Ирмата Арьяр - Телохранительница Его Темнейшества (сборник)
От Шурша исходили волны паники. Малыш до смерти… гхм… перепугался мощного выплеска Тьмы, сотворенного Сатарфом.
Кстати, о чудовищах… а где грифон? Что-то его не видно и не слышно.
Я осторожно переползла к самому краю бывшей крыши. Птицы бдительно повернули клювы, но переполох поднимать не стали.
Вся Академия отсюда видна как на ладони. Вздымались толстенные зубчатые стены, темные адепты в серых хламидах казались муравьишками. Их было на диво немного: все уже разбрелись после занятий. Магистров тоже что-то не видно. И это хорошо. Не дай Небо, заметит кто-нибудь, во что превратился неприступный донжон. Хоть бы девчонки поскорее вернулись! Вместе мы что-нибудь придумали бы. И потом, именно сегодня вечером мы собирались с Мирандой и Таем забраться в архив за личными делами магистров. А я тут торчу.
Конечно, верховная жрица предупредила, чтобы я ни в какую самодеятельность не ударялась. Наживке не положено пускаться в свободное плавание. Но с лета я не продвинулась в расследовании ни на волос. На сельо никто, кроме принца и его «теней», не реагировал. Еще бы кто-то клюнул, с такой моей охраной! И в Академии вокруг всегда уйма народа. Если преступник и заметил меня, то выжидает. Он же маньяк, а не самоубийца.
Надо менять тактику. А что, если прогуляться по Кардергу в одиночку, пока я не приступила к официальному телохранительству?
Прямо подо мной, метрах в пяти, заманчиво выступал наш балкончик. Но пять метров гладкого камня надо как-то преодолеть. Горгульи на мои просьбы не реагировали. О клятве ничего не пить, крепче кефира, я вспомнила только тогда, когда начала безумный спуск. Если бы не выпитое вино, вряд ли меня потянуло бы на такие подвиги. Разбиться насмерть с такой высоты мне не грозило: все-таки крылья, хоть и спрятанные, но при мне. Раскрою, если уж совсем приспичит.
До таких крайностей дело не дошло.
Спасли меня Шу и Шурка, приползшие на запах алкоголя. Эти безропотные создания, из которых можно вить веревки в буквальном смысле, сначала едва меня не придушили на глазах у пернатых приемных мамочек. Через минуту во всем моем организме от выпитого и следа не осталось.
Обе шкурки отвалились от меня, как обожравшиеся клопы, и я, привязав их за длинные нити к стропилам, начала спуск. Рискованное занятие, скажу я вам. Хеммо могли и не выдержать.
Обошлось. Шкурки вытянулись крепкими ниточками. Единственное, что мне угрожало, – изрезать руки в кровь. Вскоре я уже ступила на балкончик, а там и Шурш опомнился.
– Налетался? – осведомилась я, затылком почувствовав дракона, трепыхавшегося за балконным ограждением.
Некогда мне было укоризненно смотреть в его виноватую мордашку: сквозь стекло я разглядывала холл, не вернулись ли девчонки. Но помещение пребывало в том же безлюдном виде, в котором я его оставила. Никто не бродил, не заботился об обеде.
Похмельный синдром после лечения зверушками все-таки давал о себе знать: я задумалась, а не приручить ли мне железную заколдованную решетку так же, как каменных птичек. Если получилось там, то почему не получится здесь?
Понимаю, что предмет неодушевленный, но это как посмотреть. Камни тоже без души, а летают… К тому же при заклинаниях маги вкладывают частичку своей души в объект колдовства, значит, и решетка условно одушевлена.
Неизвестно, какие высоты магии я продемонстрировала бы моему Шуршу, если б мое внимание не привлекли странные визгливые звуки, доносившиеся откуда-то снизу, из-за угла башни. С кем там Кикируся дерется?
Взобравшись по протянутой мне лапе на спину дракона, я полетела на разведку.
Я уже описывала устройство входа в наш неприступный донжон: входная дверь здесь была поднята на высоту нормального второго этажа, и к ней вела хлипкая приставная лесенка: две жерди с перекладинами. В древности при осаде и в современности при комендантском часе лесенка исчезала. Мне ни разу не удалось засечь, как ведьма-кастелянша ее убирает.
Внизу толпилась уйма народу. Похоже, башню берут штурмом в очередной раз.
На лестнице под дверью пыхтел и ругался Ирек, пытавшийся перепилить ножовкой дужку неимоверно огромного амбарного замка. Железо сопротивлялось и визжало не хуже сигнализации.
– Да заткни ты его чем-нибудь! – взмолился Тай, дружок Миранды. Он сидел на земле, закрыв уши жалобно мяукавшей мантихоре.
– Вот ты и затыкай, а я таких заклинаний не знаю! – огрызался Ирек.
А замок на диво выразительно выругался на языке династии Холь и добавил:
– Не знаешь, так и не лезь, студиозус безмозглый. Не велено никого пущать! Брысь все отседова!
Огромный пес, в котором я узнала нашего возницу, единственный заметил нас с Шуршем, зависших в воздухе за спинами. Поднял морду, но я приложила палец к губам, и понятливая собачка вильнула хвостом и отвернулась. Зато он нарычал на замок, а тот ответил с ворчливо-ехидной интонацией Кикируси:
– И нечего тут лаять, щенок облезлый! Мал еще, пасть на меня разевать. И не таких видывали! И кошку уберите, у меня аллергия на кошачью шерсть!
Мантихора оскорбилась и зашипела.
Под лестницей толклась группа поддержки: Миранда и Зулия с двумя островитянами, нагруженными свертками и корзинками. Из одной выглядывало горлышко бутылки. А я и забыла, что мы собрались отмечать бесславную гибель развеянного по ветру принца Дьяра.
– Отмычкой попробуй, – посоветовал главарь островитян и, передав свертки Зулии, покопался в карманах, вытащил хитро изогнутую железку и бросил Иреку. Тот поймал, но только поднес к замку, как эта пудовая железная гиря колыхнулась. Ирек никак не мог попасть отмычкой в отверстие.
– Ой! Хи-хи-хи… – уворачивался замок. – Ой, не могу! Не трогай меня! Мне щекотно!
– Быстрее, Ирек! – умоляла Миранда. – А если ее там уже заклевали насмерть? Если наша Лика там умирает? Слышите, внутри кто-то стонет?
На миг воцарилась полнейшая тишина, аж уши заложило. Замолчали и мои друзья, и мантихора, и адская псина, и даже Кикирусин замок изобразил на железной морде полнейшее внимание, а скважина для ключа стала узкой, как зрачок демона.
Из башни не доносилось ни звука, а вот мой хохот уже невозможно было сдерживать, и нас с Шуршем обнаружили.
– Вот ты где! – возмутилась Миранда. – А мы тебя спасаем!
– От кого?
– Нас грифон разыскал и сказал, что тебя горгульи съели.
– А где он сам?
– Мы его отослали за ректором.
– Не надо! – перепугалась я и тут же стушевалась под мрачным взглядом Ирека. Он что, не рад меня видеть живой и невредимой? Потом вспомнила, что бастард к этому часу, может быть, уже осиротел.
– Почему не надо? – прищурился он. – Горгульи взбесились и разнесли крышу вдребезги. Мы за тебя тут все испугались, ты же там одна оставалась. Они опасны, магистры их уничтожат.
Птичек стало жалко. Я объяснила народу, кто тут виновней всех, и под конец мне стало жалко уже себя.
– А ты не мог бы наложить на башню иллюзию, Ирек?
– Извини, я сейчас не в состоянии. Уже весь выложился.
– Тогда надо где-нибудь отсидеться, а то сейчас сюда набегут…
– Давайте к нам, – проявили гостеприимство Айрес и Даг.
– У меня предложение получше. Надоело в четырех стенах сидеть. Еда у нас с собой, – Ирек скользнул взглядом по корзинкам. – Я знаю одно славное местечко на берегу реки.
– А Лика не замерзнет? – засомневалась Зулия.
Хотя зима еще не наступила и осень выдалась на диво теплая, южанка экипировалась по-зимнему: надела свитер толстой вязки, шерстяную мини-юбку и чулки, залезла в меховые сапожки с голенищами до середины бедра. И все еще зябко куталась в палантин.
Я была в тонком домашнем костюме – широкие штаны и свободная бесформенная майка, – но не сильно мерзла. Лунные девы, живущие на границе Света и Тьмы, спокойно переносят и жару, и холод. Да и закаляют воительниц с рождения, даже если они не становятся жрицами Лойт.
Хуже, что и туфельки на мне были домашние, тонкие. Пойдет дождь – вмиг промокнут.
– Не замерзну, – храбро сказала я. – Магистры страшнее какого-то там насморка.
– Что-нибудь придумаем, – Ирек наконец улыбнулся.
– Держи пока, – Зулия протянула мне свой палантин. – А то пока эти тугодумы придумают, не для кого уже будет стараться.
И мы отправились на пикник. Свертки сгрузили на Шурша. Он рачительный, не потеряет. И у привратников вопросов не будет. Вот вносить снедь на территорию Академии – это пожалуйста, а выносить – ни одному вечно голодному демону-студиозису в голову не придет, и это сразу вызовет подозрения.
Но я ошибалась. Вопросы у привратников возникли.
– Ага! Лика Тария! На ловца и дичь! – едва увидев нашу компанию, воскликнул дежурный маг – сегодня это был младший магистр зелий, ассистировавший на занятиях архимагу. И без того тощий, угловатый, с вечно клочковатой рыжей шевелюрой, сегодня он выглядел таким взъерошенным, словно швабра, только что выдержавшая атаку мышей. – Далеко ли собралась? Ах, на прогулку? А куратор разрешил? Ну да ладно, уже неважно.
