Галина Гончарова - Тайяна. Раскрыть крылья
Аэлена вздохнула, признавая правоту подруги.
– Ладно. Пошла я умываться и переодеваться. Рош, ты мне потом письма почитать дашь?
– Конечно.
* * *Аэлена ушла, и Рошер воззрился на Тайяну.
– Ну?
– Рош, это ненормально.
– Что именно?
– С чего Диолат так вцепился в нашу подругу?
– А не мог? Приехал, увидел добычу, которую не поймал когда-то, ну и… заусило?
– Не мог! Я его видела! Циничная самодовольная скотина! Тварь и сволочь! Да таких, как Аэла, у него гарем с борделем! Ты сам ведь ее видишь! Она не красавица, хотя и очень миленькая…
Рошер пожал плечами, признавая правоту Тайяны.
Ну, не красавица. Нет у Аэлены ни жгуче-черных волос, ни золотых локонов. Ни громадных синих глаз, ни зеленых, ни черных. Самые заурядные, серые.
Фигура тоже неплохая, но для женщины, которая троих родила! Если пройтись мужским взглядом – бедра не расползлись, грудь не обвисла, кожа не морщинистая, но есть ведь и посвежее, и поприятнее, да и помоложе! У той же Шальзы и получше красотки есть.
Аэлене уже к тридцати. Очень близко к тридцати. И красота у нее другая.
Это улыбка, это спокойный, ровный характер, это сияние глаз… Можно сказать, что это – свет души. Она не бриллиант, а скорее кошачий глаз. Вроде бы и скромный, и неприметный, но вглядываться в него будешь часами.
– Ты посмотри на него!
Тайяна ткнула Рошеру под нос рисунок. Карандашный набросок Диолата – и тот производил впечатление. Пусть в мужчине не чувствовалось породы, но вот самцовое обаяние просто шибало даже с картинки.
– Думаешь, такой голову потеряет?
И самоуверенность, и жестокость, и безразличие к чужим судьбам. Аэлена и верно видела иначе – и сама не понимая как, отображала это на портрете.
– Нет. Этот – нет.
– Вот! И тут такая любовь?! Он же чуть не на колени сегодня бросился! А если бы Аэлена там была одна – точно бы ее соблазнил или просто изнасиловал! Рош, это неправильно! Так не бывает! Не верю! Люди не могут быть настолько отличными от нас! Чушь же!
– Ох, Яна. В жизни так много всего неизведанного…
– Р-Рошер! – получилось очень выразительно и с подрыкиванием.
– Понял. Молчу. Что ты предлагаешь?
– Твоя… Эмина?
– Да.
– Она еще не навела справки о Диолате?
– Я могу сегодня прогуляться. Но лучше бы завтра с утра. Так оно надежнее.
Яна прикусила палец.
– Ну… может быть!
– Я ведь тоже не могу проявлять интерес постоянно. Возникнет вопрос – зачем, и начнется. Диолат все-таки трайши, пару слов градоправителю – и поднимется кутерьма.
– А что тебе может сделать градоправитель? Ты даже уже не в страже!
– О, много чего. Та же стража… найдут у меня «зеленую дурь» или книги по некромантии – и ничего не докажешь. Никому.
– А что такого в книгах по некромантии? – заинтересовалась очередным людским чудачеством нархи-ро.
– Вообще-то, она под запретом. Ну и книги тоже.
– Вы же к ней не способны. В смысле люди. Чего запрещать?
– Разве?
– Ну, есть черные книги. Писанные на человеческой коже и кровью, вот эти опасны. Но если такая попадет в руки страже, они сами друг друга перережут… а ты сейчас, наверное, говоришь об обычных свитках? Рош, это глупо!
– Яна, глупо или нет, а осторожность соблюдать надо. Аэлена за нас хоть и встанет горой, но может она не так чтобы много.
– Я поняла…
– А ты-то откуда это знаешь?
– А в Лесу такого запрета нет. Мы некромантию не любим, но знать должны. Мало ли с чем придется столкнуться. Риккэр – хранители знания. Мы собиратели, переписчики, мы храним в памяти очень много всего…
– Тебе, наверное, тяжко.
– Знаешь – нет. Я полюбила книги. Мне нравилось читать, узнавать что-то новое, я равно с удовольствием глотала и книги о магии, и книги о любви. А Шет всегда был против моих увлечений. Женщине вредно много читать, потом она еще думать начнет, – последние слова Яна протянула с такой интонацией, что Рошер невольно рассмеялся. Девушка явно пародировала кого-то самодовольного и не особо умного.
– Золотая молодежь?
– Именно.
– Жених?
– Теперь уже нет! Думаю, что про меня быстро забудут. Найдут ему породистую невесту – и будет он плодить крылатых на благо Леса.
Прозвучало это раздумчиво и вовсе не печально, но Рошер, зная женщин – или надеясь на это, – поспешил утешить подругу:
– Ну и пусть. Главное – ты не жалей…
– А ты пожалел бы на моем месте? Рошер, я не знаю, что будет впереди, но здесь и сейчас я живу полнее и интереснее, чем все годы в Лесу. Там меня окружали только знания. А здесь – здесь я их применяю на практике.
– Ты смотри, думать не начни. А то замуж никогда не выйдешь.
– Думаешь, кому-то из людей может понравиться нархи-ро?
– Ты не горбатая, не косая, не кривая, не тупая… почему нет? Дети у тебя могут быть?
– От человека? Да, но либо полностью человек, либо нархи-ро.
– Ну и отлично. Все у тебя будет хорошо.
– Главное для нас сейчас, чтобы все было хорошо у Аэлены. Ты письма читал?
– Да, но у меня ощущение, что там их или не хватает, или…
– Почитаем вместе?
– Ну, давай.
* * *Эту сцену Гарт и увидел. Рошера за столом, Яну чуть ли не у него на коленях и кучу листков на столе, над которыми друзья и спорили, тыкая то в один, то в другой.
– А мне кажется, подруга!
– Могут быть и подруга, и любовник. И даже муж!
– Муж и любовник рядом не будут! Она рано или поздно проколется!
Яне этот аргумент веским не показался.
– А если любовник тоже женат? Тогда для них это идеальный вариант. Встретиться, плоть потешить – и разбежаться!
– Но полных-то имен эта гадина не называет! Шерх, Вишенка… это вообще как?
– Шерх – это утренний туман на къянти, – вежливо сообщил Гарт.
– Да, я в курсе, – Яна и не подумала здороваться. – Аэлена у себя.
– Тогда я к ней и пройду.
– Идемте вместе, – Яна вздохнула. – Как там дети?
– Уже освоились и обнаглели. Они и прежде у меня гостили, но раньше моих собак не стригли.
– Бывает, – не посочувствовала Яна.
– А вы зачем нужны Аэлене?
Яна посмотрела снизу вверх с изрядной насмешкой.
– Вообще, вы понадобились не Аэлене, а мне.
– Вот даже как? И зачем?
– Ради трупа.
– Кого убивать будете?
– Буду любоваться на уже имеющийся. Конюха наверняка отнесли в дом стражи, Рошер сказал. Но одну меня не пустят на него посмотреть, а вы – лойрио, к вам начальник стражи прислушается.
– Понятно. А что вы хотите определить, глядя на труп?
– Яд. Будете меня сопровождать? Чтобы мне показали тело?
Долго Гарта уговаривать не пришлось, так что через десять минут карета уносила Яну, Аашу и Гарта к дому стражи.
А вот начальник стражи уперся. Как только узнал о причине визита – так и уперся.
– Нечего бабам рядом с трупом делать!
– Я не баба, а нархи-ро! – возмутилась Яна.
– Что – мужик?
– Нет…
– Тогда нечего.
Яна набрала воздуха в грудь. Гарт положил руку ей на плечо, мол, помолчи.
– Любезнейший сар. Вы сейчас позовете стражника, который проводит лайри Риккэр в мертвецкую комнату – и она посмотрит на труп. А потом мы вас покинем. Слово лойрио.
Слово было встречено неодобрительно, но выбора у сара Шойса просто не было.
* * *В покойницкой было холодно и противно. Воняло разложением и смертью. Дорош был здесь всего лишь одним из многих. Из восьми таких же бедолаг.
Яна бестрепетно отдернула простыню, наклонилась над трупом, подняла веко, изучила зрачок, наклонилась и обнюхала губы покойника, вызвав гримасу отвращения у стражника. И наконец кивнула.
– Я все узнала. Спасибо.
– Что именно? – не удержался служивый.
– Важные вещи, – Яна не собиралась откровенничать. – Проводите меня обратно.
– Идем, – стражник тоже не любезничал.
Сар Шойс воззрился на Яну с удивлением.
– Что, плохо стало?
– Да нет, сар. С чего вы так решили?
– Быстро вы…
– Слишком старый труп, почти ничего по нему уже и не поймешь… Раньше бы.
– Это уж ваша беда, лайри.
– А я и не в претензии. И даже благодарна вам за содействие.
– Не стоит.
Яна царственно кивнула и повернулась уже к Гарту.
– Вы идете, лойрио?
– Да, разумеется.
Гарт Авельен галантно предложил нархи-ро руку, и только шаги зашелестели по лестнице.
– И что вы поняли?
– Умному хватит, – Яна пожала плечами.
– А все же?
– Гарт! Дружище, какая встреча!
Веселый возглас помешал расспросам. Яна повернулась и улыбнулась. Совершенно непроизвольно. Бывают же среди людей симпатичные личности!
Среднего роста, повыше Яны, но пониже Гарта, молодой человек с растрепанными русыми волосами, которые так и хочется пригладить, и ясными голубыми глазами. Симпатичное добродушное лицо, широкая улыбка, дорогой костюм, который подчеркивает гибкую фигуру, – приятно и посмотреть, и пощупать.
– Ланист! А ты какими судьбами?
Гарт – и тот расцвел в улыбке.
