Елена Кулик - Призраки прошлого
– Не стоит быть таким самоуверенным, император, – усмехнулся Сашка и посмотрел на Рокера. Тот оторвался от поедания винограда и подмигнул брату, мило улыбнувшись при этом. – Просто только он позволил вам управлять собой.
Отшельник хмыкнул, рассматривая снова жующего Рокера. Он оценил его как самого безвольного, слабого (не в физическом смысле, конечно) и не слишком умного. Его так легко оказалось подчинить. Нет, этот молодой человек не может быть чем-то выдающимся.
– Руфус, кончай на меня глазеть, а лучше скажи, чего тебе надо от Сашки. Я в курсе, что меня использовали только как тягловую силу. – Говоря все это, Рокер продолжал изучать содержимое тарелок и не видел, как вытянулось от удивления лицо императора.
– Как? Откуда? – Руфус переводил взгляд с одного брата на другого.
Сашка только улыбался. Он, как никто другой, знал, что его брат очень любит казаться не таким, какой он есть на самом деле. Ведь играть роль недалекого простачка намного проще, чем все время доказывать окружающим, что ты умнее, чем кажешься на первый взгляд. Рокер оторвался от тарелок и тоже посмотрел на все еще изумленного императора.
– Ну как мы тебя? Удивили? – И смех Рокера разнесся по пещере.
Ему вторило старческое карканье Отшельника. Он наконец откинул капюшон. Перед братьями предстал очень старый мужчина, чей возраст невозможно было определить по внешнему виду. Седые волосы висели сальной паклей, морщинистое лицо было в коричневых пигментных пятнах, он был весь какой-то сутулый и горбатый.
Но вот император как-то резко выпрямился и стал выше на пару десятков сантиметров. Волосы вдруг потемнели, лицо разгладилось, приобретая легкий загар, зеленые глаза засияли, а на пухлых губах заиграла улыбка. Перед ними стоял красивый молодой мужчина.
– Ни фига себе! – Рокер смотрел на него, раскрыв рот. Он даже забыл, что в момент преображения Отшельника наливал себе в бокал вино, и теперь благородный напиток растекался по красивому столу и сбегал кровавыми струями прямо на… белый пушистый ковер.
– Ну как я вас? Удивил? – И звонкий смех прозвучал в полной тишине.
Не говоря ни слова, император как-то странно махнул рукой, и за его спиной появилось большое черное кресло, сделанное из камня. В этом камне зажигались и гасли зеленые искры. Руфус скинул плащ прямо на пол, и он черной кляксой остался лежать на белом ковре. Грациозно и легко опустившись в кресло, император закинул ногу на ногу и, улыбнувшись все еще стоящим с разинутыми ртами братьям, указал куда-то за их спины и приятным глубоким голосом произнес:
– Садитесь, разговор будет долгим.
Оглянувшись, Сашка увидел недалеко от столика, как раз напротив императора, два черных стула. Они были намного меньше кресла Руфуса и не настолько помпезно смотрелись в этой каменной пещере. Студент ничего не сказал на такой явный пренебрежительный жест и молча опустился на один из стульев. Но не в характере Рокера было оставлять без внимания подобные вещи. Поэтому он продолжал стоять у столика, медленно перебирая фрукты в широкой вазе, словно никак не мог решить, на чем же ему остановиться. Наконец выбрав что-то похожее на большое зеленое яблоко, он вытер его об майку, затем взял наполненный вином бокал и медленно прошествовал мимо императора к своему месту. Хмыкнув в ответ на взволнованный взгляд Сашки, он стал, громко хрустя, чавкая и причмокивая, поедать яблоко и запивать его багряным вином, при этом абсолютно не обращая внимания на хмурый взгляд императора.
Но когда Рокер доел, допил и с видом внимательного слушателя посмотрел на императора, Руфус все так же хранил молчание, теперь уже сам испытывая терпение братьев и не сводя зеленых глаз с Рокера. Сашка переводил взволнованный взгляд с одного на другого, не понимая, что между ними происходит, и боясь себе даже представить, чем все это может для них всех закончиться. Рокер мило улыбался, казался расслабленным и довольным жизнью, Руфус хмурился и о чем-то думал, продолжая сверлить молодого человека зелеными глазами. Затем, хмыкнув, Руфус перевел взгляд на Сашку и негромко сказал:
– Я хочу рассказать тебе…
– Нам, – тут же перебил его Рокер.
– Что? – не понял его император.
– Ты должен был сказать, что хочешь что-то рассказать нам. – Рокер твердо и с вызовом смотрел на Руфуса.
Сашка даже перестал дышать. Он всей кожей ощущал, как накалился воздух вокруг, и видел, как напрягся его брат, сжав кулаки. Руфус прищурился и поджал губы. Потом вдруг опустил голову, глядя на свои сцепленные в замок пальцы рук, лежащие на коленях, и тихо произнес то, чего никто от него не ожидал в этот момент:
– Простите.
– Что ж, император, мы сравняли счет, и теперь мы… – Рокер сделал акцент на последнем слове. – Мы очень внимательно слушаем тебя.
Что-то во взгляде императора изменилось, лицо разгладилось… Руфус мягко улыбнулся братьям и продолжил:
– Я хочу рассказать вам одну историю, а выводы вы уже сделаете сами. Только вот правильными они будут или…
– Давай без «или», император, – спокойно произнес Рокер, почему-то с жалостью глядя на сидящего перед ними мужчину. – Выводы будут правильными, и в этом ты сможешь убедиться лично. Так что кончай выпендриваться и доказывать, какой ты тут крутой. Мы это и так поняли по размеру твоего кресла.
Сашка все это время молчал и не шевелился, его брат явно еще не успокоился и никак не мог простить эту детскую обиду императору. Рокер перегибал палку. Он как будто испытывал терпение Руфуса, не давая ему спуску, вынуждая его разозлиться и вспылить. Сашка видел, что императору стоит немалых усилий все время сдерживаться. Он понимал, что так задело Рокера, но вот поведение Руфуса его ставило в тупик.
– Хорошо, – с нажимом произнес император и закрыл глаза, стараясь успокоиться и взять себя в руки. – Даже не знаю, с чего и начать.
– Рокер, замолчи наконец! – быстро сказал Сашка, когда заметил, что его брат уже открыл рот, чтобы объяснить Руфусу, с чего именно ему следует начать свой рассказ.
– Чего ты! Я просто хотел попросить императора рассказать…
– Рокер, не надо.
Сашка смотрел на брата и видел, какие чертенята прыгают в его карих глазах. Рокер задорно улыбнулся.
– Сашка, я всего лишь хотел попросить императора начать свой рассказ с того… – Рокер перевел свой взгляд на Руфуса. – С того, что вы, парни, между собой не поделили и как довели этот мир до такого плачевного состояния.
Рокер смотрел уже очень серьезно в широко распахнутые зеленые глаза императора, в которых сейчас бушевала буря.
– Что ты себе… – Император начал подниматься со своего кресла, но что-то во взгляде вампира его остановило. Он как-то слишком быстро успокоился, уселся назад и первым отвел глаза. Снова сцепив пальцы, он сложил руки на колени и, не поднимая головы, тихо начал свой рассказ: – Ты прав, Рокер. – Император впервые кого-то из них назвал по имени. – Ты прав. Это я виноват в том, что наш мир умирает. Это только моя вина.
– Ну, я бы не стал так сразу винить во всем только себя, – спокойно и без малейшей издевки в голосе произнес Рокер. – Император, просто расскажи нам все, а там Сашка уже сделает выводы, и, может быть, мы сможем помочь.
Руфус грустно улыбнулся.
– Мы с братьями правили уже более девяти сотен лет, и скоро должен был наступить момент, которого все императоры боялись больше всего на свете. – Руфус замолчал, а Сашка напрягся, ожидая, что сейчас может сморозить его брат. Но Рокер хранил молчание и, не отрываясь, смотрел на Руфуса. – С ужасом мы ожидали появления той, кто станет матерью следующей тройни правителей.
Руфус перевел взгляд на картину и несколько минут молча смотрел на нее. Сашка заметил, сколько тоски и боли было в его глазах. Затем на пухлых губах императора появилась теплая и нежная улыбка, и, все так же не отрывая глаз от картины, Руфус вдруг спросил:
– Вы знаете, что по закону императоры не имеют права искать своих истинных в течение всего срока правления?
– Да, Ирэн просветила нас. Но так и не смогла объяснить почему, – ответил ему Сашка.
– Все просто. Мы сами не хотели этого, ведь матерью следующей тройни императоров становилась истинная одного из нас, – с грустью в голосе сказал Руфус.
– И что? – Брови Рокера полезли на лоб.
Руфус перевел на него свой горящий взгляд и гневно, с ненавистью и болью произнес:
– А то, что будущие императоры при рождении выжигали душу своей матери.
– Что? – в один голос произнесли братья.
– Она умирала, понятно? Собственные дети убивали ее.
Руфус опустил глаза на свои крепко сцепленные пальцы, пытаясь унять дрожь в руках, и тихо добавил:
– Никто и ничто не могло ее спасти.
– А переродить? – тихо спросил Рокер.
– Что перерождать? Тело, лишенное души? – Печаль в голосе мужчины была почти осязаема. – Нет, это приговор, плата, которую должен заплатить один из нас за силу и власть всех остальных. Поэтому ближе к окончанию своего срока мы вообще старались не покидать замок, чтобы случайно не встретиться со своей возлюбленной и не узнать, что именно ей суждено стать жертвой нерожденных императоров. Свою истинную я встретил случайно и неожиданно, – без остановки продолжил Руфус. Он по-прежнему смотрел на свои руки, и казалось, что все это он рассказывал только себе, не обращая внимания на молчаливых слушателей. – Я нашел ее недалеко от этих самых мест. На нее напали звери, она была ранена, вся в крови. Я понял, что она умирает. И мне вдруг стало так жалко эту молодую девушку, что я просто почувствовал, что должен ее спасти. И я дал ей свою целительную кровь. Из-за ран на ее теле и лице мне никак не удавалось ее рассмотреть. Но когда она открыла глаза и наши взгляды встретились, мое сердце остановилось. Это была она, та, которую я ждал почти тысячу лет и очень боялся найти. А когда так неожиданно нашел, то уже не смог отпустить. Поэтому прямо в этой скале я сделал пещеру, где и поселил ее. – Руфус замолчал и закрыл глаза. Ни Сашка, ни Рокер не издавали ни звука. Император перевел дыхание и с грустной улыбкой продолжил: – Здесь было очень красиво. Недалеко был ручей и небольшое озерцо, где мы купались; было так много птиц и мелких животных; кругом цвели цветы и летали разноцветные бабочки. Ей нравилось здесь, и она называла это место нашим королевством. – В голосе императора появилась дрожь. – Я конечно же не сказал ей, кем являюсь в действительности. Мы были просто счастливы. Я наслаждался каждым днем и часом, проведенным рядом с ней. Я постарался скрыть от братьев то, что нашел свою истинную, поэтому все реже стал появляться в замке. Но быть императором – это работа, которую никто не сможет сделать за тебя. Поэтому мне все же приходилось иногда туда возвращаться.
