Ольга Герр - Эльфантина. Союз стихий
— Говорю тебе, — Иоланда по выражению лица Аурики поняла, что ее заподозрили во лжи, — я сама слышала, как Дамиан умолял Лоредана покинуть солнечный город, потому что здесь оставаться небезопасно.
Аурика припомнила: незнакомец в день их свадьбы говорил о том же. Но Лоредан был тверд в желании остаться. Да и куда им ехать? Она ни разу не покидала пределов Гелиополя, как и многие из ее сородичей. Гелиосам нечего делать за чертой солнечного города. Там живут низшие. Грязные, злобные существа. Ее передернуло от отвращения. К тому же если Аурика и боялась чего-то больше, чем потерять любимого, то это ночи — времени, когда солнце покидает небосклон. Не дай Небесный отец, когда-нибудь увидеть этот кошмар!
— Он не поедет без меня, — сказала она, уверенная в своей правоте.
— Он возьмет тебя с собой.
— Моя нога не переступит границы Гелиополя. Что бы ни случилось, Лоредан справится с этим.
Она была тверда в своем решении. Но судьба любит подкидывать сюрпризы, и тогда следование клятве уже не зависит от того, кто ее давал.
* * *В тот день — спустя месяц после свадьбы — Аурика отправилась на прогулку по ближайшему склону. Дольше часа она бродила по горным тропам. Камни осыпались из-под ступней и летели в пропасть, пока она наслаждалась палящим солнцем. Его жаркие лучи не вредили нежной коже, а лишь дарили приятное тепло и энергию, которую она впитывала каждой клеткой тела.
Ближе к полудню Аурика повернула назад, рассчитывая вернуться в покои к тому моменту, когда Лоредан зайдет навестить ее. В полуденный час он прерывал свои занятия и ненадолго уходил к жене, шутя, что не может долго находиться вдали от нее. Она, как солнце для гелиосов, необходима ему для жизни.
Аурика опоздала и удивилась, что Лоредан не ждет ее в покоях. Должно быть, его задержали государственные дела. Она взяла книгу и устроилась на балконе, то и дело поглядывая на дверь.
Время шло, а Лоредана все не было. С тех пор, как Иоланда рассказала о заговоре, Аурика не запаниковала, а неожиданно успокоилась. Мужу хватит знаний и умений справиться с заговорщиками. Лоредана Справедливого не так-то легко запугать и еще сложнее одержать над ним верх.
Ожидание затянулось, и Аурика задремала, пригревшись на солнце. Ее разбудил шум — крики, в которых звучал страх. Среди них она узнала голос Иоланды.
Аурика вскочила и бросилась к двери. Она распахнула ее как раз вовремя, чтобы впустить мужчин. Они несли в руках скатерть, поддерживая ее с четырех сторон. Ткань обвисала под тяжестью тела.
— О, Аурика! — следом в комнату вбежала Иоланда. — Стряслось несчастье.
Но она не слышала подругу. Все звуки разом отступили, а свет померк, когда Аурика поняла, кого принесли мужчины. Ее ненаглядный, любовь всей ее жизни — Лоредан — лежал бледный на полу балкона, куда его опустили товарищи. Его смуглая кожа приобрела землистый оттенок, песочного цвета волосы потускнели, рана на виске сочилась золотистой кровью.
Мужчины, среди которых был и Дамиан, расступились, освобождая проход Аурике. Она упала на колени перед телом мужа, сжала его ладони в своих.
— Как это произошло?
— Он сорвался со скалы, — пробормотал, словно извиняясь, Дамиан.
Аурика взглянула ему в лицо. Молодой лучник — отважный воин и преданный друг — ни секунды не верил в то, что говорил. Лоредан родился и вырос в горах. Он истоптал здесь каждую тропу, изучил каждый обрыв. Как он мог сорваться? Разве только чья-то злая рука подтолкнула его к краю пропасти.
— Уйдите! Оставьте меня наедине с мужем, — приказала она мужчинам, и те попятились к двери. Лишь Иоланда осталась.
Аурика не заметила подругу. Она ничего не видела вокруг кроме дорогого лица.
— О, Небесный отец, — она запрокинула голову к небу, — лиши меня навечно своего божественного света, только не забирай Лоредана.
— Будь сильной, сестра, — Иоланда положила руку на плечо подруге. — То, что должно случиться, непременно случится.
Аурика упрямо тряхнула головой. Она не позволит Лоредану погибнуть.
— Отойди, — велела она подруге. — Ты закрываешь свет. Солнечные лучи дадут ему энергию и залечат его раны.
— Его раны слишком глубоки. Солнце не в состоянии их излечить.
— Тогда я сама подкреплю его силы, — Аурика стянула кружевную перчатку, оголяя ладонь.
— Что ты делаешь? — глаза Иоланды расширились от ужаса. — Тебя казнят за святотатство.
— Уходи, коли боишься, но я не отступлю. Если спросят, я скажу, что ты пыталась меня остановить.
Иоланда замялась. Соприкосновение ладоней запрещено без дозволения жреца. Но Лоредан умирал. Вместе с кровью его покидал свет жизни. Если и был ничтожный шанс спасти его, то это соприкосновение.
— Я прослежу, чтобы никто не вошел, — сказала Иоланда. — Делай, что должна.
Поблагодарив подругу кивком, Аурика сняла кожаную перчатку Лоредана и крепко сжала его ладонь в своей. Поначалу она ничего не почувствовала. Никакого отклика. Это означало только одно — возлюбленный мертв. Не желая верить в горькую правду, она сильнее стиснула его ладонь. Пальцы свело судорогой от усилий, но она не отнимала руки.
Прикрыв глаза, она прочла молитву Небесному отцу. В ней она клялась последовать за Лореданом на край света, лишь бы он жил. И, словно в ответ на ее горячие мольбы, ресницы мужа дрогнули. Медленно, как тягучая патока, энергия Аурики потекла через ее ладонь в его, наполняя Лоредана жизненной силой.
Он будет жить! Осознание этого факта вдохнуло в нее такую радость, какой она прежде не ведала.
— Кто мог совершить с ним такое? — спросила Аурика спустя полчаса, когда они с Иоландой сидели подле Лоредана, наблюдая за его восстановлением.
— Ты забыла о заговоре, а ведь я предупреждала.
— Но в чем его цель? Зачем кому-то смерть Лоредана?
— Он глава рода «Первого луча зари». Его власть почти безгранична и у него нет наследника.
Аурика задумалась. Кто станет главой рода, если Лоредан погибнет? У него есть двоюродный брат, но он слишком юн и вряд ли способен на коварство. По законам Гелиополя жена могла наследовать мужу, но Аурика была равнодушна к власти. Иных претендентов на место Лоредана нет.
В коридоре снова раздался шум. В тот момент, когда дверь в покои распахнулась под натиском толпы, Лоредан открыл глаза.
— Я пытался их остановить, госпожа, — выкрикнул Дамиан, — но их слишком много.
В просторных покоях было не протолкнуться. Вел толпу любопытных жрец собственной персоной. Он воздел руки к солнцу, готовясь произнести траурную речь, но тот, кого он собрался оплакать, приподнялся на локте и посмотрел ему в глаза.
— Мой господин, — голос на миг изменил жрецу, но он быстро взял себя в руки. — Вы целы! Что за облегчение видеть вас живым.
Сквозь толпу пробился Дамиан и его товарищи из числа преданных Лоредану гелиосов.
— Идите, ваше святейшество, — сказал Дамиан, — вознесите благодарственную молитву Небесному отцу за здоровье лорда.
Люди Дамиана теснили жрица и тех, кто был с ним, к двери. Жрец был вынужден сделать вид, что уходит по своей воле.
— Именно так я и поступлю, — сказал он, глянув на руки Лоредана без перчаток. — Сегодня Небесный отец сотворил чудо. Я воскурю фимиам в его честь.
Вслед за жрецом ушла его свита. Покои опустели, и в них снова установилась тишина. Мужчины помогли Лоредану подняться и довели его до кровати, где он откинулся на подушки.
— Невероятно! — Дамиан не мог прийти в себя. — Когда мы нашли тебя на склоне, то, казалось, надежды нет. Мы успели оплакать твой ранний уход, а ты вопреки всему жив.
— Я слаб, и голова кружится, но буду жить, — губ Лоредана коснулась несмелая улыбка. Он сам не понимал, как избежал смерти. Там на балконе он едва не ускользнул по солнечному лучу в обитель Небесного отца, но что-то удержало его. Лоредан нахмурился, припоминая крепкое рукопожатие жены. Аурика — та нить, что связала его с жизнью.
— Ступайте, — Аурика замахала руками на друзей мужа. — Ему необходим покой.
На этот раз их оставили наедине. Аурика села на кровать подле супруга и снова взяла его руку в свою с той лишь разницей, что сейчас на ней были перчатки. Но невинный жест многое прояснил для Лоредана.
— Что ты сделала? — спросил он хрипло.
— Спасла тебя, — она не таилась. — Я бы повторила все вновь, завись от этого твое благополучие.
— Ты нарушила закон, — Лоредан впервые говорил с ней строго. — Наказание за это — смерть. Жрец только подозревает соприкосновение, но в его силах выяснить состоялся между нами запрещенный обмен энергией или нет.
— Что ж, пусть он меня осудит и казнит! — она вскочила на ноги. — В чем моя вина? В том, что я люблю? Или, быть может, в том, что без тебя мне не в радость солнечный свет? О, я готова понести любое наказание, лишь бы знать, что ты цел.
