Оксана Елисеева - Ланселот, мой рыцарь
– А вы не видели, что на ваших кроватях постелено чистое белье? – Ее голос уже почти сорвался на крик, хотя она старалась себя сдерживать. – А в каком состоянии вы приехали с пожара? И ведь никто не обратил внимания на мои слова о том, что неплохо было бы помыться, прежде чем заваливаться в кроватку!
Последние слова он не понял, но общий смысл был ему ясен. Она трудилась над чистотой и не позволит им ее портить.
– Я послала служанок проследить за тем, что вы вымоетесь, а не для утех! – снова заявила она, в то время как рыцари откровенно давились от смеха.
Гавейн даже подавился косточкой и долго кашлял. Ланселот бросил на него суровый взгляд, однако это ни к чему не привело.
Закончила она отповедью, из-за которой он и ждал ее сейчас в своем кабинете.
– Вот из-за вашей излишней приязни к хорошеньким женщинам о вас в истории и останется дурная слава, – заявила она.
Он не сразу понял, о чем это она, и переспросил:
– Что останется?
– Дурная слава! – воскликнула Хелен. – Да, вас все запомнят как храброго рыцаря, великого воина, но все это ничто по сравнению с тем, как вы своей пагубной страстью к хорошеньким женщинам загубите целое королевство!
Он сидел некоторое время молча, обдумывая услышанное. Затем попросил ее объяснить эти загадочные слова, но Хелен уже поняла, что у нее только что вырвалось, и стойко молчала, лихорадочно придумывая, как выкрутиться. Произнесла она все это достаточно четко и ясно, так что все рыцари и даже слуги, что были поблизости, замерли, ожидая объяснений.
Не зная, как быть, Хелен резко встала и ушла, прежде чем он смог остановить ее. Еда уже не лезла в горло. Гавейн наклонился к нему и спросил, о чем это она. Но Ланселот не имел ни малейшего понятия. Поэтому он велел служанке Хелен передать, что ждет ее госпожу в своем кабинете. Немедленно. Конечно, она не пришла немедленно, он мог бы догадаться. И теперь он терпеливо ждал, заинтригованный ее словами.
Хелен чуть не била себя по губам. Надо же так проговориться! Теперь придется объясняться. И что ему сказать? Как повернуть ненароком вылетевшие слова в другую сторону? Вот так всегда. Она не умеет держать язык за зубами. И ведь сколько раз наступала на эти грабли, пора бы извлечь урок.
Она шла по залу, и рыцари, попадавшиеся ей на пути, кланялись ей и сообщали, что такого вкусного ужина они не ели со времен свадьбы короля Артура. Она обрадовалась. Если Рита училась у миссис Смит старинному шитью, то Хелен всегда интересовало, кроме истории, конечно, то, как из сырых яиц, муки и прочих ингредиентов получались такие вкусные вещи. Даже из простой картошки миссис Смит умудрялась стряпать великолепные блюда, а ее доведенные до совершенства десерты можно было подавать к королевскому столу. Конечно, готовка Хелен была далека от искусства миссис Смит, но здесь, в эти древние века, еще не избалованные фуа-гра, тирамису и прочими деликатесами современности, даже простой бисквитный торт казался верхом совершенства.
Хелен улыбалась, получая комплименты буквально отовсюду. И по поводу блюд, и по поводу чистоты и красоты замка, а некоторые с улыбкой благодарили ее за ванну. Вспомнив свою перепалку с Ланселотом по этому поводу, она и сама теперь улыбнулась.
Проходя мимо Гавейна и Тристана, она остановилась. Может быть, сначала посоветоваться с рассудительным Гавейном? Он-то не станет сразу накидываться на нее и орать. Или объявлять сумасшедшей. Гавейн увидел, что она замешкалась.
– Леди Хелен, – сказал он с улыбкой, – если он захочет причинить вам вред, только крикните. Мы все на вашей стороне.
Он указал на рыцарей, смотревших на них.
– Еще ни одной женщине не удалось сделать так много, как удалось вам. Поэтому идите смелее, мы поддержим вас, что бы вы ни сделали. Если, конечно, вы не решите выгнать самого Ланселота отсюда.
Рыцари захохотали.
– А что, Гавейн, леди Хелен не хуже Ланселота сможет повести нас в бой!
– Ты только посмотри, что она сделала с замком за один день!
– Да мы этих саксов в порошок сотрем, если с нами будет леди Хелен!
Хелен чуть не заткнула уши от оглушительного шума. Снова ей влетит от Ланселота. Ведь он тоже слышит все это. Она натужно улыбнулась и, кивнув в знак благодарности, поспешила в кабинет.
Ланселот встретил ее, красный от гнева. Конечно, он все слышал.
– Вы настраиваете моих людей против меня? – свирепо прорычал он, хватая ее за плечо и силой усаживая в кресло. – Не хотите присоединиться к Хогану в темнице?
Хелен уже в который раз за сегодняшний день возмутилась. Похоже, это становится привычным ее состоянием.
– Вы глупы, – спокойно сказала она, решив не поддаваться на провокацию. – Они шутят.
– Надо мной никто не шутил до вашего появления! – прогремел он. – Я не какой-нибудь бродяга без роду и племени, я уважаемый…
Тут он внезапно замолк, вспомнив, зачем позвал сюда эту невыносимую особу.
– Так о чем вы говорили за ужином? Я требую объяснений.
Хелен заерзала в кресле. Как она сможет объяснить? Если сказать ему правду, он снова посчитает, что она лжет. Она молчала, а Ланселот ходил вокруг нее.
– Ну же? Вы считаете, что в истории обо мне останется дурная память? Почему? Из-за того, что я слишком люблю хорошеньких женщин? И каких же женщин я люблю? Говорите!
Он схватил ее за плечи и рывком поднял. Теперь он смотрел ей прямо в глаза, и Хелен снова в который уже раз поразилась тому, как он красив. В неясном свете свечей его дьявольская красота воспринималась еще острее. Его глаза, казалось, пронзали ее насквозь, читая все ее сокровенные мысли об идеальном мужчине, рыцаре, о котором она так долго мечтала, который снился ей по ночам и из-за которого она не могла уснуть. Черные как смоль волосы были коротко подстрижены и крупными волнами спадали на глаза. Высокий лоб у правого виска пересекал шрам, придававший Ланселоту сходство с пиратом. Рот был немного широковат, но это совсем не портило его, а придавало особый шарм, губы, немного пухлые и чувственные, вдруг изогнулись в измученной улыбке.
– Я устал с вами бороться, – прошептал он внезапно. – Я действительно люблю хорошеньких женщин, а вы – самая хорошенькая женщина, которую я когда-либо встречал…
Последние слова его утонули в тишине, и Хелен завороженно смотрела, как его ровно очерченные, мужественные губы медленно приближаются к ее лицу. Его глаза притягивали к себе как магнит и не отпускали, так что она не могла отвести взгляд и высвободиться из их плена. Хелен почувствовала, как ноги медленно подгибаются, а руки цепенеют, а еще поняла, что сама подается навстречу ему. Ее мозг кричал, чтобы она сейчас же остановилась, но тело не слушалось, и, когда мягкие губы Ланселота коснулись ее губ, она уже не хотела подчиняться приказам разума.
Он прижался к ней в таком страстном поцелуе, что последние остатки мыслей вмиг улетучились, и она могла думать только об одном – о великолепном мужчине в ее объятиях. Конечно, она его обнимала. В тот же миг, как он коснулся ее губ, ее руки сами собой обхватили его за шею, а сама она прижалась к его сильному и тренированному телу. Она вся задрожала от своих ощущений.
Ланселот продолжал целовать ее, словно не мог оторваться, и прижимал все сильнее и сильнее, тем самым лишь распаляя жар внутри. Он и не думал, что так сильно желал ее. Он считал, что ненавидит ее, но оказалось, она ему нравится. И настолько сильно, что он не смог бы оторваться от нее сейчас, даже если бы сами саксы ворвались сюда.
Его губы переместились на ямочку на ее шее, и Хелен выдохнула. Руки Ланселота перекочевали со спины на ее ребра, поднялись выше, и она почувствовала, как его крепкая ладонь сжала ее грудь, отчего ее тело мгновенно выгнулось навстречу ему. Он ответил ей в тот же миг, просунув ногу между ее ног и прижав к стене. Его руки беззастенчиво блуждали по ее телу, и она прижала его к себе еще крепче.
– Хелен, – услышала она как во сне и вдруг открыла глаза.
Боже! Что она делает? Она попыталась оттолкнуть Ланселота, но у нее это плохо получалось. Наконец она сумела это сделать, и хозяин замка посмотрел на нее затуманенным взором своих прекрасных темных глаз.
– Почему ты меня отталкиваешь? – хриплым шепотом спросил он, не желая ее отпускать.
– Мы не должны этого делать, – дрожащим голосом ответила Хелен.
Ланселот не обратил на ее слова ни малейшего внимания и снова склонился за поцелуем, но она принялась так энергично отталкивать его, что ему пришлось сдаться.
Хелен опустилась на стул и закрыла лицо руками. Еще немного, и она отдалась бы ему прямо здесь! Господи, что с ней происходит?
– Ты мне нравишься, я тебе тоже. Я могу попросить твоей руки у Артура завтра же, – по-своему истолковал ее отчаянный жест Ланселот.
Хелен изумленно подняла голову. Попросить ее руки! Да они ссорятся каждый день по нескольку раз, а он делает ей предложение!
Ланселот, видя, что Хелен не отвечает, тоже немного протрезвел. Насчет руки он погорячился. А если она сейчас примет его предложение? Холодный пот прошиб его. Как он мог вообще такое сказать? Он, закоренелый холостяк! Как во сне, он вспомнил слова Гавейна о том, что найдется такая женщина, с которой он позабудет все на свете. И вот такая нашлась. Своенравная злючка, которую он сначала даже считал сумасшедшей и клялся себе, что, как бы ни была хороша эта женщина, нужно держаться от нее подальше. И что же он сделал? После первого же поцелуя предложил ей выйти за него! Следующие слова Хелен немного успокоили его.
