Лана Ежова - Лилии на ветру
Внезапно Кирилл замер и слегка разжал кольцо рук. Его губы оставили в покое ее растерзанный, распухший рот и нежно заскользили по лицу. Успокаивающий поцелуй в подбородок, щеку, висок. Ей хватало знаний и такта понять, что он остановился на грани, за которую переходить пока не собирался. На дрожащих ногах Лиля подошла к краю крыши и облокотилась о бортик.
Ночь незаметно сменила розовые сумерки вечера. Такой далекий город сейчас переливался, как драгоценный камень на ладони. Извивающиеся внизу дороги казались живыми реками огней. Безветренная погода радовала отзвуками летней жары, и Лиля давно сбросила куртку. Кир к ее созерцаниям не присоединился, и девушка огорчилась, подумав, что поспешным уходом задела его чувства. Напрасно. Он зажег несколько свечей на столе и принес ей плед.
– Зря ты разделась, замерзнешь, – пожурил он Лилю, накидывая шерстяную ткань ей на плечи.
– Ошибаешься, мне тепло. Очень, – возразила Лиля и мысленно добавила, что могло быть еще жарче, если бы некоторые сильно не заморачивались.
– Хочешь посмотреть на звезды? Через телескоп?
– Через телескоп? – Журналистка недоверчиво смотрела, как Кирилл устанавливает принесенный откуда-то оптический прибор. – Астрономия – увлечение юности?
– Увлечение детства, а теперь способ очаровать прекрасную девушку.
– И многие ведутся? – ревниво поинтересовалась Лиля, не оценив шутку.
– Нет, потому что применил этот способ впервые. И надеюсь, попытка увенчается успехом.
– Зря надеешься, – Лиля помолчала, – потому что все ухищрения давно стали лишними. И все-таки от урока астрономии не откажусь, товарищ лектор. Приступайте.
Небольшая пикировка и обмен комплиментами помогли сбросить напряжение, вызванное резко оборванным поцелуем. Кирилл оказался хорошим «лектором». Он показывал в телескоп видимые в это время года звезды и планеты. Рассказывал о созвездиях, мифах, которые дали небесным телам названия. Даже повеселил забавными байками из жизни астрономов. Потом они лежали на груде пледов и смотрели в звездное небо без телескопа. Голова Лили покоилась на груди Кира, и его пальцы свободно перебирали пряди ее волос.
– А чем еще ты интересовался в детстве?
– Прыжками с парашютом и дельтапланеризмом, хотя астрономия оставалась главной страстью. Я зачитывался фантастикой про полеты в космос, и книги о звездах стали моими настольными. Моя мания усилилась, когда отчим подарил мне телескоп.
– Отчим?
– Да, но для меня он был настоящим отцом. Помнишь, я рассказывал, что мою мать украл оборотень?
– Помню. – Лиля подбирала слова осторожно: Кир производил впечатление не слишком открытого человека. Минутами откровенности надо было дорожить. – Ты еще говорил, что он отпустил ее, когда понял, что не сумел влюбить в себя.
– Не совсем так. Она не захотела менять свою жизнь. И когда похититель ее отпустил, вернулась к жениху. Колдуну высокого ранга. Когда выяснилось, что она явилась с «подарком» в виде меня, они уже были женаты.
Лиля забыла, что нужно дышать, а Кир подчеркнуто равнодушно продолжал:
– За двенадцать лет совместной жизни он ни разу не упрекнул ее и любил меня, как родного сына, хотя у них появились общие дети.
– О…
– Близнецы, они на шесть лет младше меня. И у нас было счастливое детство – никаких страшилок из жизни пасынка и родных детей. Многое изменилось, после того как во время магического эксперимента отчим погиб. Матери пришлось худо. Младшие дети обладали необычными способностями, и родственники по мужу попытались их отобрать. Вот тогда мама и вспомнила о моем биологическом отце.
– Ты ненавидишь его?
– За что? Он узнал о моем существовании спустя двенадцать лет. Ужасно разозлившись, он, однако, уладил конфликт. Но до отчима ему далеко: в его сердце нашлось место лишь для меня одного. Возможно, виноваты его возросшие обязанности в Круге. А может, он просто черствый эгоист.
Лиля услышала в голосе Кира обиду и сожаление. И смогла понять его чувства: больно ошибаться в родном человеке, находить в нем недостатки, сравнивать с кем-то, кто казался идеалом.
– Как воспитатель мой отец, увы, никакой. Поэтому мне пришлось взять на себя заботу о младших. Было тяжело. Впрочем, сейчас не легче – порой такое могут сотворить, что хочется придушить собственноручно.
– Получается, твои родители сейчас вместе?
Кирилл усмехнулся:
– Они поженились и счастливы в браке.
– Здорово, что их отношения наладились!
Осторожно переложив девушку на плед, оборотень навис над ней и чмокнул в нос.
– Странные вы, женщины, существа. Если раньше мать побаивалась отца, то теперь она от него без ума.
– Это наезд на весь женский род? – наигранно сурово спросила Лиля и, вдруг дернув его за руку, мастерски повалила на спину.
– Какой подлый прием, – притворно охнул Кир, когда она оседлала его.
– А то! Я год ходила на самооборону. В наше время слабая девушка должна уметь постоять за себя.
– Мне уже страшно, – прошептал Кир. Неяркого света, что давали свечи и звезды, хватило, чтобы разглядеть счастливое сияние его темных глаз.
И Лиля не удержалась от соблазна. Наверное, впервые она проявила инициативу, целуя гордый подбородок и горячие твердые губы. И задохнулась – ответная реакция не заставила себя ждать.
– До восхода солнца несколько часов. Кому-то на работу, – тяжело вздохнув, вспомнил Кир. – Я бы не отказался встретить с тобой рассвет, но не думаю, что идея хороша.
– Ты прав, – с огорчением сказала Лиля. – Нелли меня съест, если усну на работе.
Ночное рандеву завершилось, оставив счастливые воспоминания и слегка горчившее послевкусие.
Кирилл проводил Лилю до дверей ее квартиры и настойчиво попросил выспаться. Словно чувствовал, что день ей предстоит тяжелый.
Неоднозначной выдалась ночь и для Кассандры.
Прорицательница могла заглянуть в будущее и ведала, как оно хрупко. Малейшее отступление от главной нити – и оно менялось, иногда кардинально, путая с трудом выстроенную партию.
У каждой ясновидящей свой способ посмотреть в завтрашнее. Прабабка Касс, когда впадала в транс, видела возможные варианты развития событий в виде спутанной пряжи. Мысленно потянув за одну из нитей, она знала, что случится в грядущем. Бабушка вампирессы, когда на нее наплывали видения, играла в шахматы. Продумывая ходы, она доподлинно знала, что случится, если ключевые игроки совершат тот или иной шаг. А Кассандра возможное будущее листала, как книгу. Необычную книгу, книгу-головоломку.
И в ночь, когда Феликс заключил сделку с Иниго Веласкесом, она несколько часов «листала» варианты.
Дождавшись, пока Мастер уедет по делам в город, рыжекудрая красотка тайком пробралась в его кабинет и занялась сейфом. Раньше она знала код: Феликс поверял ей многие тайны. Теперь ей пришлось испытать себя в роли «медвежатницы». Небольшой опыт по взлому замков и подбору кодов у нее был, так что она верила в успех затеи. Испробовав несколько комбинаций вручную, ясновидящая вскоре обратилась к Дару.
Сидя перед сейфом, она «листала» и «листала» будущее – и модели его пролетали перед глазами со скоростью сверхзвукового самолета. Когда она наконец-то увидела себя, правильно подбирающую цифры, то учуяла странный запах. Полностью не оправившись от калейдоскопа видений, Кассандра поспешила открыть сейф.
Футляр с «Прощением Аполлона» лежал на видном месте.
Вампиресса с облегчением вздохнула и, забрав камею, захлопнула дверцу сейфа. Только тогда, когда схлынула эйфория, она ощутила что-то липкое на своем лице. Проведя пальцами по губам, увидела кровь. Вот что издавало странный запах… Как у простой смертной, у нее от напряжения пошла из носа кровь. Слишком быстро она «листала», ища нужную комбинацию. Вот поэтому она и ненавидела самовольно подглядывать в будущее, предпочитая дожидаться видений, посланных Высшими Силами.
Кассандра покинула кабинет, зная, что его хозяин уже на полпути к дому. Хотя у Феликса нашлись бы уютные убежища в городе, он предпочитал не оставлять ее надолго одну. Наверное, боялся, что в его отсутствие она сведет с ума охрану и прислугу. Хмыкнув, Касс закрылась в своей спальне, предварительно выдворив из нее телохранителей.
Ванная, выдержанная в зеленых тонах, приятно успокаивала уставшие глаза. Среди флакончиков с гелями, шампунями и баночками с морской солью она отыскала маленький пакет с конфискованным у Славы предметом. Телохранитель еще не знал, что она побывала в его комнате, иначе расстроился бы, что ей известно о его шалостях.
Слава… Милый мальчик, казалось бы, судя по имени, славный и безобидный. Ан нет. Юный, по вампирским меркам, парень любил играть колюще-режущими предметами. И больше всего обожал, когда в его играх участвовали и другие. На тот факт, что вампир в своих сексуальных игрищах с донорами использует не только клыки, но и медицинские скальпели, Феликс посмотрел бы сквозь пальцы. Кто без греха? Любит вьюноша острые ощущения – и пускай себе…
