Вера Чиркова - Право любви
Зайл молча скользнул по избушке, собрал принесённые с собой мешки с самым ценным и встал рядом.
– Подсади, – скорее приказал, чем попросил, Костик и тут же почувствовал, как его легко оторвали от пола и подняли к потолку сильные руки.
– Вот жулики, – весело восхитился парень, влезая на чердак. Ведь если бы не этот случай, он ещё долго бы не узнал ни про ускоренную регенерацию блондинов, ни о способности видеть в темноте, ни о необычайной силе.
А может, и вообще никогда бы не догадался, как не догадываются все те, кто служит рядом с анлезийцами не по одному году.
Высокий чердак был забит связками вяленой рыбы и растяжками с сохнущими шкурками, а в углах лежали стопками уже высохшие меха, пересыпанные душистыми травами и приготовленные к ярмарке. И как им только не жалко своего добра, мелькнула злая мысль и тут же вернулась, зацепила, засела занозой.
– Зайл, – проверяя свою идею, поинтересовался Костик у телохранителя, – а тебе не кажется странным, что эти грабители подожгли дом вместе со всем своим добром? И вместе с самыми ценными нашими вещами, она же видела принёсенные нами мешки?!
– Кажется, – сразу согласился блондин, – но может… им так хорошо заплатили?
– Ты думаешь? – едко фыркнул Костик. – Значит, ты плохо знаешь крестьян. Сжечь такую кучу добра, если у них было сколько угодно времени, чтобы утащить всё мало-мальски ценное подальше?! А может…
Тина вернулась к люку, который Зайл успел закрыть поломанной крышкой и завалить шкурами, и начала всё раскидывать в стороны.
– Зачем ты открываешь? Так огонь дольше не доберётся… – Зайл не договорил, девушка уже решительно шлепнулась на живот и свесила голову в дыру. – Тина!
– Знаешь… если эту гадость придумали Тарос с Вастом, чтобы меня припугнуть, – задумчиво сообщил Костик, поднимаясь и возвращая на место и крышку, и шкуры, – то вам придётся везти дальше не меня, а новость о том, что я сгорела.
– Как ты могла подумать? – охнул Зайл. – Да они наоборот… едва не поубивали друг друга… мы ведь все почувствовали твою боль… вон от той стрелы и то было меньше…
– Посмотрим, – пока не сдавался Костик, хотя ему очень хотелось поверить, что спутники тут ни при чём, – значит, селяне сами такие хитрые. В том дыму ясно чувствуется сладковатый запах, какая-то травка вроде мака. Выходит, нас просто усыпляют. Но мы не будем ждать, пока дым доберётся досюда… у тебя есть кресало?
– Что ты задумала?
– Раз ты говоришь, что Васт с племянником не хотят показаться мне на глаза, значит, они где-то недалеко… так?
– Должны были ждать на верхней дороге, там есть такая горочка… хорошо видно деревню и тропу на Гатир.
– Тогда зажигай. – Тина уже собрала порядочную кучку сухого мусора и отнесла на стопку шкур, положенных рядом с маленьким слуховым окошком, через которое она едва смогла бы просунуть голову и плечи.
Всё остальное точно бы застряло. Но поскольку, помня о стрелках с кабаньими стрелами, девушка никуда не собиралась совать голову, величина окошка её ничуть не волновала.
– Мы не сделаем хуже? – Зайл еще сомневался, но искры на мусор уже выбил.
– Хуже быть уже не может. Эти идиоты… в смысле, твои друзья, точно уверены, что я капризничаю, и потому будут упорно сидеть там дотемна. Мы с тобой за это время уже уснём… хорошо, если не навсегда. А мне такой вариант событий как-то не нравится. Значит, нам нужно, чтобы они заволновались и приехали. Как думаешь, каким должен быть столб дыма, чтобы в голове этих козлов родились сомнения?
Тина каким-то черепком разгребла разгоревшийся мусор по пересохшей шкурке и поморщилась от едкого дымка: ну и вонь.
– Ты зря считаешь их дураками, – обиделся Зайл, помогая собирать мусор и умело добавлять в костерок. – Васт, между прочим, лучше всех учился… там, на Анлезии.
– Вот и ты не понял! Васт все время говорит: Тина, ты не такая! Но как только что-то случается, начинает обращаться со мной именно так, как обращался бы с самой обычной местной девицей! Скажешь, нет?!
– Ты права, – вздохнул Зайл, – но сейчас тут будет нечем дышать.
– Нифика, – Тина уже тащила несколько связок сухих заячьих шкурок, – забрось вот это на крышу. Молодец. А теперь постарайся попасть туда же этим костром.
Она завернула края горящей шкуры и кивнула на неё Зайлу, пусть проявит свои особые способности. И анлезиец не подвел. Сначала опустил пониже на глаза бандану, потом, несмотря на исходящий от дымившей шкуры жар, стянул края шнурком, перехватил поудобнее, просунул в оконце и забросил на крышу.
– А теперь иди сюда. – Тина привычно прикрыла глаза и пробежала пальцами по лицу и рукам телохранителя, снимая ожоги и убирая боль.
– Спасибо… твои руки – это чудо.
– Не за что. Вот если, увидев такой дым, твой мудрый Васт решит, будто это мы жарим шашлык, то помочь нам не сможет никакое чудо.
– Особенно если прогорит кровля и все это свалится сюда. – Блондин бдительно прислушивался, пытаясь расслышать над головой первое потрескивание.
– Да, тогда уж совсем плохо будет. Но мы часто в детстве жгли костры… и я точно знаю, если самые толстые ветки положить вниз, то они долго не разгорятся. А тут все сделано из толстых плах, и крыша тоже, даже непонятно, зачем такая крепость.
– Как раз это я могу объяснить, – фыркнул Зайл, – селяне делают так от лени. В этих местах проще всего строить из молодых побегов саива. Они легко поддаются обработке, но только свежесрубленные. Вот их и отёсывают прямо на месте…
Лучник насторожился и смолк, Тина тоже напряжённо пыталась поймать звуки голосов или какие-нибудь стуки. Не могли же аборигены не заметить её костёр и, естественно, не разволноваться.
А – как следствие – не попытаться спасти свой дом и имущество. Значит, попробуют как-то затушить… и вот тут у них проблемы. Доплеснуть водой до крыши стоящего на высоких сваях дома невозможно, туда и багром не так-то просто достать.
Судя по шороху и стуку возле одной из стен, той, на которую опирался скат крыши, хозяева нашли где-то лестницу и собирались расправиться с разожжённым пленниками костром. Для попавших в западню путников это было подписанием приговора, но помешать тем, кто, уже не таясь, топал по крыше, не оставалось никакой возможности.
Или… она все-таки была?!
Тина метнулась к тому месту, где шаги стихли, и, закрыв глаза, приложила к дереву ладони. Слабый отзвук чужого тела нашёлся не сразу, порождая этой неудачей невольный всплеск паники. Неужели не получится один из тех фокусов, каким тайно учила ее моряна? Тогда эти опыты казались забавой, прихотями, которыми они занимаются просто так, ради выяснения возможностей иномирянина.
А вот теперь вдруг пришло чёткое понимание истинных намерений правительницы морян. Просто она намного лучше знала реалии этого мира, чем показывала окружающим, и не хотела до времени расстраивать ученицу. Давала ей, как сказали бы в родном мире, время на адаптацию.
Как ни странно, отчаяние принесло положительный результат, возникла довольно крепкая связь с аурой неизвестного, гуляющего у них над головой. Оказывается, он стоял немного не на том месте, где Тина приложила ладони, и целительница немедленно исправила свою ошибку, передвинув руки в его сторону. И сразу же на миг скрутила потоком своей энергии несколько нервных волокон в позвоночнике верхолаза, точно зная, какое возмездие ждет на этот раз её невидимого пациента. Такое действие обычно вызывало приступ острой боли, парализующей мышцы, и тренировалась Тина до этого только на некрупных хищных рыбах, которых ловили тхиппы.
Истошный вой, грохот и визг, закончившийся где-то далеко внизу, возвестили об удаче эксперимента, и Костик перевёл дух. Несколько минут было тихо, и только потрескивание шкур на крыше да все усиливающийся запах гари возвещали о том, что новых вылазок аборигены пока больше не предпринимают.
А потом неподалёку послышались крики, звуки борьбы, взволнованные и злые голоса блондинов. А чуть позже Тина расслышала грозное кошачье рычанье и поняла, что её план удался. И только в этот момент девушка почувствовала неприятную боль в животе и пояснице и вспомнила про свои проблемы. Отошла в сторонку и в ожидании, пока их найдут, обессиленно опустилась на стопку шкур.
– Тебе плохо? – Зайл присел рядом на корточки. – Может, выпьешь снадобье?
– Оно в сундучке, на панге, – проговорила Тина, не вдаваясь в подробные объяснения, – а мне и правда нехорошо… но скорее морально. Думаю, Гиппократ меня сейчас проклял бы.
– Кто такой Гоппократ? – не понял Зайл, но ответить Тина не успела.
Раздался громкий треск, и в той стене, где было оконце, возникло широкое отверстие. Как оказалось, окно было прорезано в дверце, закрывающейся так плотно, что не оставалось никаких щелей. Зайл инстинктивно обернулся, не удержался на ногах и почти свалился на Тину, девушка едва успела в последний момент удержать его за плечи.
