Любовь Малафеева - О том как долг и обстоятельства создают Героя
— Я извиняюсь. Это действительно так. Мои пожелания скорейшего выздоровления, грии. — Я тепло и ласково улыбнулась мужчине. — Пошли. Не хочу терять не минуты этого чудного дня. — Это уже вновь засиявшему Ласу.
— Тиссэ позволит мне взять некоторые вещи? — счастливо пропел он.
— Да. Только шевелись быстрее! — рыкнула я и вышла в холл. Паренек догнал меня уже у дверей, натянув коричневую вязаную куртку и взяв привычный посох пастуха и сумку, в которой что-то позвякивало.
— Я бы посоветовал вам тиссэ накинуть шаль, — раздался сзади голос охотника — на улице все еще дует холодный ветер.
Я развернулась для благодарности и с изумлением заметила на его губах лукавую улыбку и ободряющее подмигивание. Я поклонилась и вопросительно кивнула на возившегося в сумке парня. Мужчина кивнул. Я скривилась и отмахнулась, как бы говоря — «не волнуйтесь, как-нибудь справлюсь». Он хмыкнул и медленно пошел в глубь дома, а я действительно накинула самую теплую шаль. На всякий случай. Как никак это будет лишней преградой для влюбленного парня.
— Вы готовы?
— Да — буркнула я, — веди.
И мы вышли, на залитое солнечным светом, крыльцо дома.
Шли мы минут двадцать. Поднимались вверх по склону к какому-то Птичьему Гнезду. Именно так, оба слова с большой буквы, с придыханием произносил Лас, глядя на меня, когда я спрашивала, куда он меня собственно ведет. Его постоянное внимание жутко раздражало, но я старалась по мере сил держать себя в руках. Пока получалось, но я знала, что на долго меня не хватит, и возможно домой я вернусь одна, прикопав этого переполненного гормонами юношу в какой-нибудь пещерке. Несколько попыток этого молодца невежливо ко мне прижаться и полапать пресекались быстро и жестко — его правая рука уже слегка распухла от трех моих душевных шлепков. Но упертый Лас не сдавался, и все продолжал попытки покорить сердце прекрасной дамы. Меня то бишь. Я не покорялась.
Обогнув малюсенькую рощицу низкорослых берез, мы вышли на каменный выступ, с которого открывался восхитительный вид на усадьбу, ее окрестности и даже был виден Ней'о у подножия гор. Я застыла, восхищенно обводя взглядом прекраснейшую картину, пожалев, что у меня нет с собой фотоаппарата. Простояв так пару минут я спохватилась и развернулась к Ласу, что бы вежливо (столь дивное место не хотелось оскорблять похабными словами) попросить его отвалить куда-нибудь, и увидела на лице парня радостную улыбку.
— Вам нравиться вид, тиссэ? — пропел он.
Я постаралась выдавить из себя благожелательную улыбку.
— Да спасибо. Ты привел меня именно туда куда надо. — Я поспешно отвернулась и не заметила блеснувших хитростью глаз.
— Если я угодил уважаемой тиссэ, то не сочтете за дерзость мое прошение о вашем подарке.
Чего?! Какого подарка?! Я присмотрелась к хитрющим прищуренным глазищам и вздохнула. Этот маленький… нехороший мальчик задумал какую-то каверзу. Но подумав что в прошении и его толковании, он не сможет перехитрить меня, ввиду явного отсутствия у него специфического опыта, то с ним можно и поиграть. Ведь просьба это палка о двух концах?
— И чего же ты хочешь?.. — я тщательно скопировала тон голоса золотой рыбки из советского мультика, чуть не добавив «старче?».
Глаза его загорелись, руки задрожали, я думала он прямо там, в обморок грохнется, от переизбытка чувств. Справившись с волнением и придав своему лицу абсолютно фальшивое безразличное выражение (актерских способностей у парня ноль целых фиг десятых) он столь же неправдоподобно изобразил равнодушный голос.
— Всего лишь ваш поцелуй, тиссэ.
Я едва не задохнулась от возмущения, хоть и знала, что он попросит что-то этакое. Желание сразу же заехать ему по лицу или куда пониже, что бы ни приставал к бедным переселенкам из чуждых миров (немного перегнула палку с патетикой) было нестерпимым, но мощнейшим усилием воли я заставила себя мыслить и отложить контактный метод на потом. Вдумавшись в его просьбу, я едва не расхохоталась Ласу в лицо. Столь бездарная просьба могла трактоваться тысячами способов в зависимости оттого, что есть поцелуй и куда собственно целовать. Поразмыслив, я решила не быть столь жестокой как мне хочется, а отблагодарить юношу реальным поцелуем. Но не туда, куда он хочет.
— Место действительно симпатичное, — я обвела рукой пейзаж, и парень затаил дыхание. — И ты реально заслуживаешь награды.
Лас облегченно выдохнул. Он явно был убежден, что ему откажут. Эээ нет дорогой, отказ это еще не самое страшное, что может с тобой случиться.
Я сделала несколько шагов и очутилась вплотную к юноше и слегка наклонилась (я была чуть выше его). Юноша неожиданно залился краской смущения, зажмурил глаза и вытянул губы трубочкой. Я, стараясь не рассмеяться в самый ответственный момент и не испортить все дело, приподняла его лицо за подбородок и… звонко чмокнула его в лоб. После чего спокойно отстранилась и начала расстилать одеяло недалеко от края выступа. Сложив его в два раза, я уселась поудобнее и взяла в руки книгу, намеривалась погрузиться в ее содержание, когда подозрительная тишина за спиной, где стоял Лас, заставила меня обернуться. Парень застыл вытянувшись в струнку и разве что не сиял как красно солнышко от счастья. В его глазах, бездумно глядящих куда-то мимо меня, не смотря не на что, горел щенячий восторг. Эк его проняло то, а что бы было, если бы я его по-настоящему поцеловала? От такого переизбытка чувств его бы инфаркт хватил.
— Кхм. — Я с сомнением попыталась привлечь его внимание.
Его взгляд стал более осмысленным и вменяемым.
— Да, госпожа? — выдохнул он.
— Не мог бы ты, уйти. Мне необходимо побыть одной.
— Уйти? — весь его облик кричал непониманием.
Я выругалась про себя, поразившись его непонятливости.
— Мне нужно прочесть эту книгу — я помахала перед ним «Историей Великой Империи и ее Магов». — А я усваиваю наибольшее количество информации в уединении.
— Да зачем вам эта дурацкая книжка. — Он внаглую уселся рядом, приобняв меня за плечи. — Давайте лучше посидим с вами пообщаемся. — И сально подмигнул мне.
Ага, сейчас! Уже бегу. Все с тобой ясно молодой человек. Тебе лучше не давать поводов для твоей бурной фантазии. В ней ты, наверное, уже представил, как мы женимся, заводим детей, старимся и умираем в один день как в детских сказках. Только ты забыл спросить, желает ли выбранная тобой кандидатка на роль жены утвердиться на нее. А кандидатка была против. Сильно против.
Стараясь сдержать желание разорвать его на мелкие кусочки, я спокойно, методично и быстро вывернула Ласу указательный палец. И прежде чем он успел взвыть от боли, наверняка прошившей его руку до самого плеча, я смачно двинула ему локтем в нос. Парень с воем опрокинулся на спину, отполз метра на четыре, и с ужасом глядя на меня, бережно прижимал к себе кисть руки, даже не пытаясь вправить палец или вытереть обильно стекающую из носа кровь. В его глазах плескалась детская обида.
Я с невозмутимым видом продолжала внимательно следить за преображением его реакций. Наконец он немного успокоился. По крайней мере, прекратил девчачий слезоразлив. Наверно я старомодна, но придерживаюсь мысли, что настоящие мужчины не плачут. От боли так точно. Прочистив горло, он, опустив глаза в землю, прохрипел:
— За что?
Честное слово, мне его было так жаль, что я едва не рассердилась на себя и не бросилась утешать этого маленького обиженного мальчика. Именно так он и выглядел в этот момент. Выдержки еле хватило. И постаравшись выглядеть равнодушной, я с жесткой ухмылкой произнесла:
— Я давно заметила, что если мужчина не понимает намеков и категорических отказов, то лучше всего проводить внушение болью. И чем больнее будет, тем лучше он запомнит, что принуждать женщину, к чему бы то ни было категорически непростительно и нежелательно. Ты не понял прозрачнейших из моих намеков, а посылать тебя по давно тебе известному адресу уже безнадежно, поэтому я решилась на крайнюю меру. Надеюсь тебе понятно, что когда женщина говорит «нет» это и значит «нет», а не «да» и не «может быть». Понятно?
Парень судорожно дернул головой, что можно было принять за кивок и, подняв виноватые и наполнение слезами (надеюсь раскаяния) глаза прошептал:
— Да. Простите меня я…
Я махнула рукой.
— Хорошо, что понял. Иди сюда.
Он отполз еще на пару сантиметров.
— Да не бойся ты, — я дружелюбно улыбнулась. — Тебе надо вернуть палец на место.
Лас отчаянно замотал головой.
— Лас… — я многозначительно приподняла бровь и требовательно протянула в его сторону руку.
Как загипнотизированный он протянул мне свою. Я покрепче ухватилась за конечность.
— Терпи, сейчас будет больно.
И с громким хрустом многострадальный палец встал на место.
