Елена Звёздная - Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса
А маленькая гномочка, получив разрешение, бросилась к маме и, фактически, к папе, пусть и не родному, но очень любимому. И ее таким счастливым родителям было совершенно не важно, что малышка наполовину Пожирающая жизни и что все их родственники в священном ужасе взирают на эмблему Школы Искусства Смерти – они просто были счастливы. Очень-очень счастливы, что дочь смогла вырваться на их свадьбу. И обнимались так – госпожа Ойоко обнимала Ликаси, а господин Ойоко их обеих.
– Никто не думал, что Ликаси отпустят, – прошептал Юрао.
– Эллохар хорошо к своим ученикам относится, – едва слышно ответила я.
– Это да, – признал дроу. – Помнишь, в Загребе? Издевался над ними он знатно, но как только ситуация стала для них угрожающей, вступил в бой сам. Дневные стражи до сих пор об этом по кабакам треплют.
Я и другое помнила, например, сегодняшнее «Останься».
– Мы тут еще надолго? – отвернувшись от входа, спросила я.
– До даров, – сообщил дроу.
– Это долго?
– До полуночи, примерно. Дэй, ты чего?
Риан, конечно, про свадьбу знал, я не могла не сказать и, узнав, что буду с Юрао, отпустил безоговорочно. Но сейчас мне почему-то захотелось вернуться домой, засесть за учебники и дождаться момента, когда вспыхнет адово пламя, меня осторожно обнимут теплые сильные руки и нежный голос хрипло спросит: «Опять не спишь, родная?». И губы сами растянулись в счастливой улыбке… и как же хочется к нему, чтобы прижаться, хоть на миг, и почувствовать себя такой маленькой, такой хрупкой и в то же время такой важной и любимой.
Сильные руки вдруг скользнули по плечам, рукам, нежно обняли талию и, холодея от внезапно охватившего ужаса, я услышала злое:
– И чему же ты так улыбаешься, прелесть моя?
– Так свадьба же, – ответил за меня Юрао, аккуратно отодвинув от магистра Эллохара, и добавил: – Вы сегодня танцуете?
Музыка заиграла вновь, правда, новобрачные в этот момент сидели за столом, разговаривая с Ликаси, которую активно старались накормить, если не закормить.
– Не танцуете? – перекрывая музыку, вопросил Юр и, не дожидаясь ответа, утянул меня в новый хоровод.
А потом и из хоровода вытащил, и мы закружились в паре по залу, новобрачных-то теперь в центре не было, и во всем этом круговороте я четко осознала – танцую я отвратительно просто. Меня вел Юрао, меня направлял Юрао, да и поддерживал тоже он, а я себя чувствовала бревном невмиручим.
– И вот мне интересно, – через два танца произнес дроу, – с каких пор директора Школы Искусства Смерти принимают приглашение остаться на гномьей свадьбе?
Он остановился и развернул меня лицом к эпической картине: магистр Эллохар стоял, скрестив руки на груди, и со снисходительной улыбкой смотрел на прыгающую и вопящую «спасибо!» Ликаси, а подавальщики торопливо добавляли приборы на стол, который уже накрыли в конце зала.
– Мне лучше уйти, – приняла решение я.
– Обидишь новобрачных, – не согласился Юрао.
Сказать ему, или как?
– А местами мы поменяемся, – вдруг сурово добавил мой партнер.
– В смысле?
– В смысле, Дэй, его возле тебя посадили, так что местами мы поменяемся.
Музыка остановилась, последовали очередные пожелания. Мы все вновь окружили стол, подняли бокалы, Юр сразу протянул мне хрустящий пирожок, а затем выпил из своего бокала больше чем половину, отдал его мне, мой полный забрал – у гномов принято допивать до конца, чтобы дом был полной чашей, так что я не возражала.
Говорить пожелание на этот раз выпала честь Ликаси. Для нее принесли стул, взгромоздившись на который, гномочка обеими ручками обхватила бокал, сияющими от счастья глазками обвела присутствующих, а потом поклонилась нам с Юрао и срывающимся от волнения голосом сказала:
– Пусть мамочка и папочка будут всегда вместе и глаза их блестят от счастья, как новая монетка, но сейчас я хочу поблагодарить мастеров своего дела, тех, кто всегда выполняет заказ, и тех, без кого не было бы этого праздника. Госпожа Риате, лорд Найтес, я поднимаю этот бокал, первый в своей жизни, за вас! За ваш успех, за вашу работу, за то, что «ДэЮре» существует и в нем работают честные, ответственные мастера своего дела, способные всегда докопаться до правды. За вас!
Мы с Юрао потрясенно переглянулись, приятно было, слов нет как, и трогательно очень и…
– Спасибо, – искренне поблагодарил Юрао, – для нас с партнером ваши слова очень много значат.
Ликаси кивнула, принимая его благодарность, а я, выпивая, как и все, вино до дна, вдруг подумала – а замечают ли гномы, как отличается эта малышка от их детей? Не внешне, нет, но другие гномики и гномочки все еще играли веселой стайкой, а у Ликаси даже взгляд был взрослым.
Потом вновь заиграла музыка, и возобновились танцы. Снова, снова и снова. Мы кружились в хороводах, и, несмотря на то, что благодаря Юрао я пила половинную порцию вина, голова давно кружилась, лица гномов, бородатые и нет, сливались в разноцветную мешанину, но все равно было очень и очень весело, а потом я вдруг потеряла руку Юрао. Так как держалась исключительно за него, и танцевали мы только вместе, эта потеря вынудила растерянно остановиться, пытаясь привести в порядок мысли и…
– Гномьи свадьбы определенно не для юных адепток, – прозвучал насмешливый голос, и меня, придерживая за плечи, властно куда-то повели.
Глоток свежего воздуха был как глоток жизни, и едва мы оказались на улице, я, вскинув голову и глядя на звезды, вдохнула полной грудью, чувствуя, как от прохладного, напоенного ароматом цветущих деревьев вечера немного кружится голова. И все равно было так здорово.
Вот еще бы стоять ровно.
– Тихо-тихо, – меня вновь придержали, – впрочем, мне приятно обнимать тебя.
Что-то определенно было не так. И Юрао не хватало. Очень. С Юрао оно как-то проще и спокойнее, и даже увереннее, и…
– А где Юрао? – заплетающимся языком поинтересовалась я.
Повисла пауза. Лихорадочно рассуждаю, что если это не Юрао, тогда не дроу, а кто-то другой.
Кто?!
И внезапно накатывает – Даррэн Эллохар! Страшно? Нет, мне почему-то весело очень, и плечи сотрясает едва сдерживаемый смех. Просто я вдруг вспомнила, что мы на гномьей свадьбе, а тут все танцуют, и ладно, я с Юрао вместе, а вот директору Школы Искусства Смерти, наверное, с гномой танцевать пришлось. О, куда мои глаза смотрели, и почему я такого не увидела?!
– Дэя? – встревоженный вопрос.
А я начинаю хохотать, не в силах сдержаться, да и на ногах стоять тоже затруднительно, а перед глазами нарисованная воображением картинка, где Эллохар прыгает и кружится по залу с гномой, которая ему едва по пояс… И пока я хохотала, гнома в моем воображении стала гномом с длиннющей как у тех жрецов бородой, которой он пол подметает…
– Да, – протянул лорд Эллохар, развернув меня к себе лицом, и обнял, едва я, уткнувшись лбом в его грудь, продолжила весело хохотать, – ты совершенно пьяна, Риате.
Наверное.
Я отстранилась, запрокинула голову и посмотрела в небо. Небо танцевало вместе со мной… Я раскинула руки и закрыла глаза – ветер подхватил, закружил, овевая мое лицо. Ветер тоже танцевал со мной. Не танцевал только Юрао, и меня это настораживало. Остановившись, я огляделась – каким-то непонятным образом мы оказались в той части площади, где цвела Аллея Веселого Покойника, а это шагов двести от ресторации «Золотой феникс».
Зато мне стало понятно, почему нет Юрао.
– Юр будет ругаться, – стараясь говорить внятно, произнесла я.
И, сориентировавшись в пространстве, направилась к ресторации, в которой музыка гремела так, что даже здесь было слышно – бедные летучие мышки.
– Тихо-тихо. – Идти я пыталась, но не получалось почему-то. – Ты пьяна, Дэя.
Что-то он по этому поводу уже говорил, но в данный момент я почему-то никак не могла вспомнить, что именно. Правда, едва лорд Эллохар опустил меня на землю, продолжая придерживать за плечи, я вдруг вспомнила:
– Так отрезвите меня. Вы же умеете… ик.
И, развернувшись, я посмотрела на магистра. Директор школы Искусства Смерти почему-то грустно улыбнулся, его взгляд скользнул по воротнику моего платья, а я смутно припомнила, что до скромности моему наряду далеко, и смущенно отступив, попросила:
– Давайте вернемся. – Ощущение полета стремительно отступало, почему-то вдруг стало холодно и неуютно.
Я огляделась снова, обхватив плечи руками, голова все так же кружилась, но весело теперь совершенно не было, становилось только холоднее и холоднее.
– Мм-м, не рекомендую, – прозвучал вдруг ледяной голос Эллохара.
И холод отступил.
Вокруг меня вновь был теплый весенний вечер, аромат цветов, и согрелась я мгновенно, но руки так и не опустила – в этом платье перед магистром я себя крайне неуютно чувствовала.
– Нужно возвращаться, – тихо напомнила я. – Юрао…
– Мразь остроухая, – вдруг прошипел директор Школы Искусства Смерти.
– Что? – переспросила я.
