Марианна Грин - Манхатанская ведьма
День выдался теплым и ясным! Все встречные со мной так приветливо здоровались, даже не верилось, что в этом городке существуют воры, грабители или какие-либо еще нехорошие люди. Я уже привык здесь, мне нравился Мортон, утопающий в зелени небольших садиков, которые были разбиты вокруг каждого дома. Все улицы сияли безупречной чистотой. Я даже ни разу не видел бродячих собак или кошек. Я как-то спросил миссис Дикси, куда они деваются, и она мне с гордостью ответила, что женщины Мортона так любят природу и животных, что разбирают их всех по домам и ухаживают за ними. У нее самой жили две кошки.
Купив конфет и несколько пирожных, я пошел домой. К обеду Мери тоже не вышла, и я, спросив у ее матери разрешения, понес ей в комнату чашку горячего шоколада и свои угощения.
Девочка полулежала в кровати, облокотившись на подушку, и отрешенно смотрела в окно. Она так задумалась, что когда я окликнул ее, она даже вскрикнула от неожиданности. Я сказал, что пришел ее проведать и поставил на столик перед кроватью напиток и пирожные.
– Это мне? – удивилась почему-то она.
– Ну, конечно, Мери, тебе. Я попросил продавца в кондитерской лавке выбрать для тебя самые вкусные пирожные.
Девочка смутилась.
– Не стоило так беспокоиться обо мне, сэр.
– Ну что ты, Мери! Мне хотелось тебя чем-то порадовать. Я, как доктор, знаю, что сладкое всем детям поднимает настроение, – благодушно объяснил я.
– Значит, вы считаете меня ребенком, сэр? – произнесла она с обидой. – Ну, что ж, так я и думала.
Я почувствовал себя неловко. А ведь и правда, ей уже пятнадцатый год. Что-то я не сообразил… Для меня все они еще дети…
Пришлось мне извиняться и оправдываться. Но Мери всерьез на меня обиделась, даже мои пирожные не хотела есть. Она еще долго на меня сердилась, но чашечка шоколада так аппетитно пахла, что устоять ей было невозможно.
Когда девочка поела и перестала, наконец, на меня дуться, я спросил:
– А как ты думаешь, что вор искал в твоей комнате? Миссис Дикси сказала, что ты проснулась, когда он разбил окно.
– Я знаю, что он искал. Мне никто не верит, но это не был обычный грабитель, – Мери все еще робела передо мной, как в школе, и говорила так тихо, что я с трудом мог разобрать. – Я проснулась раньше, чем он разбил окно… Наверное, за минуту до этого.
– И ты увидела, как кто-то лезет на подоконник?
– Нет, сэр, он не лез. Он как будто висел за окном.
– Висел? Как это? – удивился я.
– Я не знаю, сэр. Мое окно очень высоко… Мой отец рукой до подоконника не может достать, стоя на земле. А этого человека я видела за окном в полный рост! И он не двигался, – совсем шепотом добавила Мери и боязливо оглянулась на дверь. – А потом стекло само собой посыпалось, он даже не шевельнул рукой!
– А как он выглядел? – поинтересовался я на всякий случай.
– Простите, но было темно. Я его плохо рассмотрела. Одет он был странно…Что-то длинное, свободное, темное… Как накидка или плащ… И голова его была чем-то накрыта…
Я невольно вздрогнул. А что, если она не врет, и все это – правда? Я хотел пошутить, чтобы она улыбнулась:
– Ну, это монахи ходят в черных плащах с капюшонами. Может, какой-нибудь святой странник забрался к тебе, хотел хлеба попросить?
Но шутка не удалась.
– Не смейтесь надо мной! Мне было очень страшно! Он бы убил меня, если бы я не убежала. Он очень злой и ужасный человек, я это сразу почувствовала.
– Что же ему надо было от тебя?
– Вот что, – ответила Мери и вытащила за цепочку из-под рубашки мой волшебный рубин.
– Почему ты так думаешь?
– У нас нет больше ничего ценного, сэр.
Я встал и прошелся по комнате. Может, Мери права, это все-таки был не простой вор. Ну, зачем, действительно, кому-то понадобился этот камень, если он не знает о его магической силе?
У меня появилась идея, как проверить свои подозрения и одновременно оградить Мери от опасности.
– Интересно, если бы камень находился у меня, то грабители и ворон стали бы меня преследовать? Давай проверим? Ты дашь мне свой камушек на некоторое время?
Мери покачала головой.
– Отчего же? Ты избавишься от всех этих кошмаров, а у меня есть ружье, я за себя смогу постоять.
– Я не могу никому отдать камень, сэр, – потупившись, тихо произнесла девочка.
– Почему?
Мери молчала. Я подождал минуту, но она не собиралась мне отвечать. Я рассердился. До чего же упрямая девчонка! Мало того, что на уроках она отказывается со мной разговаривать, так еще и тут решила характер продемонстрировать. Должна ведь сама понимать, как это опасно! Я попытался уговорить Мери, но она не произнесла ни звука. С таким же успехом я мог обращаться к стене!
– Ну, хорошо, Мери, мне придется поговорить с твоими родителями. Может, тогда я пойму, почему ты так себя ведешь, – сказал я, потеряв терпение.
– Не надо, сэр, пожалуйста! – воскликнула девочка и заплакала.
Мне никогда не приходилось иметь дело с плачущими молодыми девицами. Я не знал, что делать, что ей сказать. Я пытался ее успокоить, но ничего не получалось. Тогда я пообещал ничего никому не говорить, если она сама мне все объяснит. Мери тяжело вздохнула и согласилась.
– Только не смейтесь надо мной, пожалуйста, – попросила она, – и я вам расскажу все, как есть.
Я заверил ее, что не буду. Мери вытерла глаза, еще пару раз вздохнула и почему-то шепотом начала:
– С тех пор, как я нашла этот камушек, со мной стали происходить странные вещи. Я часто каким-то образом угадываю, что будет через несколько часов. Бывает, я вижу это во сне. И ворон, и человек в черном, разбивающий окно, мне снились накануне. А камень… 3 раза мне снилась незнакомая женщина. Она как будто появлялась в моей комнате из серебряного света. Такая красивая, как сказочная Королева! Она сказала мне, что это – ее волшебный рубин.
– Что-что?! – я почувствовал, что сердце куда-то подпрыгнуло и упало, в ушах начало звенеть.
– Да, сэр. И вот, она мне сказала: «Никому не отдавай мой камень! Сохрани его, и он сбережет тебя и Роберта Фрэдбера.» Ведь это ваше имя, сэр?
– Да, – прошептал я.
Все куда-то поплыло, стены закачались
– Что с вами, сэр? Вы так побледнели…
Я не мог ей ничего ответить; мысли смешались, я не знал, что сказать. Я выскочил из комнаты и бросился к себе.
Мириам! Боже, сколько лет прошло!.. Как же так? Почему она снится этой девчонке, а не мне? Почему волшебный рубин теперь у нее? Как же это так получается?.. Это ведь просто несправедливо! Когда я только увидел Мириам, я мечтал о том, чтобы вместе с ней сидеть где-нибудь, держать ее руку и смотреть на нее, смотреть… Потом мне хотелось найти ее в лесу, сказать, что люблю, и обнять ее, вдохнуть аромат ее волос… Казалось, что я тогда умер бы от счастья. Теперь, последние годы я думал: «Хоть бы увидеть ее во сне!» Но и в этом мне отказано…
И как я сумел прожить все эти годы без нее? Без любви, без радости, без близкого человека. В пустоте. Как она жила 7 лет одна в лесу, так и я теперь живу 10 лет среди людей совсем один… Зачем живу? Зачем жить, если знаешь, что ничего хорошего уже никогда не будет?.. Почему я не умер тогда?
– Мистер Фрэдбер!
Я обернулся и увидел Мери. Я даже не слышал, как она вошла.
– Мистер Фрэдбер, вы плачете? Что случилось?
– Нет, Мери, тебе показалось, – ответил я, отвернулся и поспешно вытер щеку.
Мне стало стыдно, что моя ученица застала меня в таком состоянии. Она продолжала смотреть на меня с удивлением и тревогой, надо было что-то ей объяснить. Я попытался что-нибудь придумать, но Мери вдруг спросила:
– Скажите, кто эта женщина, которая мне снится?
Я пожал плечами.
– Но ведь она тебе снится, а не мне.
– Вы знаете ее, сэр, – упрямо повторила девочка. – Я видела во сне вас вместе. У меня почти всегда сны сбываются.
Что я мог ей ответить? Утверждать, что я не знаю Мириам – это все равно, что отказаться от нее, но говорить с девчонкой о ней мне тоже казалось невозможным.
– Вы ее любите? – вдруг спросила она.
– Да, – сразу вырвалось у меня, прежде чем я успел подумать.
Мери взглянула на меня так странно, будто я причинил ей боль, даже лицо рукой закрыла. Она стояла так несколько минут. Я заметил, что из-под пальцев у нее по щекам бегут слезы.
– Конечно, ее не любить невозможно, – с трудом произнесла девочка. – Кто она? Где она сейчас?
Я хотел сказать: «Она умерла», но не смог произнести эти страшные слова. Я ни с кем с тех пор не говорил о Мириам.
– Она… она далеко… там, где я жил раньше.
Не глядя на меня, молча, Мери вытерла слезы и ушла.
Я зажег камин, чтобы не было так тоскливо в сумерках, и придвинул кресло поближе к огню. Настало время ужина, но мне не хотелось идти в гостиную и разговаривать с кем бы то ни было. А миссис Дикси почему-то меня не звала. Наверно, забыла. Все сейчас заняты только Мери. Конечно, теперь я догадался о причинах ее странного отношения ко мне. Я чувствовал себя неловко, было стыдно перед ее родителями. Хотя я знал, что мне не в чем себя винить. Я относился к Мери точно так же, как и к другим ученицам, может быть, даже строже, потому что она не отвечала мне на уроках. Наверно, она уже тогда робела передо мной. Но чем же я могу ей помочь? Попытаться объяснить, что она еще маленькая и это всего лишь детская влюбленность, которая непременно скоро пройдет, – я только еще больше обижу ее.
