Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет
– И что потом?
– Его действия не давали нужного эффекта, я не подпускала его к себе. Вернее, не так, как ему нужно было. Он хотел дружбы, а я любила. И тогда он совершил подвиг – начал ухаживать за мной. Представляешь? – горько усмехнулась я.
– Ольга…
– Не надо меня жалеть. Слушай. Конечно, я не могла устоять перед таким подарком судьбы. Моя мечта стала реальностью, сон превратился в явь. Он ухаживал неуклюже: комплименты, разговоры – все было слишком странным, или скомканным, или, наоборот, порывистым. Я думала, это из-за чувств, нерешительности, а он просто не знал, что сделать и как сделать, чтобы добиться результата с наименьшим для себя ущербом. Он даже во время поцелуев меня не касался: видимо, старался побороть отвращение. Боже…
По щекам текли слезы, и я не могла их остановить.
– Ольга, ты уверена, что дело обстоит именно так? Не мог же Алексей надеяться, что такое ухаживание сойдет ему с рук?
– А оно было тайным. Якобы ему могла запретить встречаться со мной моя семья из-за обстоятельств его рождения, – прошипела я, вспоминая и сопоставляя события.
– Это смешно. Ему даровал титул сам император, у него с ним одна кровь, – недоуменно заметила подруга.
– Да. Но ведь это такой удобный предлог. И мой отец сыграл ему на руку, показав, что недолюбливает его, – горько рассмеялась я.
– Я помню ваше странное поведение. Я тоже решила, что Разинский тобой увлечен.
– О да! Он страдал, но играл талантливо. Однако потом что-то случилось. Я дала ему то, что ему требовалось, – пропуск в мою семью. Однако этого оказалась мало, я еще могла быть ему полезна. Помню, как он обрадовался, получив приглашение в поместье. Ему зачем-то нужно было туда попасть. И чтобы этого добиться, он пошел на открытые ухаживания.
– Послушай, но в итоге ему пришлось бы на тебе жениться. Он не мог пойти на это.
– Но пошел. Он сделал мне предложение.
Подруга ахнула.
– А я, дурочка, согласилась, – я чуть не разревелась, но сумела взять себя в руки. – Видно, Разинский привык за столько времени находиться рядом со мной и играл виртуозно. Думаю, и сейчас бы ему поверила, – я невидяще смотрела в пространство.
– Ольга, он бы не смог взять предложение обратно!
– Ему и не пришлось бы. Они планировали выдать меня замуж за обедневшего дворянина. Заплатили бы ему, чтобы тот свел меня с ума и отбил у Разинского. Они просто не знали – я настолько его люблю, что не пошла бы на это.
– Почему ты говоришь о нем во множественном числе?
– Потому что ему помогали Мэллори и Корнейси, каждый чем мог. Глава отдела – положением, а Джеймс – знаниями. Прекрасный альянс!
– Не может быть! Неужели и Корнейси принимал участие… в этой мерзкой истории?! – потрясенно выдохнула Лидия.
– Да, но потом у него хватило совести уйти в сторону, но не у Разинского. Я до сих пор не могу осознать, что он смог так поступить со мной. Я любила его безумно, бездумно, я верила ему, практически боготворила. Я все прощала и понимала, я рисковала ради него всем. В конце концов, я спасла ему жизнь! Но даже тогда он не сжалился. Даже тогда…
– Но зачем они затеяли все это?
– Ты знаешь, что в корпорации происходят отравления и массовые убийства творцов? Они считают, что это из-за моего отца… Что он передал сведения и яд дуовитам… Я не совсем уверена, но, судя по разговорам, это так. А как добраться до моей семьи? Только через меня, – мертвым голосом подытожила я.
– А Светлана?
– Она почти не посвящена в дела корпорации, к тому же меня нужно было держать постоянно под присмотром. Но я не позволю ему обидеть мою семью. Он пожертвовал мной и поплатится за это! Я отомщу! – вспыхнула я, сжав кулаки.
– Может, не стоит лезть в эти интриги? – озабоченно нахмурилась подруга.
– Поздно. Меня уже втянули, и теперь пути назад нет. Я выясню правду через того же Разинского, а Корнейси мне в этом поможет. Он мне должен. А ты – ты согласишься мне помочь?
Лидия задумалась.
– Думаю, да, если это не нанесет прямого вреда моему мужу.
– Тогда решено. Посмотрим, Алексей Михайлович Разинский, как тебе понравится почувствовать собственные методы на себе.
* * *В Цитадель мы вернулись через пару дней. И у меня из головы не выходили мысли о том, как я его увижу, что сделаю… Как теперь смотреть в глаза и как относиться к людям, которые поступили по отношению к тебе подло?
В свою комнату я вошла в волнении и нашла на столе записку:
«Очень беспокоился о Вас. Жду встречи…»
Я сильно сомневалась в правдивости его желаний, но встретиться нам все равно придется: я должна узнать через Алексея, в какую некрасивую историю меня втянули. Но перед этим нужно кое-кого навестить.
Глава отдела, на мое счастье, оказался на месте, и, узнав у его секретарши, один он или нет, я прошла в кабинет. Корнейси оторвался от бумаг и поднял на меня глаза.
– Добрый день, Ольга, – он поднялся мне навстречу и, поцеловав руку, спросил: – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, вполне терпимо.
– Готовы приступить к работе?
Вот и все, что нужно от творца. Ходить можешь – приступай к работе.
– Да, но перед этим я хотела бы поговорить с вами на одну деликатную тему, – вкрадчиво начала я.
Глава посмотрел на меня цепко, пристально.
– Если я чем-то смогу быть полезен, то я к вашим услугам. Но я не лучший собеседник в щекотливых вопросах и не всегда бываю деликатен.
– В этот раз, мне кажется, вы проявите деликатность, – уверенно кивнула я.
Корнейси откинулся на спинку кресла.
– Тогда я готов вас выслушать.
– Пожалуй, слушать буду я. А именно: я хотела бы услышать причины, по которым вы заподозрили моего отца в том, что он виноват в покушениях на творцов.
Корнейси прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Откуда вы узнали? Алексей рассказал?
– Нет, что вы. Так вы расскажете? – спокойно спросила я.
– Почему вы решили, что я буду давать вам объяснения?
– Потому что вы должны мне. Мало ли на что пойдет обманутая женщина ради поиска правды. И какими методами я буду ее искать, – намекнула я на прыжки во времени и их последствия.
– Вы слышали наш разговор… – глава отдела болезненно поморщился.
– Да.
– Лидия знает? – напряженно спросил Корнейси.
– Да. И она не против того, чтобы вы мне поведали правду и помогли.
– Помог в чем? – напрягся глава отдела.
– Выяснить все и наказать Разинского.
Корнейси усмехнулся.
– Мне нравятся обе идеи. Поверьте, я был против этой интриги с вами и сожалею о ней.
– Я знаю. Именно поэтому я к вам и пришла.
– Как вы планируете выяснить правду?
– Частично через Алексея и при помощи дара.
– Теперь вы будете играть с ним? – покачал головой Корнейси.
– Чтобы очистить доброе имя отца – да.
– Почему вы так уверены, что он ни при чем?
– Он не предатель. Люди могут пойти наперекор всему, кроме своей натуры, – заявила я.
– Хорошо, я помогу вам. Слушайте…
Мой маленький план мести начал приводиться в действие. После рассказа Корнейси в этой истории для меня осталось куда меньше темных пятен, хотя Разинского не извиняют никакие обстоятельства.
А еще я смогла уговорить Корнейси поухаживать за мной. Он возмущался, отказывался, но, когда пришла Лидия, под нашим общим натиском был вынужден сдаться.
И едва мы вышли из кабинета главы, я с интересом взглянула на подругу.
– Тебе не претит то, что Корнейси будет оказывать мне знаки внимания?
У Лидии взметнулись вверх брови.
– Ты так интересуешься, не буду ли я ревновать? Ну, во‑первых, я не имею на это никакого права, а во‑вторых, ты просто не видела себя. Ты словно застыла, в тебе практически нет эмоций, они закованы где-то внутри. И нет смысла ревновать, потому что ты все еще любишь Разинского и не способна испытывать чувства больше ни к какому мужчине сейчас… а возможно, и никогда, – подруга посмотрела на меня с жалостью.
Глядя вслед женщине, которая всю жизнь любила одногоединственного мужчину, я прекрасно осознавала, что, возможно, разделю ее участь, но моя пилюля будет более горькой.
Впереди меня ждало новое задание от корпорации, и выполнять его следовало в паре с Алексеем. К комнате, из которой мы обычно перемещаемся, я подходила на негнущихся ногах, внутри все сворачивалось узлом от страха, в душе проснулись и забурлили эмоции.
Вот осталось несколько шагов, я берусь за ручку двери, открываю…
На меня глянули зеленые глаза, полные нежности. Его горячие руки сжали мои, прикоснулись к ним губами, а потом Алексей склонился ко мне для поцелуя.
Я словно закаменела и ничего не могла с собой поделать. Сердце забилось часто-часто, мне даже показалось, что его можно услышать.
