Ольга Романовская - Лед и пламень
Кофе остыл – плевать! Нужно чем-то смочить пересохшее горло. Видимо, слишком много возмущения разом рвалось наружу.
– Никто не отрицает. – Лорд опустился на колени. – Люди разные, Дария, у всех разные потребности и желания. Я увидел ваши и неумело пытался помочь их реализовать. Больше не стану. Простите, миледи.
Он поклонился, коснувшись лбом платья. Стало неловко. Вот зачем Эллан унижается? А я сижу, будто Алексия, госпожа, рабовладелица. Не хватает только ошейника. Пугающее сходство!
Перед глазами встали крюки. С них сочилась кровь, вместе с которой уходила магия пленников. До того как подвергнуть мучительной казни, их меткими ударами ставили на колени, надеялись сломить, но навсеи гордые, они даже с переломанными костями, опухшими от побоев лицами норовили подняться. И тогда их тащили к крюкам… А приемный отец заставлял смотреть. Все с интересом следили за чужими страданиями, и только меня тошнило.
Рот заполнился солеными слезами. Я замотала головой, отгоняя страшное видение, и, не выдержав, уткнулась носом в рукав.
– Тихо, успокойтесь! – Эллан тут же вскочил и обнял, силясь унять сотрясавшую меня дрожь. – Воды миледи! – крикнул он слугам. – Как же вас в детстве сильно напугали!
Я пискнуть не успела, как оказалась на коленях у хозяина дома. Тот сунул в ладошку носовой платок и поднес к губам стакан воды.
– Мелкими глоточками, – заботливо напомнил лорд, придерживая меня за подбородок. – Понятия не имел, что вы так отреагируете! Мужчины часто станут целовать вам платье. Вы на выражение лица, напряжение мышц смотрите, чтобы понять, кто врет, а кто искренен. Я всего лишь хотел показать, как много вы для меня сделали. Называется добровольным унижением. Сами понимаете, для навсея встать на колени непросто. Подобное делают исключительно ради женщины, дворянки, и только в особых случаях. Ваш – тот самый. Поверьте, мне вас на руках носить нужно, а не просто пол подметать.
И в который раз он эти самые руки расцеловал. После бережно, с извинениями, ссадил с колен.
– Вам требовалось живое тепло, – пояснил Эллан. – Светлых иначе не успокоить: вы зависимы от тактильных ощущений. При любых других обстоятельствах не посмел бы прикоснуться.
Я объяснила, что не обиделась, и, закашлявшись, сделала глоток. Лорд пристально наблюдал за мной, собирался вновь прийти на помощь, если потребуется. Заверила: ничего серьезного, просто воспоминания. Для убедительности рассказала о видениях. Лорд отчего-то помрачнел, цокнул языком и изменил принятое накануне решение: сказал, что учить станет. На вопрос «почему» ответил:
– Поторопился. Вы хрупкая, дар может смять.
Он казался единственным существом на свете, которое согласно говорить со мной без недомолвок, откровенно, не как с глупенькой наиви.
– Милорд, – спросила я, – а дар случайно пробудился в конкретных обстоятельствах?
Умолчав о деталях, поведала о встрече с Шепчущим. По понятным причинам не сказала, где все произошло: об убежище Филиппа надлежало молчать. Но Эллан сам догадался: без жениха не обошлось, и укоризненным взглядом обвинил в недомолвках. В ответ гордо задрала голову. Вот так, я аристократка, хочу и молчу.
– Вы оказались в землях светлых? Или нет… – Лорд нахмурился, на переносице обозначилась морщинка. – Вы вернулись в Умерру. Западная часть, старые форпосты. Сам не мог, значит… Ага! Расскажете Соланжу. Расскажете, Дария! – Горькая усмешка скользнула по его губам. – От него ничего не утаишь, сам знаю. Но мы отвлеклись. Проблемы Филиппа Соурена меня не волнуют. Голос вы слышали потому, что ваша мать умерла в том замке. Души, наверное, нет, осталось эхо. Нужно, конечно, посмотреть…
– Вы могли бы?
Эллан задумался. Видела, ему не хотелось соглашаться, но давил долг. Впрочем, лорд нашел выход.
– Я позанимаюсь с вами, Дария, и вы посмотрите сами.
– Но… – Я не понимала, почему он не желал помочь. – Разве не?..
– Простите, не могу, – сухо ответил Эллан, замкнувшись в себе. – Если только официально попросите, через Совет. Тому есть причины.
Ему заказан путь в Мир воды! На лорда объявлена охота!
– Что-то вроде того, – прочитал невысказанное Эллан. – Я создаю слишком много проблем лангам. Сами понимаете, Чувствующий, из-за которого… – Он закашлялся и не договорил, ограничившись невнятным: – Не стоит, они для вас живые существа.
Я понимающе кивнула. Эллан уничтожал тех, кого я оплакивала. Возможно, целые города. Я вздохнула и отвернулась. Тяжело. Тяжело быть светлой по любую сторону войны. Осуждать я не вправе, но хорошо, что он промолчал.
Лорд велел подогреть еду, и я сумела поесть. Даже аппетит прорезался. На душу больше ничего не давило, мы все выяснили. В доме Эллана готовили изумительный омлет, ничего вкуснее не ела. Джем, тосты, кофе – тоже выше всех похвал. Увы, приходилось есть степенно, как полагалось леди.
Так и сидели: я ела, Эллан просматривал письма. Стоило промокнуть губы, как лорд, позвонив в колокольчик, велел закладывать экипаж Геральта. Себе – оседлать коня. Я обещала отписаться в Замок магов, когда смогу зайти. Эллан обещал подробнее посмотреть ауру, связи дара и магии и дать рекомендации по существованию в новых условиях. Заодно упросила его прочитать лекцию о Веосе.
– Вечный учитель! – рассмеялся лорд. – Какая же вы у меня по счету?
Тяжело, наверное, ему, а тут еще я. Привязалась, требую объяснений, даже любовью мешаю заниматься. Вот и теперь – мало у Эллана забот, последнее свободное время отнимаю.
– Пустое! – отмахнулся Эллан. – Сам подарил, сам и разбирайся. Поверьте, потратить на вас пару часов вечером гораздо приятнее, чем пару лет на очередного повышающего квалификацию мага. Я ведь тоже свой интерес имею. Разрешите вас рассмотреть? – Глаза лорда загорелись алчным блеском. – Волосы там, кровь. Все в сугубо научных целях, никаких ритуалов!
Я согласилась, пусть такой Эллан и внушал страх. Он напоминал фанатика, который спит и видит, как изрезать подопытное существо на кусочки. Однако нужно же чем-то платить за услуги? Лорду ведь интересно, он никогда наиви не видел.
Вниз спускались особым порядком: я позади, лорд впереди. Как он объяснил, чтобы подхватить, если оступлюсь. Потом Эллан помог сесть в экипаж и, рассыпавшись в витиеватых комплиментах, в очередной раз облобызал ручку, уже в митенках. Я засомневалась, не доставляет ли лорду это занятие особого наслаждения. Может, запах кожи прельщает. Слишком уж часто он целует мои пальцы.
Сесть в экипаж рядом со мной Эллан отказался, взобрался в седло рыжего жеребца и загарцевал рядом. Почетный эскорт получился, как у Алексии. Всегда мечтала и вот дождалась.
Эллан проводил до ворот дома Геральта, после откланялся и, пришпорив коня, скрылся из виду. Обычно лорд, наверное, пользовался телепортом или даже порталом: все-таки замок за городом, теперь же, в силу нездоровья, ездил верхом. Ничего, пара дней, и Эллан вернется к обычному укладу жизни. Я постаралась, чтобы внутри все зажило и восстановилось.
Впереди ждали рассерженный Геральт и визит в королевский дворец. Даже не знаю, чего боялась больше.
Глава 10
С трепетом я протянула руку стражнику на въезде в королевский дворец. Сердце грызла тревога. Не только за себя – за Геральта, Филиппа. Я дала серьезное обещание и теперь не знала, как его сдержать.
– Ваше сиятельство, миледи. – Стражник почтительно склонил голову и отступил от экипажа.
Значит, все в порядке. Ну да, вот и ворота отворили. Нас ждут.
Геральт сидел напротив и хмурился. За все утро мы толком не поговорили, только перебросились парой слов. Вопреки опасениям, любимый не отругал, ограничился коротким: «В следующий раз предупреждай». И тут я впервые взбунтовалась, вспомнила, что отныне леди и любовник мне не указ. Все, разумеется, в мягкой форме, высказала Геральту. Тот изумленно поднял брови и хмыкнул:
– Видно школу Марона!
– Разве он солгал?
Я впилась взглядом в лицо Геральта. Показалось или ему не понравилось маленькое восстание?
– Нет, – медленно, будто обдумывая слова, ответил любимый и промокнул губы салфеткой, – просто я за тебя беспокоился.
Вроде бы все в порядке, но меня что-то смущало. Упорно казалось, Геральт говорил не совсем то, что думал. Может, виновата женская интуиция, может, игра воображения или новые способности, но ощущение не проходило. Я вглядывалась в лицо любимого, следила за мимикой – ничего.
Сразу за воротами нас встретил человек в сером и подсел на козлы, показывая кучеру дорогу.
Я испуганно глянула на Геральта. Тот тоже напрягся и постукивал пальцами по бедру. Значит, плохо. Да и как иначе, если нас конвоировали в неизвестном направлении? Может, в королевский кабинет, а может, в тюрьму. Наплевав на приличия, я перебралась на сиденье к Геральту и тесно прижалась. Любимый рассеянно обнял. Пальцы его сжались в кулаки.
