Наталья Мазуркевич - Скандал – не повод жениться!
– Еще нет.
– И что я должен сделать? – насмешливо усмехнулся мужчина, обходя меня и опираясь на спинку кресла.
– Присмотреть за ними. – Я кивнула на украшения, выложенные на журнальном столике. – Я должна их вернуть, иначе не смогу улететь.
– Я могу попросить мастера Лина забрать их, пока вы будете приводить себя в порядок, – предложил Танар. – И вам не придется тревожиться об их сохранности.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась я и попросила: – Но вы все же останьтесь.
Вода была странная на вкус и непривычно горячая. Видимо, как верно заметил Анфатанар, я действительно замерзла, но из-за адреналина и прочего не успела этого заметить. Сейчас же, стоя под обжигающими струями, я в полной мере осознавала, что дело было близко к простуде, а то и к более неприятным последствиям.
Вместе с холодом вода прогоняла и дурные мысли с воспоминаниями. Уже не стоял перед глазами Кики, не чуялся его запах, изо рта исчез вкус жеваной рубашки, и ушки перестали ныть, как будто одна добрая фея незаметно их подлечила. Я с благодарностью улыбнулась своему отражению в зеркале. Пора было возвращаться в комнату, чтобы успеть посмотреть хоть что-то, прежде чем придется улетать.
С волнением проверив метку, я облегченно выдохнула, заметив, что вода не оказала на нее никакого воздействия. Завернувшись в большое банное полотенце, я пару минут попереступала с ноги на ногу, ожидая, пока впитаются капли, и принялась одеваться.
Анфатанар, как я и просила, остался в комнате. Он быстро просматривал какие-то списки, загрузив их прямо в ретранслятор, и вносил изменения прямо по ходу чтения, просто скидывая надписи в сторону. Заметив меня, он поднялся и выключил прибор.
Я старалась не мочить волосы, но концы не избежали случайной помывки и теперь топорщились в разные стороны, делая из меня подобие ежика.
– Простите, что так долго.
– Я работал, – сухо ответил риентанец, пряча кубик транслятора в карман. – Мастер Лин забрал все, что вы должны были вернуть, – отчеканил мужчина и протянул руку, чтобы забрать полотенце. Я все еще пыталась высушить им кончики волос.
– Спасибо. – Я с сожалением протянула вещь ее владельцу. Жаль, если я умудрилась замерзнуть в платье, то в шортах и вовсе могла околеть. И почему мне не было холодно до появления Кики, а теперь просто невыносимо морозит? Даже сейчас, после горячего душа, мне становилось зябко. – Ваша светлость, – позвала я собеседника, – возможно, это наглость, но могу я одолжить у вас покрывало?
Анфатанар удивленно перевел взгляд с меня на диван. Понимание отразилось в его глазах, и он спросил, задумчиво осматривая появляющиеся на мне пупырышки гусиной кожи:
– Вы мерзнете?
– Да, не знаю почему…
– Плед не поможет, – покачал головой риентанец, отметая мою версию избавления от предстоящей простуды. – Идите сюда, Мари. Не бойтесь, я должен удостовериться, прежде чем принимать какие-то меры.
– Удостовериться в чем? – переспросила я, но послушно подошла ближе. Анфатанару я доверяла.
– В том, что наш общий знакомый решил хорошо провести этот вечер, не слишком стесняясь в средствах, – проговорил мужчина и взял меня за руку, притягивая к себе. – Ничего страшного, просто вы должны быть близко, – пояснил он, наклоняясь ко мне так, чтобы я чувствовала его тепло. Манящее, согревающее, обещающее защиту… Анфатанар резко отстранился. – Мари, как вы относитесь к моему брату? – внезапно огорошил меня вопросом мужчина.
– Он очень хороший, – честно призналась я, не понимая подтекста.
– Достаточно хороший, чтобы провести с ним этот вечер, стараясь, по возможности, не разрывать телесного контакта? – сухо осведомился Анфатанар, как будто речь шла о простом гулянии за ручку. Или именно об этом речь шла, а я подумала о чем-то нехорошем. Щеки запылали, не разбираясь в причинах.
– Он мой друг, – решила выдать самый обтекаемый вариант я, ожидая пояснений.
– Это хорошо, – кивнул своим мыслям Танар. – Вы сможете потерпеть его рядом в течение ночи?
– Что, простите?
– Потерпеть его рядом, – повторил риентанец. – Альдоан забрал слишком много ваших сил, не стоило позволять ему подходить близко. Теперь вам нужно восстановиться, но без посторонней помощи, питания от более мощного в энергетическом плане существа, вам будет непросто это сделать. Идеальным вариантом был бы ксиерец, но отпускать вас к Кароалану я не хочу.
– И не надо, – меня передернуло от предложенного варианта не меньше, чем когда-то от предложения поцеловать верблюда.
– Я тоже подумал, что он вам будет неприятен. В таком случае, я объясню брату, что от него требуется находиться с вами постоянно.
– А ночью обязательно спать? – задала я тревожащий меня вопрос. Если получится, то одну ночь на ногах я смогу вытерпеть, а после отосплюсь на корабле, Косичка же вернется домой и тоже отдохнет.
– Если найдете энергетического донора – нет.
Не заметить облегчения на моем лице Танар не мог и вопросительно вздернул бровь, требуя объяснений.
– У меня мало времени, а Танан хотел столько всего показать. Думаю, мы сможем посетить что-то и ночью? Если, конечно, ему разрешено выходить за пределы дома после десяти вечера?
– Разрешено. Но я бы не рекомендовал вам посещать Ночной город, там можно встретить и других ксиерцев, а для них вы сейчас как красная тряпка для быка. Более того, вы сами захотите пойти за ними – за любым из них.
– Вот же ж, – выругалась я, сжимая кулачки. Попадись мне еще раз этот Кики! Только сейчас я заметила, что крепко держу своего собеседника за руку, не давая отстраниться.
– Об этом я и говорю, – пояснил Танар. – Попробуйте меня отпустить.
Я честно хотела исполнить просьбу, но отпускать чужую теплую руку было до того тяжело, что я вцепилась в нее только крепче. Я попыталась убедить себя, что у меня очень скоро появится замена, более приятная в личном отношении, но руки так и не разжались. Отказываясь слушать свою хозяйку. Всегда знала, что в моей жизни произойдет что-то подобное. Тяжело вздохнув, я обреченно спросила:
– Ваша светлость, что вы делаете сегодня вечером?
В ответ на мои слова Танар прищурился и очень внимательно осмотрел меня с ног до головы, останавливаясь на красном, как свеколка, личике.
– Этим вечером я совершенно свободен, – медленно, чтобы заметить малейшие изменения в моей мимике, проговорил мужчина.
– А как же ваша встреча? – вспомнила я, о чем разговаривали между собой риентанцы.
– Пока вы принимали душ, она отменилась, – пояснил собеседник и прищурился: – Вы уверены, что хотите провести эти часы со мной?
– Да, – коря себя за малодушную слабость, ответила я, зажмуриваясь. – И с Тананом.
– Интересные предпочтения, – насмешливо фыркнул Анфатанар, а я разозлилась.
– Самые обычные! Меркантильные! Вместо одного гида получу двух, – выпалила я все, что успела придумать.
– Нерациональное использование ресурсов, – заметил риентанец и добавил, касаясь свободной рукой моих волос: – Вы высохли, мы можем присоединиться к брату и дяде.
И в этот момент, когда, казалось бы, проблема была уже решена, я вспомнила об одном немаловажном факте.
– Ваша светлость, а окружающие ничего не подумают, если увидят нас вот так?
– Не беспокойтесь. Сюда приходят не для того, чтобы следить за мной. К тому же я прямо сейчас подам жалобу на Альдоана. Для объяснения перед его величеством этого будет достаточно. К тому же на Риентане достаточно ксиерцев и что такое энергетическое выгорание, которое устроил вам Кароалан, знают почти все.
– Спасибо.
– Мари, я не делаю того, что было бы мне неприятно, – напомнил мужчина и открыл передо мной дверь. Освоение резиденции началось. Пусть и на пару часов позднее запланированного срока.
Зал Памяти больше напоминал филиал древнего храма, чем картинную галерею, про которую я подумала, услышав название. Да, здесь имелись картины, но не портреты – пейзажи, изображавшие горы. Множество вершин в различных тонах, как будто художникам заказали сделать целую серию рисунков одного и того же места. На восходе, закате, в сумраке или в полдень – здесь были все времена года и суток. Все нюансы, какие могут быть важны для очень придирчивого зрителя. Того зрителя, что будет сравнивать картины с собственными воспоминаниями.
– Где это? – спросила я, нарушая молчание. Ни дядя Лиран, ни Косичка не проронили ни слова с тех пор, как мы с Анфатанаром вошли сюда.
– Очень далеко, – тихо ответил мой спутник, сжимая ладонь и притягивая ближе. – Помолчите немного, Мари, здесь не принято разговаривать. Не бередите душу, дайте им хоть немного отдохнуть.
Я проглотила уже готовый вырваться вопрос. Помолчать – иногда единственный верный выход, и, судя по тоске, с которой риентанцы смотрели на эти горы, было в них что-то более ценное, нежели просто изображение снежных вершин.
