Алина Лис - Школа гейш
Губы «матушки» скривились:
– Значит, она тебя избила? Так, деточка?
– Да-а-а, – прорыдала Асука.
– А что же твои подружки тебя не защитили? – Владелица «Медового лотоса» сощурила глаза и оглядела остальных участниц инцидента.
– Мы боялись, – пробасила гейша, которая перехватила Мию у выхода. – У нее нож.
Все покосились на Мию и лежащее рядом с ней оружие.
– Да, нож – это страшно, милые. – Госпожа Хасу, напротив, на Мию упорно не глядела. – Идите-ка приводите себя в порядок. Скоро вечер, придут гости.
– Но синяки… – осмелилась подать голос одна из женщин.
– Синячки замазать… А ты, – взгляд госпожи Хасу остановился на жалобно плачущей Асуке, – сходи к доктору, деточка. Пусть подлечит тебя, что ли. И в зал сегодня не ходи.
– А деньги?
– Деньги? – Брови госпожи Хасу взмыли вверх в немного картинном удивлении. – Какие деньги?
– На доктора.
– У тебя же есть денежки, деточка. Вот их и возьми. – В ласковом голосе владелицы чайного домика прорезалась сталь.
Хорошо знавшие хозяйку женщины поспешили собраться и исчезнуть. Теперь только пара перевернутых кадок и лежащий рядом с Мией нож напоминали о случившемся в купальне.
Госпожа Хасу пересекла помещение и встала, нависая над девушкой.
– Покажи! – потребовала она.
– Что? – Мия вздрогнула. Ей очень хотелось отползти как можно дальше. А еще лучше сбежать, спрятаться, скрыться в заброшенном храме или у горячих источников. От всего случившегося было горько и тошно, в душе ощущалась тяжелая опустошенность. – Госпожа Хасу, я не угрожала им! Правда! Это не мой нож…
Она произносила слова – такие правдивые и такие бесполезные, и понимала, что надежды нет. Ей не поверят. Она одна, а гейш шестеро. И каждая подтвердит слова Асуки.
– Тише, тише, деточка. Я знаю, что ты ни в чем не виновата.
– А… – Мия осеклась на полуслове. – Откуда?
Женщина вздохнула.
– Я не первый год живу на свете, милая. Давай покажи, что у тебя есть! – Взгляд главы гильдии зацепился за бронзовую цепочку на шее девушки. – Что это? Украшение?
Мия неохотно сняла амулет и протянула его госпоже Хасу, но та не взяла, предпочитая разглядывать камушек из рук девушки.
– Откуда он у тебя?
– Господин Ёшимитсу подарил. – Она поежилась при воспоминании о сумасшедшем самурае. – Сказал, на память. Для защиты.
– Ясно. – Женщина кивнула. – Надень.
– Вы знаете, что это? – спросила Мия, с неясным облегчением надевая обратно подарок.
Женщина покачала головой:
– Нет, деточка. Но это не важно. Ты хотела помыться перед вечером, правильно? Так мойся, приведи себя в подарок. А нож я заберу. Не надо нежной деточке носить с собой такие опасные вещи. Ты и пользоваться им, наверное, не умеешь.
Мия кивнула, признавая ее правоту, и безропотно отдала нож.
– Это Асуки, – на всякий случай сказала она.
Госпожа Хасу осуждающе покачала головой.
– Я давно держу чайный домик и вижу, кто чего стоит, – сказала она грустно. – Из тебя никогда не выйдет хорошей гейши, деточка. Не важно, насколько умело ты составляешь икебану или красиво танцуешь. Зря ты отказала господину Такухати.
– Я… – Мия вспомнила полный обжигающей ненависти взгляд Асуки и не нашлась, что возразить. Она и раньше подозревала, что сваляла дурака, слепо доверившись оговору, а сегодняшнее происшествие окончательно расставило все по своим местам.
– И чего тебе не хватало? – продолжала увещевать ее женщина. – Богатый мужчина, молодой, красивый, щедрый. Девочки разве что из кимоно не выпрыгивают, чтобы привлечь его внимание. А ты носом крутишь.
– Но я…
– Они же тебе никогда не простят. И камушек не спасет. В прошлом году в соседнем чайном домике две гейши не поделили мужчину. Одна другой глаз выколола.
– Ой…
– Вот именно, что «ой». В следующий раз порчу наведут. Или змею ядовитую в кимоно подложат. – Хозяйка вздохнула. – Так что послушай моего совета: уходи. Пока господин Такухати тебя хочет.
– Он меня не хочет, – горько сказала Мия.
Госпожа Хасу покровительственно улыбнулась:
– Ой, деточка! Ты даже не представляешь, как сильно ты ошибаешься.
Развязно и чувственно звенели цитры, сладкий запах сандала щекотал ноздри. В полумраке на татами танцевала девушка.
Вот музыка резко оборвалась, и девушка, не успев остановиться, сделала еще шаг. Самураи рядом разразились одобрительными выкриками.
Такеши Кудо отхлебнул саке, безучастно наблюдая, как девушка медленно развязывает пояс. Она поймала его взгляд и облизнула алые губки.
Снова зазвенели струны, призывая продолжить игру.
Она ведь хорошенькая. Как раз тот тип женщин, который всегда нравился Такеши – высокая полная грудь, стройная талия, крутые бедра. А он смотрит на нее и не может выкинуть из головы утренний разговор с сёгуном.
Можно подумать, это так просто – обвинить одного из самых влиятельных людей в стране в измене!
– Я недоволен, – сказал Шин Ясуката, выслушав доклад. – Что значит – нет оснований? Я должен тебя учить? Нет оснований, так найди. Сфабрикуй, нарисуй, придумай.
Как обвинить в измене того, кто не имеет в Самхане ни друзей, ни родственников и известен своей непримиримой позицией в адрес чужеземцев? Поражение в войне не спишешь на сговор. Слишком много очевидцев, которые помнят, что в действительности случилось в огненном аду…
Сёгун не стал слушать разумные доводы.
– Я хочу избавиться от него! Так что ищи лучше. У тебя же есть свой человек в его окружении.
– Он не станет свидетельствовать. Тем более лжесвидетельствовать, – ответил господин Кудо, глуша раздражение. – Мы могли бы обвинить даймё в попытке переворота…
Одобрительные хлопки и крики оторвали начальника службы безопасности от невеселых мыслей. Гейша на татами уже стояла в одной нижней рубахе. Фонарь за ее спиной подсвечивал тонкую ткань, обрисовывая соблазнительные контуры тела. Вот она, словно догадываясь об этом эффекте, повернулась в профиль, вскинула руки и чуть прогнулась. Возбуждающий и развратный силуэт, черная тень на фоне огня…
Взять ее, что ли, сегодня? Он слишком много работает в последнее время.
– Никаких переворотов! Только измена! И мне нужно серьезное доказательство. Такое, чтобы ни один шакал не посмел визжать, будто Такухати оболгали. Ты меня понял?
Конечно, кто бы сомневался!
Сёгун – не божественный император. Как бы ни пыжился Ясуката, пытаясь причислить себя к дому Риндзин, доля крови повелителей драконов в его жилах слишком мала.
А если речь идет лишь о должности верховного военачальника страны, то неизвестно, на чью сторону встанут главы кланов. Недовольных много, последние годы лишь политика «разделяй и властвуй» позволяла Ясукате удерживать бразды правления…
Да сколько можно! Неужели он даже в чайном домике не может расслабиться?
Господин Кудо залпом допил содержимое чаши, швырнул в пустую посудину несколько серебряных монет и кивнул почти обнаженной красотке.
По дороге к одному из домиков любви мысли начальника службы безопасности снова свернули на проторенную дорожку.
Даймё и сёгун делят власть, а страдает Оясима.
Хороший военачальник – клыки и когти страны. Такухати любят солдаты, признает знать. Опять же не стоит забывать, что у сёгуна нет наследника. И если Такеши не найдет принцессу Миако, амбиции генерала придутся очень кстати.
Акио Такухати будет хорошим правителем. Эссо процветает – на дорогах нет разбойников, рынки полнятся товарами, крестьяне исправно платят налоги.
А сёгун требует, чтобы господин Кудо собственными руками уничтожил надежду на мир в стране!
Они вошли в домик, и гейша заворковала низким чувственным голосом, вопрошая, чего желает господин.
– Разденься. – Такеши опустился на футон. – Ты красивая, хочу посмотреть на тебя.
Она медленно развязала наспех завязанный после танцев пояс. Повела плечами, позволяя кимоно стечь на пол у ног шелковой лужицей. Медленно, дразнясь, потянула вверх подол нижней рубахи.
И правда хороша! Даже синяк на коленке ее не портит.
Синяк был тщательно запудрен, но господин Кудо привык обращать внимание на мелочи.
Девушка сняла рубаху и жестом притворной скромности прикрыла грудь. Изображая смущение, которое скорее пристало бы невинной девице, она отступила к стене и замерла вполоборота, томно глядя поверх плеча.
Взгляд Такеши невольно скользнул по миниатюре на стене рядом с гейшей. На миниатюре скалился тигр, похожий на фамильный знак Аль Самхан.
А ведь скоро прибудет самханское посольство во главе с принцем Джином. Это значит, что наступят горячие деньки. Можно ставить сотню золотых рё против дырявой ветоши, что принц Джин сделает все, чтобы восстановить резидентуру, которую господин Кудо так ловко накрыл всего несколько месяцев назад.
Да-да! Пусть дураки говорят о свадьбе, Такеши Кудо точно знает, с какой целью один очень ловкий и умный принц плывет на Благословенные острова.
