Ирмата Арьяр - Телохранительница Его Темнейшества (сборник)
– Ирек, а не пора ли нам убраться отсюда? – прислушалась я к далекому шуму поднятого на рога города. – Сейчас сюда пострадавшие примчатся и нас растерзают.
– Не найдут, – усмехнулся он. – Как только мы вырвались из пределов видимости, я заклинание отвода глаз поставил.
– По следам найдут, – я погладила свернувшуюся клубком мантихору. Пальцы нащупали неровности под густой шерстью. – Да она вся в шрамах!
– Это бойцовая кошка. Сбежала от хозяина, похоже. Такие экземпляры с серебристой шерстью – особо ценные. Смотри, какая сильная. Будут искать.
Мантихора мгновенно вздыбила загривок и зашипела. Притихший пес зарычал. Еле успокоили.
– Ирек, я ее в свой зверинец заберу!
– Чтобы она всех горгулий сожрала и грифоном закусила? Лучше я ее к другу пристрою. Кстати, нас все-таки почти довезли до места. Друг живет в паре кварталов отсюда. Но… знаешь, у тебя такой видок, что нас остановит первый же постовой мракар. Они теперь все по тревоге подняты.
Со стороны города действительно доносились вой сирен и звуки свистков: мракармия наводила порядок.
– Что-то не заметила я этих постовых во время гонки, – проворчала я, оглядывая себя и ужасаясь. Раскрошенный и размокший гипс повязки превратился в кашу и держался только за счет магии. Грязные струйки стекали по телу, намочили мой любимый жаропрочный и кислотоустойчивый комбинезон изнутри и просочились, нарисовав на руках и открытых бедрах прихотливую серую сеточку. Кое-где гипсовые арабески уже затвердели. Ничего, река рядом, песочком ототру.
– Мне надо помыться, Ирек. Отвернись.
Он сел спиной и даже пса отвернул, чтобы не подглядывал.
– Как бы этот магический каркас снять! – взмолилась я после безуспешных попыток освободиться от остатков бывшего бронелифчика.
– Я бы помог, но ты просила отвернуться, – подал голос мой спутник.
Поколебавшись, я сняла сапоги, комбинезон, стащила с головы упиравшуюся Шу – еще утонет! – прикрыла разрисованный пупок ладошками и встала спиной.
– Можешь повернуться.
– Хм… прикольные трусики, – оценил он мой розово-желтый, без единого зеленого пятнышка пояс целомудрия.
Парень подошел так бесшумно, что я вздрогнула, когда моей кожи коснулись жаркие ладони. Снимать каркас он начал почему-то с моей шеи, помогая губами и щекоча языком.
– Ты решил его съесть? – поинтересовалась я.
– Ммм… – невнятно промычал он, медленно скользя губами и зацеловывая плечи.
– Мррр… – нежно отозвалась с берега мантихора.
Огромная псина шумно вздохнула и вильнула хвостом.
Ирек одной рукой обвил меня за талию. Кончики пальцев его второй руки пробежали по моему позвоночнику, повергая меня в дрожь, обрисовали лопатки, чуть задержавшись там, где должны быть крыловые щели и где теперь была особо чувствительная мембрана с наложенной сложной иллюзией. Еле сдержалась, чтобы не захихикать. Щекотно же!
Потом его губы вернулись к моей шее, а обе ладони скользнули и взяли груди, как в чаши, а пальцы нежно сжали соски, и никакой магический каркас им не помешал!
– Уже все? – потребовала я отчета.
– Нет, я только начал, прекрасная, – прошептал Ирек на ушко, заодно чуть прикусив мочку.
Продолжая плотно прижимать меня к себе и ласкать одной ладонью, нахал попытался снять с меня не только магический каркас, но и пояс. Ну-ну. Между змеиной и моей кожей и волос не просунешь, не то что наглую мужскую лапу!
– Ты зачем это на себя нацепила, Лика? – возмущенный Ирек развернул меня к себе лицом.
– А чтоб не лезли всякие шаловливые ручонки без моего разрешения! – показала язык и тут же поплатилась – он взял мое лицо в ладони и закрыл мне рот поцелуем.
– Ммм… – попыталась я вырваться, но мои ладони были заняты маскировкой пупка, даже когти не выпустить.
– Мррр… – заурчала мантихора.
Пес согласно чихнул.
– Ах, так? – Ирек подхватил меня на руки и понес в воду. Холоднющую!
Через мгновение мне стало жарко. Беда в том, что в воде пояс целомудрия становится тонким, хотя по-прежнему таким прочным, что его не снять и не порвать. Но поры на змеиной коже расширяются, пропуская влагу, а тело чувствует прикосновения так, словно нет никаких препятствий. Ирек, посмеиваясь, смывал с меня следы гипса и при этом ласкал беззастенчиво и грудь, и бедра, и… – нет, живот не дам! это святое! – и якобы ненароком скользил ладонью между моих дрыгающихся ног.
– Пусти, я сама себя помою! – вопила я, отталкивая настырного парня.
– А что ты за живот держишься? Болит? – он перехватил мою руку, отвел и замолчал. Увидел печать. И сразу отпустил меня. – Интересное сочетание.
– Что тут интересного? – процедила я.
– Пояс целомудрия на собственности принца.
– Я не собственность этого мерзавца!
Оставив меня в покое, парень ушел на бережок. Я, вне себя от ярости, долго булькалась на мелководье, оттиралась песком, но проклятая печать, конечно, не отскреблась. Хотелось плакать от обиды и злости. Но я же сельо. Нас учат управлять эмоциями. Причем не только своими.
Когда я выбралась из воды, мрачный как туча Ирек протянул мне найденную шаль. Вытерлась и выбросила. Он протянул мне еще какую-то тряпку.
– Надень, нашел вот. Твой комбинезон уже засох, как корка. И прости меня, Лика. Сорвалось.
Тряпка оказалась дешевенькой подделкой под вечернее платье от знаменитого темного кутюрье Жанэйра. Бусы, свисавшие с ветки, я тоже прибрала, но Ирек покачал головой.
– Я нашел кое-что получше. Не знаю, какую палатку мы разгромили, но такие чудеса даже на нашем знаменитом базаре редки.
Сельо хорошо видят ночью, но мне показалось, что глаза меня обманывают. На ладони Ирека лежало баснословно роскошное колье – тончайшая цепочка из черного золота, а на ней в ажурной сетке из красного и черного золота светилось изменчивыми тонами полушарие из крупного селениса, что дороже алмазов, обрамленное созвездием из сапфиров и изумрудов.
– Ты лжешь, Ирек, – подняла я взгляд на парня. – Такое не могло валяться на прилавке рыночной лавочки. Даже по узору видно, что это древняя вещь. А уж камень! Селенисы все наперечет в мире, полсотни не наберется. А таких крупных известно всего четыре штуки, и рождаются они раз в тысячелетие.
Он пожал плечами, кивком головы показал на пояс с ножнами, так и валявшийся на пляжном песке:
– На нашем базаре можно обнаружить что угодно. Если уж мы с тобой ритуальный кинжал эпохи Шарх где-то случайно подцепили… А их, в отличие от каких-то камушков, всего два было создано в мире, и больше не будет. Теперь я верю, что пословица: «На базарах Кардерга можно купить и солнце», – не преувеличение.
– И ты предлагаешь мне надеть эту роскошь в какую-то забегаловку? Снимут вместе с головой! Лучше уж бусы. Нет, я не возьму такую вещь. В конце концов, она наверняка заклята от кражи и потери. Надо это вернуть хозяевам. А что за кинжал?
Ирек вздохнул:
– Ну ты хотя бы примерь эту красоту, дай полюбуюсь. Когда еще увижу два таких сокровища вместе.
– Я тебе не подставка для колье! – проворчала чисто для порядка. Мне и самой жутко хотелось посмотреть на себя в этом потрясающем украшении.
Селенисы, изменчивые, как сама любовь, особо ценились и у светлых, и у темных кланов из-за магических свойств. Этот камень – самое ценное подношение богине Лойт. На главной статуе богини красовалось ожерелье из семи селенисов, и один из них – крупнейший в мире. У верховной жрицы Лойт была подвеска с камнем, куда меньшим, чем в колье, найденном Иреком, а пять старших жриц довольствовались камнями размером с жемчужину.
В сокровищнице лунных дев постепенно осела половина открытых в мире селенисов. Тех, о которых известно. Верховная мечтала прибрать к рукам все, чтобы увеличить силу сельо, потому лунные девы знали описания украшений и охотились за ними при случае. Но я никогда не слышала о подобном ожерелье.
Ирек надел на меня драгоценность. Щелкнула застежка, а его пальцы все еще поглаживали мою шею, скользя вдоль цепочки. Поднялись к подбородку, обрисовали овал лица, губы. Меня опять кинуло в дрожь, а колени предательски ослабли. Он вовремя обнял за талию.
– Тебе очень идет, – прошептал хрипло. – К твоим чудным глазам. Видела бы ты себя, прекрасная.
– Ой, я тоже хочу посмотреть, – смутилась я, ощупывая тяжелое украшение. Вот так нас, девочек, и топят с камнями на шее…
– Идем, – улыбнулся он. – Мой друг нас уже заждался.
Он подобрал пояс с кинжалом, наполовину вытащил оружие из ножен, и мне почему-то очень не понравился его короткий взгляд на меня. Холодно-оценивающий.
– Так что там за история с ритуальными кинжалами эпохи Шарх? – спросила я.
– Это подделка, – сказал Ирек, пристегнув ножны к своему поясу. – Таких полно на любом базаре, в каждой оружейной лавке. И каждый хозяин, в расчете на дураков, будет утверждать, что у него настоящий. Неужели никогда не слышала о «близнецах Ошсах»?
