Алёна Медведева - Уши торчком, нос пятачком. Книга 1
Сама же я время, проведенное с ним, буду помнить. И хорошо, что помнить есть что! После нашей первой близости, стоило мне немного поспать, я внезапно проснулась с отрезвляющей мыслью: «Женя!» Предложение Андрея и его последствия настолько выбили меня из колеи, что я и думать забыла о лучшем друге. А учитывая, в какой ситуации мы его оставили…
Одним словом, я сорвалась с кровати под недовольное ворчание белого волка и кинулась за телефоном.
Тридцать два пропущенных вызова! Женя определенно был дееспособен, зато мое поведение по отношению к нему не выдерживало никакой критики. Отчаянно стыдясь, позвонила другу и минут пятнадцать, чувствуя себя хитрой рыжей из сказки про волка и лису, убеждала его, что в порядке, абсолютно цела и никакого вреда в процессе доставки домой не понесла.
– Этот тип тебе точно ничего не сделал? – настаивал Женька. – Я до сих пор не могу понять, как мог возле дачного поселка волк появиться. Да еще какой! Ты заметила? Окрас такой нехарактерный. И потом еще этот голый крендель. Волновался о тебе больше, чем о себе.
– Все хорошо, Жень, – сгорая в огне самокритики, бубнила я. – Меня тот неравнодушный человек домой доставил. Только о каком голом ты говоришь?
– О мужике, что увез тебя! Я все думаю и думаю об этом и сам поверить не могу. И в голого мужика больше всего. Даже появление дикого зверя не так смущает. Мало ли, собака одичала. Но этот… Не представляю, как позволил, чтобы он тебя увез. Это помрачение рассудка какое-то из-за боли. И ты б видела полицейского, которому я это описывал! Меня потом таскали и на алкоголь, и на транквилизаторы проверять.
Стыд заполнил меня под завязку, но иначе – никак.
– Же-ень, ты головой, может быть, треснулся? – протянула я в ответ. – Кстати, какие повреждения? Сотрясения нет? Тебе померещилось, не иначе. Мужчина был в бежевых слаксах и джемпере телесного цвета. Может, тебя солнцем ослепило? Откуда голому на дороге взяться, ты сам подумай. И зверь этот нам, к счастью, не попался. И скажи уже, как сам?
– Одетый?! Вот не поверишь, у меня впечатление осталось, что полностью раздетый был, – поделился сомнениями Женька. – Хотя ты права – шок и боль… Мне и в полиции сказали, что завтра еще раз со мной побеседуют. Они твои контакты тоже взяли. А так, жить буду. И я даже больничный огреб, так что все силы на работу! А ты мне потом все лекции дашь. И врачи обещали, что к практике все срастется. Два перелома – ноги и ребра – да ушибы. А голова в порядке – не возводи поклеп!
– Уф, как хорошо! А то я что-то отрубилась поначалу, а сейчас перепугалась. Хороша из меня подруга, ничего не скажешь… – искренне призналась парню.
– Ты же мне спасателей вызвала, – хохотнул Женя. – Я дома уже, меня отец забрал из больницы. А ты, кстати, отрабатывать будешь – натурой и лекциями.
– Не вопрос! – радуясь, что все утряслось, согласилась я.
Но облегчение было преждевременным. Стоило мне обернуться, как в дверном проеме спальни я обнаружила о-о-очень недовольно рычащего… белого волка!
Оу-у-у… И одновременно с моим изумлением дала знать о себе моя волчица, заинтересованно заворочавшись внутри. Надо срочно Андрея возвращать, иначе и я не справлюсь со своим зверем. А пара волков, особенно в моей ситуации, запертые в пространстве квартиры… Ик.
– А-андрюша, ты тут? – умоляюще воззвала я к белому.
Волчара ответил глухим отрывистым рыком и, подрагивая ушами, сделал плавное движение в моем направлении.
«Если все же переживем без потерь эту течку, Добровольского отравлю. Устрою ему «белого друга» дня на три!» – в сердцах подумала я. Стоило так уверять меня в превосходящих способностях альбиносов… В итоге что мы имеем? И это первый день первой течки. Захотелось взвыть.
Белый волк успел уже вплотную приблизиться ко мне, прижался мощным боком так, что едва не уронил.
– Ш-ш-ш, – зашипела я, хватая его за загривок. Это не волк, это мамонт! Он в холке мне до груди достает. – Идем в кроватку.
Может, там он скорее своего зверя осилит и перекинется? Вроде же продолжение намечалось… В результате я, преследуемая белым самцом, посеменила обратно. Волк не отступал ни на шаг, все так же стараясь потереться о мою обнаженную кожу и гневно рыча. Чего негодует?
Забравшись на кровать, прикрылась простынкой и осторожно покосилась на замершего на полу с моей стороны белого. Зверь, выждав, пока я устроюсь, тоже запрыгнул на кровать.
«Все же повадки не совсем звериные, значит, связь с Андреем присутствует!»
Теперь он возвышался надо мной, и пришлось задрать голову, чтобы следить за выражением его глаз и морды. Пока зеленых искорок во взгляде, увы, не наблюдалось. Зато моя волчица ситуацией была крайне довольна и требовательно скулила внутри, мотивируя волка и на ее освобождение. И он вроде бы отозвался, утробно заурчав и неожиданно лизнув меня в плечо. От неожиданности вздрогнула. Не то чтобы я боялась – пока именно белый волк всегда выступал в роли моего спасителя и защитника, но здоровенные и острые клыки, что торчали из приоткрытой пасти в непосредственной близости от моего горла… как-то инстинктивно напрягали.
То ли реакция волчару заинтересовала, то ли у него имелась другая цель, но, с усилием ткнув меня носом, опрокинул на матрас. И, не дав времени увернуться, принялся как-то даже игриво лизать мое плечо.
«О! Сбылась мечта идиотки – свой собственный питомец!» – невольно смеясь от щекотки, отталкивала я зверски опасную морду.
В итоге умудрилась обхватить его ладонью за нижнюю челюсть и, удержав от дальнейших поползновений, начала ругать:
– Кыш! Андрея мне верни! Прервал на таком интересном месте, поросенок.
После звериных заигрываний остатки страха исчезли окончательно, уверив в том, что зверь для меня безопасен. Впрочем, течка же!
Белый, задумчиво склонив голову, слегка прищурил один глаз, мгновенно напомнив мне Добровольского, и… засверкал размытым силуэтом. Спустя пару минут – вот силища! – я держала за подбородок Андрея!
– Ой! – пискнув, отвела руку. Человеческий вариант белого выглядел просто дико злющим.
– Что еще за отработка натурой?! – этот мне тоже не дал приподняться, за горло притиснув к кровати и нависнув сверху. Шовинисты!
Добровольский нехарактерно шипел:
– Напоминаю, что, согласно принятым по древнему договору обязательствам, на три месяца мы – пара. И чтобы я делил свою пару с каким-то человеческим… щенком?! Я тебе ясно сказал, что ты с ним больше не встречаешься, так? И что в итоге? Вместо занятий вы вдвоем уезжаете за город! Да еще и обсуждаете перспективы «натуры»!
Сообразив, что Андрей недоволен тем, что я нарушила нашу договоренность, поспешила оправдаться:
– Я все честно выполняю! Но тут просто возникла острая необходимость, поэтому мы раз в неделю ездили к Жене на дачу, – лицо, нависшее надо мной, стало еще более гневным. – Нам важно было побыть наедине.
У белого задергался правый глаз! Стоит ли так нервничать из-за репутации? Все же альфы – это другой мир, где уж мне понять его.
– Зачем? – прорычал он. И тут же добавил: – По четвергам?!
С трудом кивнула. Хорошо хоть на горло не давил, иначе я бы уже хрипела в предсмертной агонии.
– Мы с ним там занимаемся очень интересным… делом, – не желая выдавать секрет друга, туманно поведала Андрею.
Белый зарычал, на миг даже блеснули искры, предвещающие смену сущности, но, на секунду зажмурившись, он контроль удержал.
– Насколько… интересным? – ошарашил он меня откровенно злым вопросом. – Вряд ли это настолько интересно, как со мной…
С этими словами Андрей впился в мои губы яростным поцелуем, даже прикусив слегка клыком.
* * *Уф! И теперь, задним числом, уже точно можно было утверждать – есть что вспомнить! Делая вид, что еще сплю, и «подслушивая» весьма сдержанные реплики белого, в душе довольно потягивалась, наслаждаясь отголосками пережитых после нашей «стычки» из-за Жени ощущений. Мириться так чудесно…
Добровольский устроил мне чувственный террор, довел до такого неземного блаженства, что я сама не осознавала, как кричала ему, требуя прекратить эту сладкую пытку. Не в пример своему ласковому зверю, Андрей оказался тираном. Причем злопамятным и упрямым. А еще… Использовал все свое обаяние, опыт и нахрапистость, чтобы меня… дожать.
«Расколол под орех», чего уж таить.
Поначалу напугал меня, налетев яростным ураганом. Так зацеловал, что губы, кажется, стали вдвое больше против привычных форм. Не представляла, что поцелуем можно передать так много… Меня его рот и наказал, и утешил, и заинтриговал, и вдохновил на абсолютное бесстыдство. Вскружил мне голову настолько, что я даже не успела сообразить, как оказалась… привязанной за руку к спинке кровати собственным бюстиком. После этого Андрей несколько успокоился и даже отстранился, вытянувшись рядом на боку и с подозрительно предвкушающим видом посматривая на меня.
