Mikka Hope - Мой темный лорд
Я смотрела по сторонам. Это был не просто лес. А именно Лес. Вот так с большой буквы. Здесь весь лес составлял огромные деревья с серой бархатной корой. Их огромные раскидистые кроны поднимались в самое небо. А по широким переплетенным между собой ветвям можно было передвигаться. Листья были серебристыми и мягкими. По весне они цвели. Огромные белые кисти свисали с ветвей, наполняя лес удивительным ароматом. А потом эти кисти становились орехами. Их собирали по осени и широко использовали эльфы. Эти орехи перемалывали в муку. Из них делали масло. И все это ценилось на вес золота. Но эльфы не продавали никакие за средства, все что сделалось из этого священного дерева. Название этого дерева вылетело у меня из головы. И я не стала ломать голову и насиловать свою память. Надо вспомню.
Под ногами у нас был мох. И это тоже был не обычный мох, что не растет в наших лесах. Он был серебристо-голубым. На солнце он становился изумрудным. Весной над ним появлялись тонкие веточки. На самом конце этих веточек появлялись белые комочки пуха. Сейчас была осень и потому вся земля была усеяна этим белым пухом.
Мы шли по эльфийским тропам. Огромные корни, выпиравшие из земли, были как-то любовно оставлены и, тропа обходила деревья и кусты.
А вот кусты были не менее странными, чем и все что находилось здесь в великом лесу. Листья этого куста были необычайно прочными и острыми краями. Я знала, что эльфы используют их для своих целей. Края листьев были очень острыми. Их аккуратно отделяли от основной части листа и вставляли в особые деревянные формы. В результате появлялся очень прочный нож. Это творение не надо было точить. Кора и цветы этого куста были ядовитыми. А плоды обладали мощным седативным эффектом.
Откуда я все это знаю, да оттуда же. Моя память потихоньку стала возвращаться. И способности Хранителя стали о себе давать знать. Я легко могла сказать, что за животное и растение передо мной. Из-за кустов и с веток деревьев на меня смотрели животные и птицы. Этот лес был не просто живым, он был особенным. Это был последний осколок старого мира. Того мира, который когда-то построили драконы. Потом его охраняла моя мать. А потом эта участь досталась мне. Мне стало немного грустно. Печально, что вся эта прелесть потихоньку исчезает.
Я шла за своим провожатым и ощущала, что остальные следуют за мной. И половина сопровождения передвигается по веткам. Помимо сказочных деревьев, кустов и удивительного мха мы проходили мимо кочек заросших разноцветными грибами и огромными цветами. Грибы были в рост человека, разноцветными, полосатыми, в крапинку. А цветы светились необычным голубым или фиолетовым светом.
В одном из мест я увидела призрачную женщину. Она вся была соткана из белого тумана или света. Призрачные волосы вились, ниспадая почти до пят. Тонкое платье, сшитое по старой моде, почти ничего не скрывало. Она, кажется, качалась на качелях. Ее тонкий призрачный смех лился по лесу и петлял между деревьями. Я посмотрела на сопровождающих, но казалось, они не обратили внимание на призрачную женщину. Я внимательно посмотрела на нее, а она посмотрела на меня. А потом со смехом исчезла. Я только улыбнулась.
— Дух леса принял вас, — пафосно сказал маг.
Я лишь усмехнулась. Да, кажется, из этого леса я попаду прямо к папочке. Его влияние на мозги здешних обитателей мне было видно и без проверок. Все это было бы смешно, если бы не было так печально. Но во всей этой красоте было что-то больное. Кажется, Вечный лес исчезает. И, наверное, это закономерно. Все в подлунном мире изменяется, и кое-когда исчезают целые народы. А вот этот лес растет здесь уже несколько миллионов лет.
Мои спутники не тревожили меня. Я смотрела, а они шли сзади. Неожиданно мы вышли на поляну. Посредине опушки был холм. Он весь был обсажен белыми цветами. На самой вершине была установлена статуя. Я смотрела на статую женщины. Женщина стояла, раскинув руки. Эльфийские уши, надменный чуть холодный взгляд. Тонкая одежда едва прикрывала статную фигуру. Длинные волосы были убраны в затейливую прическу. Я обошла статую со всех сторон. Она была без сомнения очень красива, но для чего ее тут установили?
— Нравиться?
— Ничего. А кто это?
— Это хранительница. Белый бог принес нам ее рисунок и историю ее смерти.
— Интересно было бы услышать, — с сарказмом сказала я.
Я уже поняла, что это попытка увековечить мою мать или меня. Но вот форма выражения этой памяти более чем странная.
— Извольте. Когда-то давно был создан наш мир. И в нем была Хранительница. Белый бог любил ее, и она любила его. Но Черный правитель выкрал ее и убил.
Я не выдержала и засмеялась. Больно смешная это была история. Зачем папочке это надо было, я уже поняла. Эльфы смотрели на меня с ненавистью.
— Что вы на меня так смотрите?
— Ваша история очень смешная.
— И чем же она смешная?
— Да, дело в том, что моя мать выглядела так, — я махнула рукой и статуя изменилась. — А вот убил ее тот самый Белый бог, которого вы все так боготворите. И если вы не верите, смотрите.
Я взмахнула рукой и, на поляне появилось окно. Это было окно в прошлое, осколки прошлого. Я даже не была уверена, что помню это. Ведь мне было чуть больше года. В окне появился тронный зал моего отца. Это был тот самый зал, который был когда-то у Сухая. В том зале все было по его вкусу. Высокие белые стены, тонкие колонны, увитые сверху затейливой резьбой. Высокие окна, которые прятались почти в самом потолке. На каждом окне были изумительной вышивки занавески, которые легкими облаками окутывали огромные окна. В дальнем конце зала стоял трон Сухая. Он был зачарован и на высокой спинке были руны — Тхарин ванис гостис. Порядок, знание, власть — девиз Сухая. Он сидел на троне. Рядом стояли его шавки. Они всегда выглядели как огромные белые ангелы. Такие же, как и сами эльфы — высокие, надменные. Сухай снабдил их крыльями и огненными мечами. Около трона тоже стояла и моя мать. Сухай смотрел на нее с презрением. Я не помнила, о чем они говорили. И потому звука не было. Я могла воспроизвести только то, что могла вспомнить. Сухай сидел на своем троне и улыбался, а мать просто смотрела на него. В ее глазах не было ни страха, ни ужаса. Она, кажется, даже улыбалась. А потом отец махнул рукой и мама упала. А потом ее тело превратилось в прах. Эту золотистую пыль подхватило ветром и вынесло в неожиданно открывшееся окно. А отец остался сидеть на своем троне с открытым ртом.
Окно схлопнулось и эльфы остались стоять с открытыми ртами. Я огляделась и выяснила, что стоим мы на окраине города эльфов. Радом с нами стояла куча эльфов и все в ужасе смотрели на открывшуюся картину.
— Мама дорогая, — шепнула я.
На поляне начался шум. Эльфы галдели не хуже стаи сорок на заборе. Они тыкали в меня пальцами, кажется, кричали, то я испортила их статую. Дескать, не могла хранительница иметь такой задрипанный вид. А уж о том, что она была эльфийкой вообще знает каждый. Говорили они на общем языке империи. А некоторые говорили на своем языке. Они наивные думали, что я их не понимаю.
— И кто это знает? — поинтересовалась я. — У правителя Рактевира старейшая библиотека в этом мире. Там даже есть книги о времени правления Хаоса. И не уже ли вы хотите мне сказать, что у вас есть что-то древнее.
Толпа притихла.
А потом кто-то выкрикнул:
— Это он украл у нас книги и переписал их.
Я засмеялась.
— Тогда объясните мне непонятливой одну тонкость. Почему эти книги написаны на истинном языке. Насколько я помню, писать на этом языке не может ни один из ныне живущих. Даже вы не можете читать книги на этом языке.
— А ты помнишь! — прошипел один из эльфов стоящих ближе всего ко мне.
Я улыбнулась и заговорила на истинном языке.
Клубиться туман у великой горы
И плачет создатель навзрыд.
Ушло мое сердце и вся моя жизнь.
Ушли мои светлые дни.
Где ты мое солнце и светлый мой день?
Где счастье мое на века?
На всем протяженье веков
Нет места для нашей любви.
Пусть смоют дожди всю память о ней,
Я буду надеться все ж
Мы встретимся снова на звездном пути
И снова ты скажешь — люблю.
На поляне стало тихо. Это была древняя песня. В ней пелось о создателях нашего мира. Мало кто помнил, но наш грешный мир создали два дракона. Черный дракон и белая драконица. И создали они его в то время, когда занимались любовью. Так рассказывала нам мама. А потом они и сами удивились тому, что получилось. Но шло время и драконице стало скучно и, она ушла. И как это водиться у женщин, мужа она не предупредила. Так он и остался тосковать о потерянной жене. По ходу тоски, он создал массу всяких тварей. А потом блудная жена вернулась. Они были счастливы. И вот тогда она и предложила мужу уйти из этого мира. Тот согласился. И для того, что бы этот мир не рухнул, в нем оставили Хранительницу. Вначале это была моя мать, а потом это сомнительное счастье перепало мне.
