Екатерина Азарова - Охотники за луной. Противостояние
Послышались шаги, и, я еле заметно повернула голову, чтобы увидеть, кто на этот раз пришел по мою душу. Предвкушение затопило сердце, когда у камеры показался Карризи, прикладывающий платок к носу, в сопровождении жрицы третьего круга. Я усмехнулась, воняло тут и правда знатно, хотя я уже почти не чувствовала запахов. Посмотрев на галгарца, я испуганно скользнула по нему взглядом и изобразила страх и непонимание происходящего, всячески поддерживая легенду, придуманную мною в первый же день заточения, чтобы избежать не только допросов, но еще и мести со стороны Ольесы, которая, уверена, предпочла бы избавиться от меня…
— Мой господин, скажите, почему я здесь? — приблизилась к решетке, и посмотрела на галгарца умоляющим взглядом. — Мне никто ничего не говорит и не объясняет.
— До сих пор ничего не вспомнила? — прищурился Карризи и я отчаянно замотала головой, продолжая испуганно смотреть на него. — Странно, — протянул он. — Хотя я знаю, подобное бывает от сильного испуга…
— Господин мой, прошу вас, скажите, в чем моя вина?
Карризи приблизился к решетке, я приготовилась к броску, как вдруг, словно почувствовав что-то, галгарец шагнул назад и сложил руки на груди, продолжая меня разглядывать.
Изображая бедную и несчастную, которая в полном ужасе от происходящего, я опустилась на колени и сложила ладони в молитвенном жесте, шепча:
— Господин, умоляю…
Карризи улыбнулся, посмотрел в сторону и резко приказал жрице, которая пришла с ним:
— Вымойте ее. Завтра приедет жрец из главного храма, чтобы провести проверку и определить, осенена ли она милостью Сааяры. После этого, мы и примем окончательное решение о дальнейшей судьбе этой женщины.
— Да, господин, — поклонилась жрица.
Карризи еще раз взглянул на меня, поморщился и вышел. А жрица подошла ближе, сделала несколько движений пальцами и я упала на пол, скованная по рукам и ногам знакомыми путами. А она, тем временем, отперла замок и брезгливо поморщилась, оглянувшись.
— Идешь за мной, — равнодушно сказала женщина и, как и тогда на корабле, я послушно поднялась, словно моим телом руководили со стороны, и пошла за жрицей.
Понятно, что ни о каком плавании в подземном озере можно было и не мечтать. В моем распоряжении оказалась лохань, несколько ведер холодной воды и кусок мыла.
Поблагодарив богов за это и, подчиняясь очередному приказу, я быстро вымылась и завернулась в кусок грубого полотна.
— Неверная. Ты не имеешь права носить одеяния богини, но нечего своим телом смущать мысли достойных, — заметила жрица. — В той комнате, где ты раньше жила, есть твоя старая одежда. Наденешь ее.
— Да, моя госпожа, — поклонилась я. — Я сделаю все, что вы скажите, только не отправляйте меня обратно и объясните, кто я.
— Всему свое время, — буркнула жрица и вновь приказала. — Следуй за мной.
Мы пересекли двор, и, через пятнадцать минут, я уже сидела в моей бывшей комнате, держа в руках старое платье. Прекрасно понимая, что за мной, скорее всего, следят, и, учитывая наличие охраны не только под окном, но и за дверью, я намертво приклеила на лицо маску испуганной девицы и, еле удержалась, чтобы с радостью не влезть в тот наряд, в котором и оказалась на корабле у Карризи. И тут, меня словно осенило. Играя на публику, я покрутила его в руках, медленно и подчеркнуто неловко надела и огладила юбку. Пальцы машинально начали обыскивать потайной карман. Зелье. Там было зелье, что передала мне Лиса еще в Тарионе. Где же оно? Боги, если бы оно там было, то побег с Шаони мог стать более успешным. Хотя, было глупо предполагать, что мою одежду не обыщут.
На мгновение я нахмурилась, осознавая, что так и не знаю, чем все тогда закончилась, а спросить, понятное дело, было просто не у кого.
Прошло несколько часов, прежде чем отворилась дверь и вошла Ольеса. Пристально посмотрела на меня, а я только склонилась в ответ.
— Моя госпожа.
— Непривычно видеть тебя в этой одежде, — медленно сказала она. — Так ничего и не вспомнила?
— Нет, госпожа, — изобразила горестное выражение лица, а в следующее мгновение чуть не задохнулась от шока.
Ольеса вертела в руках знакомый пузырек, при этом продолжая пристально следить за мной. Отчаянно надеясь, что научилась сохранять нужную маску на лице, с интересом взглянула на жрицу.
— Госпожа?
— Что это? — вкрадчиво спросила она.
— Не знаю, госпожа. А должна? Это что-то важное?
— Да нет, — улыбнулась Ольеса.
Продолжая смотреть на меня, она разжала руку, флакон упал на каменный пол и разлетелся на мелкие осколки.
— Какая неприятность, — медленно сказала она, но я продолжала смотреть на нее взглядом преданной собаки, хотя внутри бушевала буря.
— Я все уберу, иавбзб — воскликнула и начала демонстративно оглядываться в поисках тряпки.
— Не стоит. Для этого есть слуги. Поднимайся, — отрывисто бросила она. — Тебя ждут.
— Кто, моя госпожа? — с показной надеждой спросила я. — Моя семья?
— Пошли, — хмуро повторила Ольеса, и мои запястья, как и ноги, привычно сковало холодом.
* * *Мы шли в центральный храм и я удивленно, хотя и настороженно, крутила головой, пользуясь тем, что вроде как ничего и никого не помню. Но когда оказалась внутри, похолодела от ужаса. Я знала это место, видела его во сне… том сне, где убила Марка. То же невероятное количество золота, та же удивительной красоты статуя с ярко-красными волосами, и те же разноцветные змеи у ее ног. Против воли, я задрожала, а упасть на пол не позволило лишь заклинание, которое наложила на меня Ольеса.
И тут я увидела двоих мужчин и женщину. Они все были в белых одеяниях, и алых головных уборах. Быстро взглянув на статую, и на жрецов, я поняла выбор подобных цветов.
Карризи нахмурился, посмотрев на меня, и я похолодела от страха и предчувствия чего-то необратимого. Дождавшись, как только Ольеса ослабит заклинание, рухнула на колени и прислонилась лбом к полу.
— Встань и молчи, неверная, — приказал второй, тот самый, которого я видела во сне, и повернулся к женщине, судя по всему, верховной жрице этого самого храма. Наверное, сама Светлая мать проводила мое испытание, — Я не чувствую в ней силы Сааяры.
— Ольеса говорила об этом уверенно, да и сам господин Халид стал свидетелем ее всплеска, — заметила она спокойно. — Вполне возможно, что сила спит в ее крови. К тому же, несвоевременная потеря памяти. Я уверена, при сильном нервном волнении, она вновь проявит себя.
— С памятью вопрос решим, — на мгновение, задумавшись, уверенно сказал жрец. — Для таких случаев, нам и дано распоряжаться последним даром Сааяры. Но стоит ли противиться воле богини? Пусть остается все так, как есть.
— Мне интересна не только ее оболочка, — усмехнулся Карризи. — Не менее для меня ценен и огонь в ее крови. Ты же знаешь, я люблю укрощать непокорных.
— Пребывание на чужбине затуманило твой разум, — неодобрительно вздохнул жрец. — Вернуть ей память возможно. Заставить испытать сильное волнение, к примеру… Но, поможет ли в этом случае? Сколько времени она провела в камере? Почти месяц? И ничего.
Вот так новости. Оказывается, я просидела в этом гадюшнике несколько недель.
Как не сошла с ума по-настоящему? Удивительно!
— Значит, этого было недостаточно, — пожал плечами Карризи и добавил задумчиво. — Убийство. Лучше, конечно, кого-то из близких, но у нее остался только брат и я не поеду за ним опять через море. Увы, я слабею с каждым днем. И кстати, я так и не получил свою жертву. После того, как сбежала это, забрав жизни пятерых стражей, все оборотни словно попрятались…
Я опустила голову, сдерживая рвущуюся улыбку. Значит, Шаони удалось сбежать.
И тут же помрачнела. Она все-таки бросила меня, хотя и убила кучу народа… Ладно, я могу ее понять. Своя шкура всегда ближе к телу. Что ей до незнакомки, пусть она и вытащила ее из клетки…
— Будем решать вопросы постепенно. И чем больше я думаю об ее памяти, тем сильнее уверен, что сама богиня дала нам знак. Кто мы такие, чтобы противиться ее воле. Так что, немного закрепим процесс, а если она не пройдет проверку, ты сможешь сам восстановить ей память.
— Я могу просить тебя об услуге? — спросил Карризи второго жреца.
— Все, что угодно.
— Если в девчонке не обнаружится сила, отдай ее мне. Признаться, я заинтересован в ней еще с тех времен, когда мы только познакомились в Тарионе.
— Я бы предпочел убить ее, а тебе посоветовать меньше пропадать на землях неверных, но вижу, брат мой, что она и правда нужна тебе, — улыбнулся жрец. — Властью, что дала мне Пресветлая Мать, я отдам тебе эту девку, если она окажется пустым сосудом. Сочтемся потом, — добавил он с ухмылкой и посмотрел на меня. — Можешь говорить.
— Господин, простите мою дерзость, но я совершенно не понимаю, что происходит. Вы поможете мне?
