Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет
Встав, я направилась к двери, чувствуя спиной взгляд Алексея. Чувства снова нахлынули на меня. Боль, любовь, сомнения. Я понимала, что решающий разговор состоится рано или поздно, и вот этот момент настал.
– Оля…
– Не смейте меня так называть! – крикнула я, устремляясь по коридору к лестнице и вниз. Там меня и нагнал Алексей, схватив за руку.
– Не трогай!
– Раньше ты так не говорила, даже когда узнала про план. Нам нужно поговорить, и мы поговорим.
Это было откровенно, неприкрытое хамство, но меня уже тащили к ближайшей комнате. Приоткрыв дверь, Алексей весьма невежливо пропихнул меня внутрь.
– Не смей со мной так бесцеремонно обращаться! Не смей!
– Я не позволю тебе остаться в заблуждении относительно меня! Ты должна знать правду! – горячился Разинский.
– Так тебя теперь волнует, знаю ли я правду? С каких пор?
– Всегда.
– Ты снова лжешь, и тем самым унижаешь и меня, и себя!
– Нет, ты не права. Кто тебе рассказал? Корнейси?
– Вы оба.
Сейчас я могла уже не притворяться, потому решила сбросить маску и высказать ему все, что давно желала.
– Я не понимаю…
– Помнишь вашу ссору с Корнейси в тот день, когда я выполняла одиночное задание?
В глазах Алексея мелькнуло понимание.
– Я просто услышала вас. Случайно.
На глаза наворачивались слезы, но я старалась не поддаваться эмоциям.
– Ты все неправильно поняла…
– Я все поняла! Я слышала каждое слово, и то, на что ты пошел ради корпорации, чуть меня не убило. Я стояла, слушала и медленно умирала. Каждое твое слово впивалось в меня, как жало. Как ты относился ко мне, что думал, что чувствовал…
– Вот тут ты ошибаешься. Вначале все так и было, но потом мои чувства изменились… я действительно полюбил тебя. Впрочем, нет, это случилось еще раньше, едва я услышал, как ты играешь, еще не зная, кто именно тот талантливый музыкант. А потом начал с тобой общаться и не смог остаться равнодушным. Неужели ты думаешь, я сделал бы тебе предложение, не влюбись я в тебя на самом деле?
– Ну, ради корпорации ты готов на все.
– Нет, не на все. Если ты слышала разговор, то знаешь, что должна была выйти за другого. Но этого своей любимой я не позволю.
– Не смей! – закричала я. – Не смей снова мучить меня! Ты один раз меня уже убил, и я не позволю сделать это еще раз. Я думала, ты необыкновенный человек, лучший из мужчин, я рассказала все про себя и свою семью, самое сокровенное, а ты… ты не мог меня пощадить, не мог все объяснить сам! Если бы я знала, что в тебе есть что-то человеческое, может, не было бы так больно…
Слезы ручейками потекли из глаз.
– Оля…
– Не приближайся. Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался! – отшатнулась я.
– Послушай. Вначале я действительно решился на исполнение этого плана, знал, что это неправильно, но задача стояла лишь подружиться с тобой. Умирали люди…
– Мной пожертвовать было не жалко…
– Отношения с тобой налаживались, хоть мне и непросто давалось общение, а потом вопрос встал ребром. Покушение было совершено на моего друга детства! Он выжил просто чудом, и тогда я решился начать ухаживания, и ничего уже было не изменить. Постепенно я полюбил тебя, но признаться не мог… Я не хотел делать тебе больно…
– Не верю ни единому слову.
– Значит, не согласишься объединить свои силы со мной, чтобы узнать правду?
Я сквозь слезы посмотрела на Алексея.
– Как ты можешь после всего случившегося предлагать мне это? Нет!
Разинский медленно стал приближаться ко мне, и я попятилась назад. Но недолгим было мое отступление: я коснулась спиной стены и подоконника. Алексей приблизился ко мне вплотную, я вскинула подбородок, бросая ему вызов.
Он осторожно провел костяшками пальцев по моей щеке, а я отвернула лицо в сторону.
– Тогда советую подумать еще вот над чем. Я уже знаю часть правды и точно знаю, что твой отец имеет к этой истории с ядом непосредственное отношение. Но узнав об этом и располагая доказательствами, я ничего никому не сказал. И я знаю исполнителя и кому это выгодно. Но, несмотря на всю известную мне информацию, я защищаю твою семью – и уж явно не ради них самих, только ради тебя. Стал бы я так поступать, если бы ты не пленила мое сердце? Если бы я думал лишь о корпорации?
Внутри поднялась буря эмоций – боль, страх, любовь, радость, но самое главное – надежда. Может ли он говорить правду про отца? Или снова лжет ради своей выгоды?
– И еще ты должна знать – я тебя не отпущу. Несмотря ни на что, я знаю, что ты меня любишь, даже после всех прегрешений, со всеми моими недостатками. И за такое бесценное сокровище, как твои чувства, я буду сражаться.
Горячие руки обняли мои, и тыльную сторону ладоней обожгло не менее горячими поцелуями.
– Я всегда жду тебя.
Алексей стремительно вышел из музыкальной комнаты, а я, добравшись до скрипки, заиграла. Мелодия лилась, поднимаясь ввысь, и в ней против моей воли звучала надежда.
А в коридоре стоял, прижавшись лбом к двери, мужчина с закрытыми глазами и слушал, слушал – и тоже надеялся.
Я решила не покупаться вновь на эту сладкую ложь и самостоятельно, без посторонней помощи узнать, кто на самом деле стоит за смертями творцов.
Несмотря на подслушанный мною разговор и то, что я знала имена заказчиков, общая картина ускользала от моего понимания. Лидия не смогла выведать у мужа никакой существенной информации, только общее положение корпорации на международной арене. А перемещение в прошлое ради информации я не могла себе позволить.
По возвращении из прошлого творец уязвимее всего, и я просто боялась за свою жизнь.
Отец при любой попытке его разговорить тут же менял тему и вспоминал о каких-то неотложных делах. Подобное поведение против воли вызывало в памяти слова Разинского о причастности отца к смерти творцов. Я не верила, но тень сомнения преследовала меня.
Отношения с Алексеем меня совсем не радовали. Он, как и обещал, не оставил меня в покое, ведя себя так же, как и раньше. Позволяя себе вольности, прикосновения, дерзости… Я поняла, что мне это напоминает. Его прошлые действия. Он вновь меня обольщал, но теперь, по его словам, не скрывая своих чувств, а наши недавние отношения делали дистанцию между нами довольно близкой.
Это смущало меня и приводило в смятение, часто мои мысли, вместо раздумий о тайне, занимал именно он. Я старалась избегать его, так как все его действия рождали в сердце боль, а в душе надежду.
Не помогало мне в смирении чувств и мнение Лидии, которая после того, как я рассказала ей о разговоре с Разинским и его действиях, встала на сторону мужчины.
Вот и в очередной раз придя к ней на чай в городскую резиденцию в Петербурге, я встретила в холле уходящего Алексея.
Он улыбнулся мне, прикоснулся губами к руке и, удержав ее дольше положенного, посмотрел мне в глаза.
По моему телу пробежали мурашки, как напоминание о ночи, проведенной с ним. Я отдернула руку.
– Всего доброго.
Все поняв, Алексей лишь печально улыбнулся и, поклонившись, вышел прочь.
– Что он тут делал? – нахмурилась я, пройдя в гостиную.
– Спрашивал.
– О чем? – не поняла я.
– Об отношении правительства к корпорации.
Я заскрежетала зубами. Он знает.
– Ты еще не решилась его простить? – спросила подруга, велев принести чаю.
– Нет. Я не понимаю, почему ты его защищаешь.
Подруга молчала, пока горничная заносила и ставила на стол поднос с чаем, но едва дверь в комнату закрылась, как Лидия, начиная разливать чай, ответила:
– Потому что в тебе говорят чувства и обида, а я трезво мыслю и смотрю на ситуацию более непредвзято.
– И что же заметила ты, чего не вижу я?
– Ты сама мне рассказала, что Разинский признался в осуществлении плана соблазнения, сам все подтвердил и дополнил твой рассказ. А также сказал, что любит тебя и будет бороться. Я понимаю, ты не веришь, но смысла врать ему нет. Он ничего от этой лжи не получает, наоборот: если ты разрываешь ваши отношения и помолвку, то, следуя твоей логике, он только выигрывает. Однако Алексей продолжает ухаживать, затягивая брачную петлю у себя на шее.
Вскочив из кресла, я зашагала взад-вперед.
– Я для чего-то ему нужна…
– Для чего? Ольга, после сегодняшнего разговора я поняла: Алексей знает намного больше тебя о заговоре против корпорации, и общаться с тобой для этого ему нет смысла. Доступ к твоей семье он уже получил и все, что нужно, узнал.
– Ты не понимаешь, – заломила руки я. – Я ему не верю и боюсь. Правда, когда я ее узнала, едва не убила меня. До сих пор уверена, не будь я творцом, мое сердце остановилось бы. И сейчас он заставляет меня снова страдать. Душа мечется в сомнениях и надеждах. Это сводит меня с ума!
