Ульяна Соболева - Позови меня 1 и 2 (сборник)
Она молчала, избегая его взгляда.
- Я никогда, слышишь, никогда не предавал своего брата, хоть и хотелось, периодически, настучать ему по башке. Мне нравилась Лина, очень нравилась, но я слишком ее уважал, чтобы просто затащить в постель. Все случилось само собой, она была в отчаянии. Мы все считали Влада мертвым. Я лично задвигал крышку его гроба в склепе. Один раз. Я и Лина. Всего лишь один раз, который ничего для нее не значил, кроме отчаянной попытки цепляться за жизнь и не сгореть от горя.
- Зато этот раз многое значил для тебя.
Выпалила Марианна и посмотрела на него затуманенным взглядом. После выпитого мартини ее глаза блестели, зрачки расширились. Пышные волосы падали ей на лицо.
Неужели она ревнует? Или ему кажется?
- Значило. Много лет назад. Сейчас просто воспоминание. У всех нас есть моменты, о которых мы сожалеем.
Девушка посмотрела на него с недоверием:
- А ты сожалеешь?
Николас не мог ответить отрицательно, ложь сорвалась сама собой.
- Да, я очень жалею, что все это встало между мной и твоим отцом на долгие годы. Но все в прошлом. Лина любит Влада, а я живу своей жизнью. Считай, что все это случилось до того, как она познакомилась с твоим отцом. Каждый имеет право на прошлое.
- А ты? Для тебя это в прошлом?
- И притом уже давно.
Ее черты смягчились, хотя она по-прежнему казалась ему бледной и взволнованной.
- Я отвезу тебя домой, по-моему ты перебрала лишнего. Тебе плохо?
Он склонился к ней, всматриваясь в ее глаза.
- Ты очень бледная. Майкл, поганец, завтра задницу ему надеру. Он к тебе приставал?
- Нет. Просто пригласил развеяться.
- В стриптиз-баре…Хорошее предложение.
- Если бы ты позвал меня на край света, я бы пошла с тобой, - тихо прошептала она и, подавшись вперед, неожиданно коснулась его щеки прохладными пальцами.
Ласка была настолько нежной, настолько чувственной, что у него перехватило дыхание. Марианна исследовала его лицо, касаясь щеки, скулы. Провела по губам, и он дернулся как от удара током. Это безумие. Он не может. Он не хочет превратить ее жизнь в ад. Ник не способен подарить ей то, чего она жаждет, он не умеет любить. Она будет жалеть об этом.
- Не надо – Николас перехватил ее руку за запястье, – Я отвезу тебя домой. Тебе уже давно пора спать. Давай сделаем вид, что я этого не слышал. Не играй во взрослые игры.
Но девушка его не слушала, она высвободила руку, и обхватила его лицо ладонями. Ник посмотрел в ее фиалковые глаза, утопая в них. В ее взгляде страсть, призыв и страх быть отвергнутой.
- Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.
Такая наивная и вместе с тем жаркая просьба. У него потемнело перед глазами. Когда в последний раз он прикасался к девственнице? Сто, двести лет назад? Он уже не помнил. Тело отозвалось мучительной болью желания. Острого, требовательного как ураган. Он сжал кулаки и приказал себе успокоиться.
- Марианна, ты выпила лишнего, ты устала. Поговорим, когда ты протрезвеешь. Давай, малышка, будь хорошей девочкой.
В этот момент она ударила его по груди.
- Я не девочка! Я не малышка! Когда ты это поймешь, наконец?! Не притворяйся, что ты ничего не видишь, все ты понял. Давно понял. Скажи мне правду. Скажи, что я тебе не нравлюсь. Скажи что я серая мышь, что я не красивая. Что по сравнению с моей матерью, я полное ничтожество. Давай. Ты же смелый, ты сильный, ты ничего не боишься. Скажи, что ты меня не хочешь.
Он молчал, просто нахмурил брови, а она продолжала бить его по груди. Потом закрыла лицо руками и отвернулась.
- Ненавижу! Ненавижу!
Ник сам не понял, как это случилось. Он поймал ее в объятия и крепко прижал к себе.
- Дурочка. Маленькая, глупая дурочка. Ты красавица. Ты чудо. Ты ангел. И еще ты сегодня обещала, что не никогда не сможешь меня возненавидеть.
- Я не хочу быть ангелом, - прорыдала Марианна, – я хочу быть твоей, слышишь, я просто хочу быть твоей.
- Ты сама не понимаешь что говоришь. Это пройдет. Это юношеская увлеченность. Гормоны. Переходный возраст. Поверь, все пройдет.
Он укачивал ее как маленькую, но она силой оттолкнула его от себя.
- Я не ребенок! Не ребенок. Я знаю, чего хочу. А ты?! Тебе все равно. Даже если я буду с кем-то другим. С Майклом, например, ты даже не заметишь. А знаешь, это хорошая идея, – прокричала она сквозь слезы, – почему бы не позволить ему… Он хотя бы не видит во мне малышку.
В тот же момент Ник заткнул ей рот поцелуем. Жестким, страстным. От неожиданности она перестала дышать. Ник слышал, как замедлилось биение ее сердца, а потом пустилось вскачь с такой силой, что от его яростных ударов у него заныло в паху. Он уже не мог остановиться. Оказывается, стоило сделать первый шаг и все завертелось. Эти губы. Неумелые, мягкие, нежные. Она растерялась, отвечала невпопад. Ник пил ее дыхание, как жаждущий путник, сжимая ее плечи. И она изменилась. В тот же миг превратилась в женщину, в красавицу, в соблазнительницу. Ее губы отвечали на поцелуи, а язык несмело касался его языка. Николас резко выпустил ее из объятий.
- Нельзя. Пойми, тебе нельзя быть со мной.
Но она уже его не слышала, откуда только взялась сила и смелость. Теперь Марианна сама целовала его. Обрушила на него шквал. Ураган.
- Ты будешь жалеть, – Ник обхватил ее лицо руками, – ты будешь об этом жалеть и проклинать меня.
- Никогда. Никогда я не пожалею ни об одном твоем прикосновении.
- Дурочка, какая же ты дурочка…
Шептал он, в ее приоткрытые губы продолжая целовать, пить ее слезы.
- Я тебя уничтожу…Зачем?! Я превращу твою жизнь в ад…
- Мне все равно. Я хочу быть с тобой. Пусть недолго. Пусть мимолетно…Не отталкивай меня…Прошу тебя…не отталкивай!
Кто мог устоять?! Какой святой? Николас прижал ее к себе, жадно сжимая ладонями тонкую талию.
- Ты сошла с ума, а я вместе с тобой.
- Я сошла с ума, когда впервые тебя увидела.
Ее пальцы гладили его волосы, шею, хаотично резко, страстно. Откуда только в ней этот огонь? Он испепелял его, сжигал. Теперь все будет по-другому. Его жизнь изменится именно с этого момента. Хотя, наверное, она изменилась еще тогда, когда он увидел угловатую девочку на пожелтевшей странице газеты. Что это? Последний подарок грешнику? Глоток рая, среди ужаса окружающей реальности. Если позволить себе полюбить, уже никогда не будет по-прежнему. Это больно. Ник хорошо помнил, что за страдания причиняет любовь. Но отдать Марианну кому-то другому? Он перегрызет горло любому, кто просто на нее посмотрит, а если чужие руки коснутся ее тела, он превратится в безжалостного убийцу.
Он увлекся, целуя ее губы, шею, отдаваясь накопившемуся напряжению, позволяя себе забыться. Марианна льнула к нему со всей страстью, на которую могла быть способна такая юная девушка. Ее прерывистое дыхание сводило его с ума. Он знал, что если захочет, может получить ее прямо здесь, на заснеженной обочине дороги. Но это слишком банально. Только не с ней. Марианна заслуживает большего, чем просто лишиться девственности в его машине. С трудом подавляя желание, он отстранился от девушки и услышал стон разочарования. Она снова потянулась к нему.
- Малыш, давай немножко успокоимся хорошо? Я требую передышку, не то ты сведешь меня с ума.
- Может быть, я хочу этого. Хочу свести тебя с ума. Ты же меня сводишь.
Ник внимательно посмотрел ей в глаза. Они подернулись дымкой страсти, губы припухли от бесчисленных поцелуев. Манили, звали, умоляли продолжить ласку. Ее грудь бурно вздымалась, выдавая возбуждение. Ник чувствовал, что не сможет долго бороться с искушением, ему нужен ледяной душ, притом срочно. Но вместо этого он снова впился в ее губы, и она тихо застонала, что заставило его вздрогнуть, как от удара током. Рука скользнула к вырезу туники, так бесстыдно дразнившему его с самого начала вечера. Она больше не казалась ему ребенком. Пальцы скользнули за материю и сжали полную грудь. Она перехватила его запястье. Ник замер и посмотрел ей в глаза:
- Тебе неприятно? Не нравится?
Черт. Как же он не уверен в себе. Словно это он девственник, а не она.
- Мне нравится…Мне так нравиться, что я схожу с ума. Прикоснись ко мне еще, у тебя такие нежные пальцы.
Такого он еще не слышал. Его еще никогда не называли нежным. Ник скользнул ладонью по груди, нашел упругий маленький сосок и осторожно сжал, продолжая всматриваться ей в лицо. Легкий вздох сорвался с ее губ, а ему показалось, что возбужденный член сейчас порвет ткань брюк, требуя разрядки. Ник немного помедлил и провел по соску большим пальцем. Глаза Марианны закрылись. Она позволяла ему исследовать свое тело. Нежная кожа покрылась мурашками, она дрожала.
- Что со мной? Что ты со мной делаешь? Я с ума схожу! Я сейчас умру…
Эта страстная фраза, произнесенная хриплым шепотом, заставила его стиснуть зубы. Такого возбуждения он не испытывал никогда. Каждый нерв натянут до предела. Как давно это началось? Теперь ему казалось, что он хотел ее еще с той самой первой секунды как увидел. Их губы снова встретились, поглощая друг друга. Он больше не мог сдерживаться, резко отстранился от нее и вышел из машины. Захватил руками пригоршню снега и протер лицо.
