Андрей Талашко - Хроники Иттирии. Песня Мора
Услышав про намеченную учебу, Кайрим скорчил недовольную мину. Как у любого мальчишки, с возрастом новые знания становились ему в тягость. На смену учебе шли увлечения. Конечно, задача любого учителя сеять разумное, развивать доброе да воспитывать вечное… Но, к большому сожалению Гарна, заядлым увлечением его подопечного стало сочинительство.
Скорчив мину, Гарн смотрел на поднимающегося в гору ученика. Теплая ладошка скользнула в руку воина. Тия щекой прижалась к его плечу.
— Что он в сумке своей таскает? — Ни к кому не обращаясь, спросил Гарн. — Вон, чуть тянет ее.
Раздутый рюкзак едва не перевешивал мальчишку. Тия пожала хрупкими плечиками.
— Наверное, записи свои несет. Будет сегодня нам читать что-то.
Гарн обреченно выдохнул.
— Не трави душу, — буркнул он. — Будет мне про яды и зелья рассказывать.
Кайрим добрался до вершины. Долю секунды постояв на месте, мальчик развернулся, сияя как рассветное Солнце.
— Стоит, видимо, хуторок еще, — обрадовано заметил Гарн.
Парень поцеловал супругу в макушку и направился к лошади.
Небольшой хуторок, представший перед искателями, с виду казался весьма крепким. Старая изба да небольшой амбарчик.
Высушенная временем дверь жалобно застонала от натуги. Сперва поддавшись, она то ли передумала, то ли решила, что и так уже застоялась, и с грохотом рухнула с петель.
— Мда, тут нам явно чай не предложат, — промычал рыжеволосый мальчик.
— Зато не надо думать, где достать дрова, — улыбнулась Тия.
— Так, давайте осторожно, — скомандовал Гарн. — Изба старая, доски гнилые. Надо все проверить… Мало ли, какие там марлоки водятся…
— Круто, сейчас еще и марлока заловим! — Воскликнул Кайрим и сиганул в дверной проем.
— Кайрим, стой! — Гарн попытался ухватить мальчишку за плечо. — Я тебе сейчас в ухо дам!
Тия оказалась рядом и тут же успокоила вспылившего было мужа.
— Попомнишь мои слова, из-за этого мальчишки мы еще попадем в переделку, — проворчал наемник.
— Уже попали, — с улыбкой ответила Тия, намекая на то, что прайрал в телеге заслуга отнюдь не их с Гарном.
Тусклый свет уже скрывшегося за тучами Солнца едва пробивался сквозь зазоры в соломенной крыше. Пахло сыростью и мокрой пылью.
— Кайрим, ты где ходишь? — Бросил в темноту Гарн.
— Я тут, — раздался сдавленный голос мальчишки. — Комнату себе ищу.
— Я тебе дам комнату, — тут же отреагировал великан. — Все вместе ночевать будем.
Недовольный мальчишка вынырнул из-за почерневшей от дыма стены. Судя по всему, они не первые путники, устраивающие ночлег в этом покинутом хозяевами месте.
— Кстати, там подвальчик есть, — уже забыв на что дулся, бросил Кайрим.
— Ну и марлок с ним, — буркнул здоровяк. — Нам только крыша над головой нужна. Все, хватит бездельничать. Тебе задание. Возьми ведро, и найди слив где-нибудь. Дождь пойдет, надо воды набрать, лошадь напоить и нам на чай.
Гарн повернулся к супруге.
— Поищи что-нибудь для костра. Я пойду прайрала в амбар затяну и лошадь на ночлег устрою.
* * *Дождь горным водопадом обрушился на хуторок. Огромные капли летнего ливня били по соломенной крыше, пытаясь утопить ее в воде и добраться до заветных внутренностей ветхого дома.
— Ну, хоть насчет воды переживать не надо, — как обычно радовалась любой мелочи Тия.
— И то верно, — поддержал супругу Гарн.
Великан подбросил доску, некогда бывшую своенравной дверью, в огонь.
В единственной комнате было просторно, но немного прохладно. Часть кровли уже давно обвалилась, потянув за собой и хлипкую дощатую стену. Теперь одна стена дома зияла большой дырой, достаточной, чтобы протащить небольшую лошадь. Если, конечно, предварительно научить ее летать. Или хотя бы лазить по завалам.
— Хотите, я вам свои свежие записи почитаю? — Подал голос строчащий что-то на пергаменте Кайрим.
— Да, конечно, — тут же отозвалась его сестра. — С удовольствием послушаем.
Тия ткнула в бок застонавшего словно от зубной боли мужа.
Кайрим было насупился, но, встретившись взглядом с лучезарно улыбнувшейся сестрой, растаял. Демонстративно не обращая внимания на надувшегося Гарна, мальчик принялся читать.
— Солнышко одним глазком выглядывала из-за горизонта, освещая своими первыми робкими лучами весь небосвод. Пухлые барашки облаков, весело скачущих в лучах молодого светила, окрашивались в самые причудливые оттенки розового и желтого цветов. Потянувшись своими золотыми руками, и прогоняя остатки сна, принцесса бросила свой озорной взгляд на выходящих из домов маленьких человечков. «И чего это вам всем не спится с самого утра?» подумала она и на всякий случай послала смешным существам немного своего тепла…
— Ох ты ж еж, — схватившись за голову, застонал Гарн.
Судя по сдавленному звуку, он тут же получил локтем второй раз.
— Да хватит драться! — Подтвердил догадку Кайрима наемник. — Я тут вспомнил, что мне надо еще лошадь напоить.
Великан вскочил на ноги и головой едва не достал до хлипких бревен, развешанных под потолком.
— Кайрим, когда я приду, я хочу все же выслушать твою версию того, почему за нами увязался этот прайрал, — подготовил себе путь к возвращению Гарн.
Довольный, что ему удалось придумать законный повод сбежать от вечера творчества своего ученика, наемник накинул на голову кожаную куртку и выскочил на улицу.
Кайрим обиженно уставился вслед сбежавшему от него учителю.
— Я больше не буду ничего писать, — мальчик шмыгнул носом и опустил голову.
Тия подсела поближе к брату.
— Кай, у тебя очень красиво получается, — девушка легонько пнула ботинок Кайрима.
— Он так не считает, — буркнул обиженный мальчишка и, отложив блокнот в сторону, обнял себя за колени. — И никогда мне не верит.
Тия подсела еще ближе и положила голову на плечо брата. После короткой паузы она продолжила.
— Ты же сам знаешь, какой наш Гарн. Он воин до мозга костей, и считает все, что не помогает в битве… — Тия на мгновение замолчала, как будто подбирая слова. — Поверь, Гарн не меньше меня переживает за твои успехи.
— Но это не мешало ему поднять меня на смех, когда я рассказал вам про то, что случилось в Захолмянке, — надулся Кайрим.
— В те истории сложно поверить, — попыталась защитить мужа Тия.
Кайрим повернулся к сестре и несколько секунд неотрывно смотрел ей в глаза. Девушка первая отвела взгляд.
— Ты мне тоже не веришь? — Заключил парень.
Кайрим снова отвернулся и зло уставился на ползущего по полу большого слизняка, сверля его глазами, как будто тот во всем виноват.
Тия снова выжидала момент, не говоря ни слова, словно восстанавливая в памяти то, что рассказывал им с Гарном Кайрим.
— Я не верю, что огнем можно управлять, — наконец сказала Тия. Кайрим чуть отодвинулся от сестры. — Я знаю это не понаслышке.
Рыжеволосый мальчик, не веря своим ушам, удивленно уставился на сестру.
— Кай, это очень страшные вещи, — Тия внимательно смотрела на брата. — Я сделала много-много плохого из-за этой силы. И больше никогда не хочу ей пользоваться.
Кайрим ничего не ответил. Тия подползла к нему и нежно обняла.
Шум дождя и треск мерно поедающего сухие доски пламени нарушил странный скребущий звук. Где-то совсем рядом раздалось утробное ворчание.
Кайрим и Тия взволнованно переглянулись. Мальчик потянулся к ножнам своего кинжала. Поднявшись на ноги, он закрыл собой сестру. Чему научил Кайрима Гарн, так это всегда первому подставляться под удар.
* * *Гарн поставил ведро на землю. Стекающая с крыши вода тут же забарабанила по деревянному дну. Нерадивый ученик так и не удосужился выполнить задание. Ну, кто не хочет слушаться, будет сильным. Три дюжины отжиманий в нагрузку.
Ожидая, пока наполнится ведро, Гарн взял в руки свой меч.
— Давно мы, дружище, с тобой не развлекались, да? — Словно к старому другу обратился воин.
Тяжелый, не меньше пяти безмен[9], не то, что одноручные хворостины, Вепрь тускло поблескивал в свете факела. Длинная рукоять на две ладони плавно переходила в каплевидное навершие. Длинный обоюдоострый клинок слегка расширялся на острие. Таким лезвием можно встретить любую тварь, неважно, двуногую или четырехлапую, но не допустить, чтобы оружие застряло в ее теле. Кабаний двуручный меч. Собственно, оттого и Вепрь.
Ведро заполнилось водой. Гарн осторожно опер оружие о закрытую створку ворот, подхватил поилку и направился к лошади. Переполненное ведро тут же выскользнуло у него из рук и окатилось по утоптанному полу амбара.
Бездыханная лошадь лежала на земле в черной кровавой луже. Вырванная огромными зубами глотка поблескивала белыми трубками трахей.
