталась за широкую демоническую спину недавнего соперника. Между делом улавливая, что неподалеку в прозрачном воздухе исчезает серая дымка.
«Ага, лучшая защита — это немедленное отступление», — промелькнула мысль, рассматривая наше с Герионом бегство.
— Реймос! — прорычал Маркус.
Мир затих, ожидая дальнейшего. Я молчала, понимая, что любые доводы будут бесполезны. А почти трех метровая, широкая спина демона, давала хоть какие — то гарантии, что с этой поляны, я уйду в относительной целостности.
Демон молчал по той же причине. Пока император Таноса анализировал происходящее на данной полянке, мы оба выдумывали варианты отступления с минимальными потерями.
— Я могу все объяснить, — первым не выдержал моя «преграда».
Зря. В данную секунду у императора было больше вопросов ко мне. А вот я предпочитала, помолчать…
— Милолика, — притворно сладко позвал меня Маркус.
Делать нечего, пришлось покинуть свое убежище. Тем более вид ссади на демона, вызывал невольные приступы хохота, при одном взгляде на аккуратные прорези в рубашке.
— Маркус только давай… — на ходу придумывая варианты оправдания начала я.
— Случившееся лишь моя вина, — быстро перебил демон, не осознанно вновь задвигая за свою спину.
Недовольное дыхание Маркуса я явно слышала, но благоразумно решила дождаться окончательного вердикта и смягчения первоначального настроя.
— Подобное поведение недопустимо для будущего императора, — все же беря под контроль эмоции, твердо произнес император.
— Да отец, — Реймос не стал спорить.
Пока Маркус занялся воспитанием сына, и забыл о моей личности, я решила, медленно испариться. Тем более несколько сотен лет совместной жизни позволили безошибочно определять настроение мужа. И сейчас он был не просто зол, он был в бешенстве… И к сожалению не из-за нашего шуточного поединка…
— Милолика! — очень красноречивый рык прервал хилые попытки к бегству.
— Маркус, — едва не плача пришлось окончательно показаться из-за спины. — Поняла, осознала, исчезаю…
— Прекратили паясничать! — грозный рокот, пронесся по застывшему саду.
Мы с Реймосом вновь покаянно замолчали, уткнувшись глазами в зеленый газон.
— А теперь мои родные жду объяснений, — сказал Маркус тоном палача дающего последнее слово приговоренному к казни.
Мы молчали, потому как точно знали — бесполезно.
— Маркус она уже взрослая…
Было начала я, но быстро остановилась, рассудив, что мои очередные доводы вновь разобьются об непреклонное упрямство Маркуса.
— Лика, я просил тебя поговорить с Дереком, — в очередной раз начал Маркус, уже поднадоевшую тираду.
— Ну, подумаешь, сбежала, как будто первый раз…
— Она с бежала с ним!!!
Ох, как грозно. Уши даже заложило.
— Тем более! — пошла я в наступление. — Или ты забыл, что твоя дочь уже официально помолвлена и до свадьбы осталось менее месяца!
Вот и за, что мне сейчас этот скандал!? Десятилетие младший сын Дерека добивался расположения Дианы. Еще десятилетие ушло на то, чтобы Дарен уже всецело поддерживаемый влюбленной дочуркой добились разрешения Маркуса. И теперь, когда все приключения обязаны были, прийти к логической концовке, они решили сбежать…
— Свадьба!? — глаза императора Тьмы заблестели яростным огнем. — Мы еще посмотрим.
«Начинается», — устало раздался голос разума.
Все слова закончились. Осталось лишь упрямство и бесполезная принципиальность. По взгляду видела Маркус не отступиться. Теперь семейная ссора грозила перерасти в межгосударственный конфликт…
В данной ситуации мне оставалось лишь одно… Мысленно сквозь нерушимую связь, сформировала послание для Маркуса. В огромный эмоциональный импульс вложила все, то что переполняло меня при одном взгляде на мужа… Как сильно соскучилась, как устала проводить одинокие ночи в нашей спальне… и еще много, чего, что касалось только нас двоих.
Глаза императора по мере поступления ярких, искренних образов все больше наполнялись мистическим мерцанием. Твердые черты лица невольно смягчались, а уголки губ застыли в предвкушающей улыбке.
— Маркус, — лилейно ласково позвала я, понимая, что одержала победу.
Император ничего не ответил. Миг и черная арка открылась прямо перед моим носом. Еще мгновение и огромные сильные руки подхватили, прижимая к горячей и такой родной груди. Больше слов не было ни у меня, ни у него…
— М-да, истинная любовь превозмогает все…
В одной фразе сказанной нашим сыном была заключено истинный смысл жизни… И не одной…
* * *— Осталось всего пара подписей.
Монотонный звук скользящей по белым листам ручки заполнил все пространство огромного кабинета. Где-то там далеко жила шумной, бурной и резкой жизнью Москва. Мир из стекла и бетона. Мир, в котором золото холодно как лед. Мир, в котором правят разврат и похоть, власть и жестокость. В самом центре мегаполиса, в огромном даже по столичным меркам центре, тихо и безмятежно, совершалась сделка способная перевернуть не только политический и финансовый уклад страны, но и всего Мира.
— Этого достаточно? — прозвучал спокойный вопрос.
— Вполне, — хладнокровно подтвердил один из наблюдающих.
Легкий кивок Хозяина кабинета и присутствующие быстро собрали бумаги. Увесистые портфели защелкнулись на надежные застежки. Пара минут и шурша дорогими строгими костюмами, официальные представители двух сторон покинули кабинет.
— Думаю теперь, когда все формальности соблюдены, мы можем попрощаться, — через несколько секунд напряженного молчания из-за стола поднялся мужчина. — Приятно было иметь с Вами дело Михаил Александрович.
Михаил Александрович продолжал безмятежно смотреть в обзорные окна. Хозяин кабинета, всего здания… да впрочем, не официально всей Москвы резко выделялся из толпы… Слишком молод, не раз говорили завистники, для подобной власти. Слишком силен для обычного человека, думали те, кто имел несчастье столкнуться и выжить. Высокий рост, широкий размах плеч… Всегда уверенный в себе, надменный и непреклонный. Он заставлял в трепетном страхе замирать перед собой любого, кто встречался на пути. Везде и во всем он был победителем. Впрочем, как и сейчас…
Год приготовлений и сделка совершенна, теперь Хозяин этого кабинета уже официально занял лидирующее место на Мировой арене. Золотые прииски, алмазные биржи, нефтяные вышки все это перешло в одни руки.
— Давно не встречал оппонента способного с таким достоинством потерять то, к чему шел всю жизнь, — не поворачиваясь ледяным тоном, произнес Михаил.
— Вы принижаете мои достоинства, — делая несколько шагов вдоль кабинета изрек проигравшей в этой финансовой битве. — Деньги — это всего лишь мишура. Есть люди, у которых много денег, а есть богатые. Я причисляю себя ко вторым.
И вновь равнодушие и холодная уверенность.
— Деньги в этом Мире самое верное средство для приобретения информации, власти, в конечном итоге могущества.
Хозяин кабинета не был настроен на философско-лирические рассуждения. Он твердо знал, чего хочет и «этого» он был намерен добиться любой ценой.
— Прекрасная картина, — неожиданно прозвучало от былого конкурента. — Завораживающая, нереальная. Я бы сказал мистическая.
Резко, не уловимым для человеческого глаза движением Михаил очутился рядом. Твердый, непреклонный взгляд на огромную картину в дорогой золоченой раме. Эта деталь никогда не вписывалась в строгий, современный стиль кабинета, наполненный сверкающим металлом, холодным стеклом и белоснежным мрамором. От картины шло необъяснимое тепло…
