Анна Рассохина - Пламя для Снеженики
Прогоняя непрошеные слезы, я слезла с кровати, поспешно оделась и отправилась на поиски матушки — попросту сбежала от своего мужчины без объяснений! Трусливо, страшась увидеть осуждение в глазах любимого.
Матушку мне помогли разыскать очень быстро, и я явилась к ней растрепанная и запыхавшаяся, чем сразу вызвала удивление. Потом в ее алых глазах мелькнуло понимание, но ни о чем расспрашивать она не стала, только изрекла:
— Ягодка, приведи себя в порядок, и пойдем к Марену, я обещала, что предоставлю тебе возможность поговорить с ним.
— Может потом? — сбежать из Асодара хотелось неимоверно сильно.
— А потом может не получиться, не забывай — Вейтеррой сейчас правит Эрия! Обиженная женщина! Что ждет нас всех — неизвестно!
— Точно! — я нахмурилась, глубоко вдохнула и направилась в ванную, отбросив прочь страдания сердца.
Войдя в комнату к спасенному ведьмаку, я была немало изумлена, увидев бывшего обитателя нижнего уровня подземной тюрьмы ведомства государева сыска. Сейчас меня встречал высокий, гладко выбритый, не лишенный определенной привлекательности мужчина. Быстрый взгляд на матушку, и она поведала:
— Ка'орвен — дядя Ара сумел вернуть Марену память, вот только ровно до того момента, как его схватили.
Снегин мягко улыбнулся и сказал:
— Тихого утра, Мильяра, это твоя дочь? Я помню ее совсем малюткой.
Я устыдилась, ибо совершенно забыла об обычной вежливости и, стараясь скрыть свое разочарование, сказала:
— Светлого утра, господин Снегин, как ваше самочувствие?
— Благодаря вам я не гнию в подземной тюрьме, поэтому еще раз говорю «спасибо» за спасение, — он слегка поклонился. — Мильяра рассказывала мне о вас, но, право слово, не ведаю, чем сумею помочь… — ведьмак подарил мне внимательный взгляд.
Я призадумалась, перебирая в уме все факты, связанные с моим расследованием. Озарение снизошло на меня внезапно, так, что я даже позабыла вдохнуть! Боясь спугнуть невероятную удачу, тихо полюбопытствовала:
— Марен, а когда вы возглавили охрану государева дворца?
Мужчина подарил мне пристальный взгляд и сказал:
— Аккурат тридцать лет назад, в тот год и родился Истор, — он по-прежнему смотрел на меня, и тогда я спросила напрямик:
— А еще у Толаны были дети, кроме Истора и Марессы?
Марен не сводил с меня пристального взора, потом призадумался и ответил:
— Знаете, ведунья, вот так прямо я вам сказать не могу, но поделюсь своими наблюдениями. Была у Толаны одна странность — она шила детские вещички, причем не только на младенца, коим был тогда Истор, но и на ребенка постарше — мальчика. А еще Ацлав — старый государь истово ненавидел Толану, но отчего-то продолжал жить с ней, а государыня исполняла любой каприз своего Хранителя.
— Любовь? — скептически предположила я, но и матушка, и ведьмак разом это опровергли.
— Это было похоже на шантаж! И еще кое-что, — припомнил Снегин, — Ацлав часто отлучался из своих покоев. Бывало, заглянешь к нему, а в комнате пусто! Со временем я обнаружил потайной ход, ведущий в подземелья под Омбрией. Последнее, что помню — собирался обследовать эти потайные ходы. Дальше моя память темна, если бы не Мильяра, то я бы и не знал даже того, как попал в Асодар, — его губы тронула печальная улыбка, когда он смотрел на мою матушку.
Я погрузилась в раздумья — сердце ведьмы чуяло, что где-то в подземельях под Омбрией растили мальчика, рожденного Толаной от Орвина. В том, что этот ребенок был рожден, я была уверена, и это он, без сомнений, сейчас противостоит нам!
— Благодарю за то, что поделились со мной этими сведениями, — промолвила я.
Марен коротко ответил, что не за что, и мы распрощались. На мое скромное:
— Мам, мне пора домой.
Получила сердитый родительский взгляд и убежденное:
— Сначала ты должна переговорить с Роном, и я на этом настаиваю!
— Ладно, — обреченно согласилась я, но заметила осуждающий взгляд и воодушевленно исправилась:
— Заодно узнаю, как Эрии удалось пленить других богов! Разве можно так легко превратить двух сильных творцов в статуи!
— Можно! — Ар'рцелиус подкрался к нам незаметно, заставив меня дернуться, а матушку улыбнуться.
— Поясните? — с интересом озвучила я.
Владыка был немногословен:
— Артефакт…
Я настаивала:
— Такой силы, что с легкостью околдовал обоих богов?
— Ну, а как ты хотела? Тот артефакт делали совсем не человеческие руки! Где Эрия раздобыла сей волшебный предмет, мне не ведомо, но Артуар, да и его брат, были потрясены, увидев синий светящийся камень.
— Судя по их статуям, боги пытались сопротивляться, — припомнила я.
— Жалкая попытка, — покачал головой демон, — а мы теперь остались без их поддержки! Теперь только ведьмам будет хорошо!
— Сомневаюсь, — буркнула я, но он услышал, невесело усмехнулся, и, чуть поколебавшись, огорошил:
— В свете последних событий, магия осталась только у ведьм, ну, — помедлил и нехотя признался, — слабая у нас. Все-таки демонов Артуар создавал совместно с Эрией! А вот огневики теперь лишены своей волшебной силы, особенно, полагаю, страдает ваш друг Ладов! Да и я бы на его месте огорчался — пройти ритуал, на пару минут обрести невероятную силу, а потом в одночасье стать обычным человеком!
— Где сейчас маги? — обеспокоилась я, переживая за своих новых друзей.
— Где-то в Солнечном… Зализывают раны, обсуждают произошедшее, привыкают жить без магии и решают, что делать дальше… Желательно так, чтобы Эрия не услышала… — демон на секунду потерял самообладание, и в глубине его черных очей сверкнули молнии.
Я промолчала, а владыка мрачно изрек:
— Прощай… Снеженика… полагаю, в ближайшие годы мы не увидимся, — он правильно истолковал мой задумчивый вид.
— Вы проводите меня наверх?
— Это сделаю я, Снежа! — на пороге появился Рон, настойчиво ловя мой мечущийся взгляд. — А заодно мы поговорим! — прозвучало многообещающе.
— А есть смысл? — решительно подняла голову и посмотрела на него.
— Есть! — любимый шагнул ко мне навстречу, а Ар'рцелиус, понятливо хмыкнув, испарился.
Глубоко вдохнув и собравшись с силами, я начала:
— Рон давай…
Он просто прижал свой палец к моим губам, предостерегая от ненужных, ранящих наши души фраз, и сказал:
— Моя Снежа, — печальная улыбка чуть скользнула по его губам, — неужели ты хотела сбежать, не прощаясь…
— Я…
— Нет, не говори ничего, — его уста приблизились к моим, опаляя кожу жаром, почти прикасаясь, маня поцелуями, обещая наслаждение…
Устоять я была не в силах — мучительно хотелось дотронуться до него, ощутить под руками послушное моей воле пламя, прижаться всем телом и сдаться на милость победителя, одновременно чувствуя сладкий вкус победы…
— Снежа, — Эферон медлил, не торопясь дать мне то, чего я так страстно желала, а дальнейшие его слова заставили меня удивленно распахнуть очи. — Возвращайся к дочке, а я буду ждать тебя здесь…
— Рон, — по моей щеке скатилась слезинка, — спасибо, — уже на выдохе, прикасаясь к губам, и его быстрый ответ:
— Но это потом, а пока проведи еще пару часов со мной…
В Омбрию я вернулась в приподнятом настроении, которое ничто не могло омрачить — ни хмурое небо над головой, ни сыпучий колкий снег, ни ветер, гоняющий его по кругу, ни угрюмые лица окружающих. Я улыбалась назло всему и торопилась домой, а после следовало забрать Солнышку от тети Алтеи — так хотелось провести этот зимний вечерок с дочкой, позабыв о том, что теперь миром правит обиженная женщина. Эрия! Невольно я задумалась о богине и обо всем, что произошло.
Что такое женская обида? Чем она так страшна и почему представители рода мужского, готовые отважно сражаться со всеми демонами и зверями разом, пасуют перед ней и сдаются без боя? Редко, когда кто-то из них старается понять свою обиженную половину! Чаще кричат, пытаясь что-то доказать, кто-то просто уходит от проблем, соглашаясь со всем, чего требует женщина, а иные и вовсе обижаются в ответ. Вот хотя бы взять Тилла с Артуаром: первый сразу начал атаковать, а второй постарался улизнуть, прикрывшись магическим «щитом». Разве так нужно отвечать обиженной женщине?! Эрия не то, чтобы годами, она столетиями копила обиду на них, которая все нарастала и нарастала, как снежный ком, а потом разом рухнула на наши головы. Здесь нужно действовать лаской и любовью… хотя… хотя в данном случае этой самой любви и ласки нужно было ой, как много! Пришлось бы братьям-творцам основательно потрудиться, чтобы добиться прощения. Зато они теперь не стояли бы каменными статуями в неведомом зале, да и мы не страдали бы, а огневики не лишились бы своей силы. Теперь остается только ждать, что случится дальше!
Вздохнув, так что облачко пара вырвалось из полуоткрытых губ и улетело к небесам, я продолжила свой путь.
