Ольга Романовская - Лед и пламень
– Поможешь? – неожиданно обжег ухо шепот Филиппа. – Услуга за услугу. Ты ведь не хочешь стать заключительным аккордом в пьесе безумных сестричек? Элиза жаждет крови и с удовольствием распилит тебя по кусочкам. Талия же просто убьет и вырежет сердце.
От обуявшего меня ужаса я икнула. Вот тебе и сочувствие! Или Филипп специально пугает?
– Мне не хочется умирать, Дария, и на плаху тоже очень не хочется, – так и не дождавшись ответа, продолжил брюнет.
Он все шагал через лес, не думая останавливаться. В сердце закрадывалась надежда, что Филипп не собирался меня насиловать. Зачем тащить так далеко, если рядом с ручьем столько полянок? Вряд ли сестер смутили бы крики, а брюнета – наблюдатели.
Задумавшись, я пропустила половину его рассуждений.
– Поэтому мы друг другу очень нужны, – тем временем говорил он. – Я спасу тебя, а ты спасешь меня. А теперь глубоко вздохни. Может немного тошнить.
Перед глазами пронеслась яркая вспышка. Меня оглушило. Мир качнулся. Из носа закапала кровь. Со страху я мертвой хваткой вцепилась в шею Филиппа, рискуя задушить. Надеюсь, он не решил убить меня столь зверским способом? Потом сообразила: брюнет всего лишь открыл телепорт. Но куда он ведет? И главное, что меня ждет там? Легкие полыхали огнем. Я задыхалась. Мнилось, будто горлом пошла кровь. Если так, я умираю. Мамочки, как же хочется жить! Кости трещали. Пространство пульсирующими ударами выбило воздух из груди.
И тут все закончилось. Очередная вспышка – и мы повалились на пол в темной комнате. Филиппу повезло меньше: он приложился головой о доски, я же плюхнулась на мягкую подушку. Как и обещал навсей, меня стошнило. Да как! Позабыв о стеснительности и правилах приличия, я отползла под стол, и желудок вывернуло наизнанку. Горло до сих пор болезненно отзывалось на каждый вдох и выдох.
– М-да, хлипкое создание! – Филипп сунул мне в руку платок. – Хотя аварийный портал – дело мерзкое. Ладно, все равно мы тут не задержимся. Первое правило беглеца – запутывай следы.
– Где мы? – робко поинтересовалась я, пытаясь оглядеться, благо брюнет зажег светлячок.
Бревенчатый дом. Обстановка – скудная, крестьянская. Складывалось впечатление, что тут давно никто не живет: слишком много пыли и паутины. Всего одно окно, и то заставлено деревянным щитом. За ним, судя по алым отблескам, пробивающимся сквозь щели, полыхает закат. Странно, когда мы уходили из леса, солнце высоко стояло в небе.
– Какая разница, – пожал плечами Филипп. – Главное, подальше от столицы.
– А аварийный портал?..
Вместо ответа брюнет показал на разбитую стеклянную колбочку. Внутри клубилось облачко тумана.
– Эта штука настроена на определенное место. Какое, никто под пытками не признается. Вещь безумно дорогая и, увы, одноразовая. Но, как видишь, затраты окупились. – Филипп напряженно прислушался. – Полагаю, о моей одержимости ты знаешь? – спросил он, наблюдая за реакцией.
Я кивнула и на всякий случай отошла подальше. Понимаю, глупо надеяться сбежать от мага, но надо же как-то сражаться за собственную жизнь? Филипп покачал головой и скинул куртку.
– На ней мой запах, – пояснил он. – Не хочу рисковать. Отследить аварийный портал невозможно, но береженого…
Куртка полыхнула синим пламенем и сгорела без следа.
– Ты как, очухалась? Тогда пошли.
Я подозрительно покосилась на Филиппа. Откуда столько доброты? Одно дело увести девочку ради постельных утех, тем самым ненадолго продлив ей жизнь, другое – сделать пособницей в побеге. Ладно, потом разберусь, сейчас лучше оказаться как можно дальше от Элизы и Талии. По сравнению с ними даже насильник – герой в сверкающих доспехах. Вот Талия, к примеру, со своим договорилась, а у меня с Элизой даже разговора не вышло.
Я протянула Филиппу руку. Что случится дальше, не знаю, но одно ясно – убивать меня брюнет пока не собирался. Наверняка затеет торги с правосудием. Только сомневаюсь, что жизнь наиви значит для короля больше жизни любимой супруги. Вся надежда на Геральта. Они с Филиппом дружны, может, тот внемлет просьбам приятеля и отпустит меня.
Филипп подошел к двери, но открывать ее не спешил. Он направил на доски посох и выпустил сноп алых искр.
– Никого, – пробормотал брюнет и кивнул мне. – Идем!
Магический огонек плясал над головой Филиппа, бросая длинные тени на лицо. Оно казалось на редкость изможденным, а нос из-за игры света и тени заострился, как у покойника.
– Идем, Дария! – устало повторил брюнет. – Или хочешь обратно? Я не добрая мамочка, могу и вернуть.
– Спасибо вам, – запоздало поблагодарила я за спасение от жестокой расправы.
Может, я идиотка, но верила: спутник не убьет.
Филипп кисло улыбнулся половиной рта, отчего еще больше стал похож на подопечного некроманта. Он ногой толкнул дверь и первым шагнул в заваленные всяким хламом сени. Через них мы выбрались на улицу, прямо в багрянец заката. Избушка, в которую нас выбросил портал, располагалась на окраине заброшенного хутора. Чуть задержавшись, брюнет накрыл дом облачком заклинания. Видимо, стирал следы. Потом цепко ухватил меня за запястье и отправился навстречу солнцу. Я послушно семенила следом, прикрывая глаза от слепящих лучей. Вокруг тянулись бесконечные поля, пересеченные изломами оврагов.
Уже стемнело, а мы продолжали шагать среди высокой травы без тропинки и будто бы без всякой цели. Я повисла на руке Филиппа, надеясь, что тот сжалится и сделает привал. Право слово, зачем так спешить, рискуя переломать ноги в темноте? Огонек брюнет погасил. Как он ориентировался? Не иначе обзавелся кошачьим зрением.
– Побывала в руках Соланжа? – неожиданно спросил Филипп.
Мы спускались по очередному склону: брюнет впереди, я позади, то и дело налетая на спутника. Из-под ног сыпались комья земли и мелкие камушки. Неподалеку бил родник: я слышала шум воды, ощущала исходившую от него прохладу. Не хватало еще ноги промочить!
– Почему вы так решили? – осторожно поинтересовалась я, в который раз ткнувшись носом в потную рубашку.
Филипп дышал тяжело, будто загнанный зверь. Мельком я глянула на ауру и ужаснулась, закашлявшись. Печать демона! Да, Филипп – одержимый, но одно дело знать, другое – видеть. Силы брюнета на исходе, если он продолжит гонки по пересеченной местности, через пару часов свалится в траву.
– Соланж выбрал твое тело для охоты. Да и руны пульсируют достаточно сильно, чтобы почувствовать. Я пока ощущаю подобные вибрации, – с горьким смешком ответил Филипп. – Как Геральт? Много проклятий наслал на голову предателя, покушавшегося на любимую госпожу?
– Зачем? – Пора выяснить причину, по которой брюнет пошел на страшную сделку. – Разве вас не ждало блестящее будущее? Наследник герцога, повеса, купающийся в деньгах…
– Не твое дело, Дария!
Брюнет, устав от толчков, остановился и перекинул меня через плечо. Он захлюпал сапогами по воде и надолго замолчал. Над головой загорались звезды. Выплывала из-за облаков красавица-луна. Теперь я видела, что мы идем по руслу ручья на дне оврага.
От Филиппа пахло кровью. Запах смешивался с потом и превращался в самые настоящие духи смерти. Я слушала тяжелое дыхание брюнета и все больше убеждалась, что тот дорого заплатил за свое бегство.
Во мне боролись два противоположных чувства. С одной стороны, Филипп спас меня от Элизы и Талии, которые, ни минуты не сомневаюсь, жестоко расправились бы со мной. С другой – он одержимый, методично травивший королеву. Стоит ли облегчать его страдания?
Пока я решала моральную дилемму, Филипп успел вновь сменить направление и взобраться на гребень оврага. Тут брюнет ненадолго задержался, отдышался и смело сделал шаг в пустоту. Я завизжала, решив, что Филипп собрался покончить жизнь самоубийством, заодно прихватив меня с собой, но быстро осознала ошибку. Мы угодили в очередной портал, на этот раз естественного происхождения.
Полет закончился в реке. Я не ожидала подобного развития событий и, наглотавшись воды, пошла ко дну – в момент переноса я слетела с плеча Филиппа. Наверняка бы утонула, если бы не брюнет. Он нырнул и, подхватив под мышки, вытащил меня на берег. Там перекинул через колено и хлопками по спине выбил воду из легких.
– Надо же, немного изменилось, – задумчиво пробормотал он. – Раньше купаться не приходилось. Ты плавать-то умеешь?
Я кивнула, силясь прокашляться.
– Тогда раздевайся. В этом, – Филипп ткнул пальцем в намокшее тяжелое платье, – сразу утонешь.
Второй раз за три дня я снимала одежду перед незнакомым мужчиной, благо теперь смогла остаться в белье. Остальное брюнет сжег. Поджимая босые пальцы, с тоской я смотрела на полыхавший костер. Платье жалко, оно мне нравилось, но с одержимыми не спорят.
– Плыть всего милю, – обнадежил Филипп. – Там найдется сухая одежда.
