Ольга Куно - Голос моей души
– И ваши пойманные маги об этом не сказали, – скорее утвердительно, нежели вопросительно, пробормотала я.
– Лично убью обоих, – процедил граф. – За ребра подвешу.
– С этим мы потом разберемся, – тряхнула головой я, отгораживаясь от ненужных отступлений. – Что с ними сейчас? Куда их повели?
Я говорила несколько сумбурно, но Воронте понял, что речь снова идет об Андре и Вито.
– Вниз, в подвал того же здания, – ответил граф. – Там есть где держат заключенных. – Я кивнула, припомнив, что действительно видела что-то такое на плане. Правда, внимательно не всматривалась, поскольку та часть здания казалась совершенно неактуальной для нашей операции. – Для продолжительного заключения здание ведомства не используется, но временно, день или ночь, там иногда держат людей, которые находятся под арестом. Иногда узников даже доставляют туда специально. Система охраны – магическая, поэтому даже стража не требуется. В этом есть свои плюсы – можно быть уверенным, что заключенный никому ни о чем не проболтается и никого не сможет подкупить. Короче, – Воронте вскинул руку, прерывая собственное отступление, – их отвели туда до завтрашнего утра. Сегодня там просто уже не было никого из начальства. Утром их собираются допросить, а дальше…
Он не договорил, но по глазам было понятно, что дальше – ничего хорошего.
– Что дальше? – решилась все-таки уточнить я.
– С такими, как мы, долго не церемонятся, – нехотя откликнулся Воронте. – Нередко казнят на месте даже без допроса.
– Ладно, до этого не дойдет, – процедила я сквозь зубы, выпустив многострадальный поручень и вместо него намертво сцепив руки. И тщательно игнорируя отразившийся в глазах графа скептицизм, спросила: – Как вы узнали, что с ними произошло?
– Двое моих людей дежурили поблизости, – пояснил граф. – После того как наших арестовали, все выходившие из здания говорили только об этом. Подслушать не составило труда.
– Понятно, – рассеянно бросила я, думая уже о другом.
Карета остановилась; мы подъехали к дому подпольщиков. Соблюдя нужные меры предосторожности, проскользнули во двор, а затем вошли в помещение. За это время решение уже созрело в моем мозгу. Не детальное решение, конечно, лишь направление. Но остальное было делом техники. Во всяком случае, я очень хотела на это надеяться.
– Значит, так, – заявила я, едва мы спустились в подвал. – Сейчас вы отправляете людей туда, где держите этих своих пленников. Делайте с ними все, что хотите, если надо, запытайте до смерти, но выясните, какой пароль был нужен на выходе.
– Это-то мы сделаем, – устало откликнулся Воронте, – но только какой в этом смысл? Да, если бы мы нашли способ передать ребятам пароль, завтра они могли бы заявить, что вечером произошло недоразумение. Их не расслышали, они неправильно поняли, чего от них хотят, в общем, кто-то что-то перепутал. А пароль – вот он, прекрасно им известен. Вито наверняка сумеет выкрутиться в такой ситуации. Но только каким образом им этот пароль передать? В магическое ведомство так просто не пробраться. А если кто-то и проберется, то уж точно не в тюремную часть. Я уже говорил, там даже нет стражи, настолько уверены они в качестве магического замка. Не думаю, что магические способности позволяют его открыть. Иначе это мог бы сделать любой работник ведомства. Не верю, что альт Ратгор настолько наивен.
– Конечно нет, – подтвердила я. – Не наивен. Я знаю, как работают такие замки. Мне его не открыть, нет смысла даже пытаться.
– Тогда что толку выяснять пароль?
– Скажите мне, Артелен, вы действительно считаете, что Вито сумеет найти выход из ситуации, если пароль станет ему известен?
Возможно, Воронте решит, что я невнимательно его слушала, но меня сейчас мало волновали такие нюансы, как вежливость.
– Да, – подтвердил он. – Гарантировать, конечно, не могу, но вероятность высока.
– Это все, что мне нужно было знать, – кивнула я. – Итак, мне нужен пароль, а также максимум информации о провинциальных магах, на случай, если заключенным устроят проверку. Узнайте для меня все это в течение нескольких часов.
Возможно, мой командный тон был не к месту, учитывая, что я разговаривала сейчас с главой риннолийской оппозиции. Но и такие детали меня тоже волновали в последнюю очередь. Так или иначе, Воронте мое поведение не оскорбило.
– Узнаем, это будет несложно, – пообещал он. – Думаю, пленники разговорятся просто со страху.
Он еще немного подождал, явно рассчитывая, что я объясню, каким именно образом планирую передать запрашиваемую информацию Андре с Вито. Но посвящать в это кого бы то ни было не входило в мои планы. Поэтому, так и не дождавшись ответа, граф ушел отдавать необходимые распоряжения. Я же отправилась на поиски Игнасио, также находившегося где-то в доме.
Я отыскала юношу на первом этаже. Он сидел, склонившись над блокнотом, и рассматривал какие-то чертежи.
– Игнасио! – окликнула я.
Юноша поднял голову, с трудом отрываясь от блокнота. Я подождала, пока его взгляд станет осмысленным.
– Забудь пока про связники, – распорядилась я. – Мне нужно, чтобы ты помог мне с кое-какими вычислениями. Только условие: никому ни слова. Договорились?
Игнасио кивнул.
В Телдо я вернулась поздно вечером, практически ночью. По дороге прокручивала в голове полученную от Воронте информацию, стараясь как можно тщательнее ее запомнить. В дом, где жила Тони, я не вернулась. Там было слишком много народу для моих планов, включая саму Антонию, Мелани и нанятую нами служанку. Вместо этого я отправилась на квартиру, ключи от которой мы с Андре получили через подпольщиков. Она состояла из двух небольших комнаток. Здесь было тихо и безлюдно. То, что мне нужно.
Все необходимое я взяла с собой. Быстро пройдясь по квартире, убедилась, что все спокойно, и оглядела ее с неожиданным интересом. Как-никак это место могло оказаться очень значимым в моей жизни. Поскольку не исключено, что именно здесь мне предстояло умереть.
Не тратя много времени на сантименты, я вернулась в спальню, достала приготовленный заранее порошок, отсыпала нужное количество в кубок и залила водой. Сильнодействующее снотворное, оно же в таких количествах – яд. Руки немного дрожали, когда я размешивала свое зелье, превращая воду с плавающими в ней болотно-зелеными крупинками порошка в напиток. Но это было еще не все. Другой порошок вместе с еще одним наполненным водой кубком я оставила на столике возле кровати. Противоядие. Его надо принять по прошествии суток. Очень надеюсь, что все сработает и будет кому меня им напоить.
Я села на кровать, с трудом унимая все усиливающуюся дрожь, прикрыла глаза и приступила к плетению заклинания. Защита должна была получиться очень мощной и максимально похожей на ту, которую мне удалось наложить на себя в тюрьме. На это потребовалось много времени, но результатом я осталась удовлетворена. Вот теперь, кажется, все. Приготовления закончены. Можно и умирать.
Страшно. Очень страшно, чего уж кривить душой. Безумно хочется убедить себя в том, что все это бессмысленно, ничем не поможет, а потому следует остановиться, пока не поздно, и не совершать глупостей. Андре уже не спасти. Что толку, если погибнем мы оба?
Вот только я знаю, что это не так. И что у моей авантюры есть шанс на успех. Какой шанс? Пять из десяти? Больше? Меньше?
Надеюсь, что больше.
Казалось бы, после того, что со мной произошло, я не должна так уж сильно бояться смерти. И в некотором смысле, возможно, так оно и есть, но… все равно безумно страшно подумать о том, что, покинув тело, я не вернусь в прежнее призрачное состояние. Или не сумею спасти Андре, а сама так и останусь блуждать по миру одиноким призраком. Или сумею его спасти, но не смогу возвратиться в свое тело. И стану, как прежде, сопровождать его невидимым голосом, и никогда больше не смогу коснуться его волос…
Хватит. Сказано – сделано, и нечего страдать по тому, что еще не произошло. Вон и петух прокричал где-то вдалеке. Хотя за окном по-прежнему темно – выколи глаз. И как эти птицы умудряются чувствовать рассвет прежде, чем он успевает начаться? Или ничего они не чувствуют, а птицу просто что-то разбудило?
В любом случае – пора. Время не ждет. За заключенными придут этим утром, и я не знаю, в какое время это произойдет. Быть может, сразу после рассвета.
И я выпиваю свой яд, стараясь опустошить кубок как можно быстрее. Пока рука не дрогнула, пока не успела передумать. А потом ложусь на кровать и закрываю глаза… Смешно. Разве можно уснуть, когда руки и все тело бьет крупная дрожь, и так сильно колотится сердце? Конечно, нельзя. И тем не менее я засыпаю.
Очнувшись, я поняла, что снова нахожусь у самой себя над головой. Вернулось забытое за последние несколько месяцев ощущение легкости. Способность перемещаться в пространстве, не предпринимая для этого никаких физических действий, просто в силу желания, которая оказалась так полезна для моих магических способностей. Чувство невесомости. Вернее, невесомость – не вполне точное слово, ибо понятие веса стало для меня неактуальным. Ну, здравствуй, призрачное бытие…
