Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И каждый день за веком век
– Ты болен, – изменила я свое мнение, заходя в ванную и закрывая дверь.
– Настя!
– Ваше сиятельство, набиваться принять душ с незамужней девушкой – это моветон. Да и с замужней тоже, если подумать. Если она не ваша жена, конечно. Вы женаты?
– Нет, – раздался голос из-за двери. – Но это не имеет отношения к делу.
– Еще как имеет, – пробормотала я, рассматривая себя в зеркале.
Понятно, почему творец так всполошился. Лицо все в запекшейся крови, как и тело. Но если есть кровь, то где же раны?
Решив провести более тщательный осмотр после душа, я скинула с себя одежду и, несмотря на жар, ясно говорящий, что у меня температура, встала под струи теплой воды.
Когда я уже была готова выбраться из ванны, почувствовала в животе тянущее ощущение, похожее на то, когда качаешься на качелях или взлетаешь. После этого мир вокруг меня расплылся, и я выпала из ванны на пол.
Но шокировало меня не это, а то, что на меня, совершенно голую, круглыми глазами смотрел Фордайс, который мылся под душем. Он не отрывал от меня взгляда, и моей пылающей коже стало еще жарче.
Какое у него тело! Не говоря уж о том, что ниже…
– Как ты здесь очутилась?.. – начал творец, а потом заметил мои синяки. – Твой первый прыжок…
Схватив полотенце и обернувшись им, он вылез из ванны и подхватил меня, шокированную его видом, с пола.
– Настя, слушай. Посмотри на меня.
Фордайс обхватил мое лицо ладонями и, окинув взглядом мое тело, прикрыл глаза, словно ему больно.
– Сосредоточься. Слышишь? И пожелай вернуться обратно.
– Что? Как?
Смысл его слов не доходил до меня, голова была занята другим.
– Желай немедленно, – рыкнул он, не открывая глаз.
Я тоже закрыла глаза и, сосредоточившись, вновь открыла. Теперь я в ванной была одна. Однако тело заболело еще сильнее, кожа горела.
Поднявшись и стащив с крючка полотенце, я прикрылась и, заплакав, простонала:
– Редклиф, помоги, пожалуйста.
Последнее, что помню, – это сорванный с двери ванной шпингалет и подхватившие меня уже знакомые руки.
* * *В голове стоял гул, но тело уже не ломило, в нем чувствовалась лишь сильная усталость. Мысли путались, я вспоминала, что произошло. Скандал, авария, и, кажется, я перенеслась в будущее. Вот приснится же такое, когда болеешь.
Едва я открыла глаза, мой взгляд наткнулся на Фордайса, который склонился надо мной.
– За что мне это? – вздохнула я, поворачиваясь на бок и чувствуя, как полотенце сползает с меня.
Вскочив и застонав от боли, пронзившей голову, я снова завернулась в махровую ткань.
– Неужели все, что я помню, было правдой…
– Да.
– А кто это там сверлит?..
– Рабочие. Меняют сломанную дверь на новую.
– Ты высадил дверь? – Я удивленно посмотрела на Фордайса.
– Выбора не было, – мрачно ответил он. – Когда ты пропала на сутки, я места себе не находил. Ни бабушка, ни Женя о тебе ничего не знали.
– Ты позвонил маме?! – ужаснулась я.
– Выбора не было! – повторил Фордайс и, вскочив, зашагал по маленькой комнате. – А потом я сторожил тебя около подъезда. Ты явилась вся в засохшей крови, едва двигаясь.
– Ну двигалась же.
– Настя, ты забываешь, что у меня медицинская степень. Твой вид ясно говорил, что ты попала в серьезную аварию. Но ран на тебе не было, по крайней мере таких, которые оставляют столько крови.
– И?
– И я нашел того водителя, что подвозил тебя. Я запомнил его номер.
– Какой кошмар… – покачала я головой, но князь меня не слышал.
– Я поехал на то место, где он тебя подобрал, увидел твой мотоцикл, следы аварии и все понял.
– Что же ты понял?
– Ты творец и, судя по тому, что выжила в аварии, от которой осталась лишь куча искореженного металла, творец первой степени. Иначе ты умерла бы.
Я в шоке посмотрела на Фордайса и изрекла:
– Брехня!
Глава 4
Мутанты, упрямство и чертов сюрприз
Некоторое время спустя, уже одетая, я сидела на кухне и удрученно помешивала сахар в кружке кофе.
– Настя, тебе придется смириться с этим.
– Погоди, в твоей теории есть масса нестыковок. Я же многое знаю о корпорации.
– Неужто? – насмешливо осведомился Фордайс.
– В двенадцать лет я нашла записи отца о его работе на Лемнискату и ее деятельности, плюс рассказы бабушки. Так что вряд ли ты сможешь мне открыть что-то новое про эту организацию.
Творец стоял прищурившись.
– Насколько я знаю, мутация проявляется во время полового созревания, – начала я.
При слове «мутация» князь поморщился.
– Вот только не говори, что творцы – это посланники божьи.
Вздохнув, Фордайс сказал:
– Не буду. Ты права: творцы – это мутанты. Перемещаться во времени мы можем благодаря тому, что не такие, как обычные люди. Оставаясь самими собой, мы выделяемся среди людей, и чем сильнее творец, тем больше нас тянет к себе подобным.
– Это твоя теория? – усмехнулась я, пригубив горячий напиток.
– Нет, твоей прабабки.
Поперхнувшись, я облилась горячим кофе.
– Да что за невезение в последние дни!
Через пять минут, поменяв джинсы на новые, я снова расположилась на стуле.
– У тебя нет другой одежды? – скривился творец.
– Ты не отвлекайся от темы.
Вздохнув, князь продолжил:
– Твоя прабабушка Ольга вышла замуж за Разинского. Почти все документы о них того времени исчезли, но поговаривают, что история у них была непростая. Так вот, она считала, что чем сильнее творец, тем больше его тянет к себе подобным и тем более вероятно, что счастье он найдет лишь в паре с подобным себе.
– То есть с творцом?
– Да. И скорее всего, именно первой степени.
– Мне есть из чего выбрать? – пошутила я.
– Нет. Сейчас творцы первой степени – это Лукреция, совсем маленькая девочка…
– Не пойдет. Я натуралка.
– И я.
– Бабуля была не права, – подумав, заключила я.
– Вот и я себя тем же утешаю, – хмыкнул Фордайс.
– А если нет творца противоположного пола? Что делать тогда?
– Ждать. Жизнь творца длинная. Или выбрать себе другую пару. История говорит, что были и такие случаи.
Посмотрев на внешний вид Фордайса, я была готова в это поверить.
– И тем не менее, если бы я была творцом, то могла бы прыгать во времени начиная с переходного возраста.
– Отчасти ты права. Однако то, что мутация активируется в творце в пубертатный период – это лишь статистика. У твоей бабки… м-м-м… способности проявились рано, у тебя катализатором, видимо, послужила авария. Да и какие могут быть сомнения, когда ты уже совершила прыжок?
Я молчала.
– У меня нет дара, значит, первой степени тоже нет.
– Или он еще не проявился. В противном случае мы бы здесь не сидели, а я разыскивал бы твое тело. Ты невероятно упряма!
– Я стараюсь мыслить разумно. Что ты предлагаешь мне делать теперь?
– Да по сути выбора у тебя нет, кроме как работать в корпорации.
– Нет!
– Да.
– А я говорю нет!
– Настя, пойми: корпорация – могущественная организация. И несмотря на то что она находится в тени, тем не менее управляет миром.
– Одна из трех.
– Пусть из трех. Но на этом полушарии она – незримая сила. Власть ее сильна благодаря творцам, и в первую очередь – первой степени. Они просто не позволят тебе скрыться. Да и тебе самой будет непросто с прыжками во времени. Нельзя убежать от своей сути. – Фордайс покачал головой.
– Почему важны именно мы?
– Творцы третьей и второй степеней направляют историю в нужное русло. Но только творцы первой степени могут кардинально ее изменить.
Я лишь вздохнула и твердо повторила:
– Нет.
* * *Практически сразу после того как Фордайс ушел, у меня состоялся непростой разговор с мамой – о том, куда я исчезла, почему меня разыскивал папин друг, не связалась ли я с корпорацией. Сказать правду в данный момент я не могла. Сама еще точно не знала, что будет с моей жизнью. Пообещав заехать в ближайшее время, я отключилась.
И упав на постель, прикрыла глаза. Столько всего произошло. Как теперь с этим жить?
Передо мной возникло обнаженное мужское тело, испещренное татуировками необычного узора. Не знаю уж, в какие отцы годился мне князь, но находился он в прекрасной форме – накачанный, подтянутый, излучающий силу…
Рывком сев на постели, я застонала. Внутри все трепетало. До Редклифа я никогда не чувствовала ничего подобного ни к одному мужчине. Фордайс всегда был идеалом, с той самой встречи на крыше. Может, вот она, причина моих проблем с мужчинами?
Так, Настя, хватит придумывать себе всякие глупости!
Я посмотрела на часы – пора на работу. Накинув куртку и взяв сумку, я вышла из дома. Мотоцикла у меня теперь не было, добираться пришлось на метро. Несмотря на то что я отвыкла от общественного транспорта, в кафе я появилась за десять минут до начала смены.
На работе было что-то неладно, я это поняла по злому взгляду Лены и сожалеющему Исмаила.
