Алёна Алексина - Перехлестье
– Сами виноваты. Абсурд! Вы не мои дети, – Талис спокойно смотрела на пылающую негодованием жрицу. – Я – ваша богиня. Не мать. Я принимаю ваше поклонение, а не учу уму-разуму. Вы всего лишь слуги у моего престола.
– Слуги? Поклонение?! Ты склонилась перед мужчиной, ты…
– Да, да, да, – богиня развела руками. – Женщины должны стоять во главе всего, мужчины – бесправные животные… все это я уже слышала! Не утомляй меня.
– Что?
– Каждая из вас рано или поздно взывала ко мне. Каждая чего-то просила. Но ни одна не была готова отдавать. Поэтому все у каждой из вас заканчивалось одинаково – поражением.
– Мы…
– Вы – капризные невесты, которые ждут единственного, идеального во всем мужчину, а в итоге остаются в одиночестве. Вы – женщины, которые мечтают получить сильного мужчину, но при этом хотят подчинить его своей воле, а потом жалуются, что он не покоряется или, напротив, становится никчемным. И вы не понимаете главного: пока мужчина боготворит женщину – она владеет им. А если я не отвечаю вам, значит, мне НЕТ ДО ВАС ДЕЛА! А теперь немедленно уберите мусор из-под моих ног, пока я не прогневалась!
Жрица застыла. Она открыла рот, пытаясь возразить, но в голове один за другим всплывали заветы богини, свитки с которыми хранились на алтаре в каждой келье. Такие простые слова:
Будь слабой, ибо в этом твоя сила.
Будь терпеливой, ибо в этом твоя хитрость.
Будь любимой, ибо в этом секрет власти.
Теперь заповеди словно обросли новым смыслом, извлекая на свет все ошибки, совершенные последовательницами богини.
А Талис, вернувшись к изучению рук Зарии, все-таки решила не лечить ранки на коже девушки, так щедро и неосторожно отдавшей ей свое тело.
Шуршание одежд. Жрица преклонила колени, моля о прощении. Кровь Матери Дев должна обагрить хотя бы один из осколков, и тогда та, которую называют богиней любви, сможет покинуть это место.
Внезапный порыв ветра пронесся по залу Капитэорноласа, сбивая старую жрицу с ног. Талис повернула голову к выходу из храма и нахмурилась, услышав:
– Куда это ты собралась, сестренка?
Грехобор принимает муки
– Хочешь, я расскажу тебе кое-что? – приторный голос Мариосы тянулся, словно патока.
Грехобор уже увяз в ее сладких излияниях и теперь всякий раз, когда приспешница Анары к нему обращалась, готов был застонать в голос. Последние несколько часов и впрямь походили на изощренную пытку – мужчине приходилось не только лицезреть колдунью, но и, что самое невыносимое, слушать ее.
Анара обездвижила узника заклинанием, достаточно сильным, чтобы исключить попытку побега. Магесса с радостью допрашивала бы пленника сама, но ей пришлось уйти, и тогда в дело вступила Мариоса и вот уже который час терзала слух Йена и его силу воли.
Глупая девчонка сама не понимала, чего хочет. Она то грозила невыносимой жизнью и смертью, то говорила, что маг сам ей все расскажет, то клялась вытянуть из него сведения против воли, то стращала муками, то (и это было куда страшнее) пыталась брать лаской.
«Я зна-а-аю, как вызнать у мужчины то, что нужно…» – страстно шептала колдунья на ухо пленнику в надежде, что тот захлебнется от вожделения. Однако Грехобор захлебываться не торопился, и коварная соблазнительница опять досадливо грозила ему страшными карами.
Мало-помалу, устав от глупости происходящего, каменный мешок покинули все колдуны. Заикнуться склочной и злопамятной девке о том, что соблазнять женатого мужика – затея наиглупейшая, они не посмели, но и наблюдать ее ужимки устали. В темнице осталась только Василиса. Она буравила мужа тяжелым взглядом исподлобья и молчала.
– Рассказать? – переспросила тем временем Мариоса. – Я знаю много интересных историй…
Йен вздохнул. Он готов был поручиться, что прослушал уже все возможные интересные истории, однако колдунья все никак не желала иссякнуть.
– Обойдусь, – ответил маг.
Девчонка оживилась:
– Тогда ты поведай мне то, что я хочу узнать.
Узник промолчал.
– Ладно, тогда я все же расскажу кое-что, – пропела мучительница. – Итак, жил на свете маг с назвищем Грехобор. Бедняжечка, каких поискать. Измученный, затюканный, отчаявшийся. Словом, жалкий и никчемный. И вот получило это убожество обручальное кольцо.
Мариоса посмотрела на Василису, сладко улыбнулась и продолжила:
– Ну и пошел, нога за ногу, искать себе жену. Хотя понимал, что никому такая размазня в жизни не приглянется. Так вот. Пришел этот ущербный в город. Тащился себе по улице и вдруг услышал мольбы о помощи. Дурак дурака слышит издалека. Вот и пошел наш бездольный странник на выручку себе подобному. И вдруг навстречу нашему затюканному скитальцу кто-то выскочил.
– К чему ты рассказываешь мне о встрече с женой? – спокойно спросил Йен.
– С женой? Не-э-эт. Я рассказываю тебе о встрече с той, которая помешала тебе героически спасти твою нареченную. – Ехидная улыбка коснулась губ колдуньи. – Василиса не была тебе назначена. Она должна была стать парой Глену.
Маг не шелохнулся, только переплетенные пальцы засеребрились инеем. Мариоса удовлетворенно хмыкнула.
– Твое кольцо, дубина, предназначалось Зарии. Такой же убогой мыши, как ты.
– Ложь. – Грехобор откинулся затылком к стене, стараясь ничем не выказать паники, стиснувшей горло. – Человек и колдун? Вам никто не бывает назначен! Вы и колец-то не получали.
– Разве я говорила про кольца? – осведомилась Мариоса. – Мы приготовили все. Сильная духом девушка. Сильная магесса. Призрак колдуна поблизости. Так просто – девушка становится колдуньей, встречает колдуна, они влюбляются. Красиво.
– Зачем ты мне это говоришь?
– А почему нет? Она уже знает, – девушка пожала плечами.
– Мне сказали, будто все перепутал Маркус, – разглядывая капли света на потолке, скучным голосом произнесла Василиса. – Йен-Глен. Глен-Йен. Долго мы еще будем заниматься ерундой? Может, ты скажешь уже, чего я тут сижу с вами?
– Мы пытаемся добиться ответа, – прошипела Мариоса.
– Какого? – Ее собеседница отвлеклась от разглядывания стен. – Я тут уже несколько часов. И только и делаю, что слушаю бестолковую трескотню. Твоя хозяйка приказала разговорить мага. А вместо этого говоришь ты. Надоела. Что нам надо узнать?
– Как убить дэйна! – Колдунья смотрела на Лиску с ненавистью.
– Давно бы сказала. – Василиса обернулась к магу и на миг замерла, читая в его глазах угрюмое упрямство. – Милый, как убить дэйна?
– Надо быть богом, Жнецом или дэйном, – спокойно ответил Грехобор.
– Жнец не всесилен!!! Он будет месяц восстанавливаться после убийства дэйна, а ты… ты убил дэйна, послушников и несколько десятков магов! Ты! Один! А ты не бог! Не Жнец! И не дэйн! – взвилась Мариоса. – Отвечай, как это сделать?!
– Мм… – Василиса потерла подбородок и приблизилась к магу. – Вопрос-то неверный. Да? Расскажи мне, как ты убил их всех?
Йен промолчал.
– Скажи мне. Своей жене. По секрету. – С каждым словом она подходила все ближе. – Ты такой сильный. Яростный. Хочешь меня убить, верно? Да, хочешь. Ответь мне – и я вся твоя. Как тебе такая сделка?
– Не трогай его!
– Почему? – Колдунья обернулась к своей товарке.
– Это – Грехобор. Прикоснешься к такому – и собственные грехи сведут тебя с ума.
– О-о-о… сильный… опасный… – Василиса облизала губы, осматривая узника. – Все, как я люблю… Ну же, поговори со мной.
– Нет.
– Твое «нет» ничего не меняет! – выступила вперед Мариоса, оттесняя Лиску. – Дэйны Аринтмы мертвы. Наша взяла.
– Тогда вам мой секрет и вовсе без надобности, – Грехобор мысленно сосредоточился, незаметно избавляясь от сковывающего заклинания.
Сначала он убьет Мариосу, а потом уничтожит ту, которая когда-то была его женой. Его продолжением. Его сутью. Ему уже не стать Знахарем. Не лечить людей. У него отняли все. Брата. Любимую. Возможность жить без боли и порицания. Ему нечего терять. Но есть, кого убивать.
– Хватит! – Мариоса топнула ногой, теряя последнее терпение. – Ты ответишь мне! Даже если придется отрезать от тебя по кусочку, ты мне…
Колдунья захрипела и вцепилась руками в ворот платья. Глаза заволокло пеленой боли, а пальцы скребли горло.
– Мне надоела твоя болтовня, – задумчиво произнесла Василиса и резко сжала руку в кулак. Жертва захрипела. – Твоя болтовня и твои угрозы моему мужу. Он только мой.
Грехобор подался вперед:
– Василиса, не надо!
– Василиса. Дурацкое имя. – Девушка дернула кулак на себя. Мариоса выгнулась и бесформенной кучей повалилась на пол. – Некрасивое.
Йен наблюдал, как убийца переступает через мертвое тело и приближается к нему.
– Тебе не подходит, – хрипло согласился он. – Так звали мою жену.
– Мм… – Колдунья приблизилась и втянула воздух. – От тебя пахнет грозой. Ты же помнишь нашу грозу? Холодные потоки воды, обжигающие кожу. От тебя пахло дождем, и рубаха так красиво липла к телу…
