Андрей Васильев - Черные флаги Архипелага
Я ткнул рукой в том направлении, куда подались эти гады. Трое бойцов Азова с какой-то невероятной скоростью черными тенями немедленно скользнули в ночную темь.
– Не сомневайся, это всего лишь дело времени, – добродушно продолжил безопасник. – А ты вот мне прямо сейчас скажи, что это за молодец с тобой рядом, ну а потом поднимемся к тебе, и ты мне подробно расскажешь, кто это был, чего хотел, в деталях, в мелочах. И еще – Виктория Евгеньевна, вы мне чайку нальете?
Вика фыркнула – кто-то посмел усомниться в ее гостеприимстве и качествах хозяйки дома.
– Это Сергей Жилин, – пояснил я. – Он у меня в редакции работает. Если бы не он, точно эти гады мне бы почки опустили.
– А-а-а… – Азов покивал. – Точно-точно, помню.
– Серег, спасибо тебе. – Я протянул Жилину руку. – Если бы не ты…
– А лучше было бы, – Азов поднял палец, – если бы вы чуть раньше подоспели, тогда бы вашего шефа на асфальт со всего маху попой не опустили. Да, Макс, вот что, набери доктора, чтобы он подъехал прямо сейчас, нашего друга посмотрел. И не бухти, Киф, так надо.
– Да-да, – горячо поддержала его Вика. – Мало ли что, правильно, пусть посмотрит.
Один из ребят Азова достал из кармана телефон.
– Ну, я, наверное, пойду. – Жилин явно чувствовал себя не в своей тарелке. – Ночь уже совсем.
– Серег, может, чаю? – Было бы верхом хамства не позвать его к себе.
– Да какой чай, скоро метро закроют. – Жилин явно искал аргументы, чтобы скорее уйти.
– Что ты человека неволишь. – Азов строго посмотрел на меня. – Вот что, Сергей, завтра будьте дома, я прямо с утра к вам заеду, побеседуем об этом происшествии. А сейчас – всего доброго.
Жилин с явным облегчением пожал нам руки и тоже исчез в ночи.
– Ну, что стоим, мерзнем? – Азов хлопнул в ладоши. – Особенно вы, Вика. Почему вы зимой ходите в такой легкой обуви? Неужто нет денег, или же ваш супруг попросту такой невероятный скряга? Цистит – это, конечно, дело добровольное, но вы ведь еще и будущая мать? Думать же надо.
Ребята Азова открыли нам подъездную дверь, сопроводили до квартиры и остались на лестничной площадке.
– Ну а теперь все по порядку и с самого начала. – Азов расположился в кресле и как-то по-ленински, с добрым прищуром посмотрел на меня.
Глава 26,
повествующая о диких местах и диких людях
– Ну, если все, и с самого начала, так мы ехали из театра, – сказал я, покряхтев и кое-как устроившись на диване. Вика села рядом, держа меня за руку.
– Театр – это прекрасно, – сообщил нам Азов. – Где были, что давали?
– «Укрощение строптивой» в «Сатире», – ответил я ему.
– Вас побранил бы, сударь, да не время, – захохотал Азов. – За что люблю Шекспира – в любой его пьесе найдешь слова для текущего момента. А кто знал про то, что вы идете в театр?
– Я никому не говорил, – немедленно ответил я. – Некому было, да и с чего бы?
– Вся редакция. – Вика сдвинула брови. – Я вчера еще всем сказала, что мы в театр идем.
Азов уселся в кресле поудобнее.
– Вот прямо всем?
– Ну да. – Вика заерзала. – А что, это, стало быть, кто-то из них? Господи!
– Так, что за скоропалительные выводы? – Азов нахмурился. – Ох уж эти женщины. Скажут что-то, и давай потом на одну эту фразу тысячу выводов наматывать. Так, стало быть, в помещении все ваши коллеги были, когда вы про культпоход сказали?
Вика помолчала несколько секунд, после неуверенно ответила:
– Нет, не все. Юшкова не было, он ушел уже, за ним Бобер из спортивной редакции зашел.
– Бобер? – Я цыкнул зубом. – Эдак он скоро с бомжами пить начнет. Кончилось мое терпение, увольнять будем Юшкова.
– Пьяница мать – горе в семье. – Азов сочувственно вздохнул. – Ну да и ладно, пес с ним. Остальные, значит, все присутствовали?
– Все, – уверенно сказала Вика. – Это точно.
Азов заулыбался как отец родной – душевно и сердечно.
– Итак, вот вы сказали всем, что идете в театр, и …
И дальше он начал крутить нас по полной. Он вытаскивал из памяти, ума и даже подсознания сначала Вики, а после и моего все мелочи вчерашнего и сегодняшнего дня, по некоторым моментам он нас пластовал, как лягушек в прозекторской. Причем делал он все это крайне ловко и быстро, вопросы задавались очень короткие и очень ясные, с начала разговора прошло чуть более получаса, как мы добрались до того момента, где из машины появился, собственно, он сам. Но что меня удивило – он не задал ни одного вопроса о том, что говорили и что спрашивали нападавшие, все вопросы касались исключительно внешних деталей.
– Ну-с, понятно, – потер руки Азов. – Все хорошо, что хорошо кончается. Вы целы – уже славно. Одно скверно, и это с вами связано, Виктория Евгеньевна.
– Что? – Вика ощутимо напряглась. Я чувствовал, что она боится этого внешне безобидного и доброго человека.
– Обманщица вы, Виктория Евгеньевна, и еще какая. – Азов сложил руки на животе. – И вот что мне теперь с вами делать?
У Вики повлажнела рука, которой она меня держала. Ее явно начала бить мелкая дрожь.
– Я – обманщица? Да что вы такое говорите? – забормотала Вика. – Я же сама вам позвонила, я…
– Ну а кто же вы? – развел руками Азов. – Вы мне обещали чай, горячий, возможно, с сахаром, если вам его для меня не жалко, конечно. Ну а если вы туда еще и ломтик лимона бросите…
Вика вскочила, нервно рассмеявшись:
– А вы шутник, я даже напугалась.
– И правильно сделали, – как-то сухо сказал Азов. – Страх – это всегда полезно.
Вика вышла из комнаты, прикрыв дверь.
– Ну зачем вы так? – попенял я безопаснику. – И так девчонка стресс перенесла.
– Для того и сделано. – Азов встал с кресла – Чтобы мозги себе всякой ерундой не забивала. Теперь я ее напугал и тот, предыдущий страх из нее вышиб.
– Они хотели, чтобы я какую-то бумагу подписал, – сообщил ему я. – И согласие на что-то дал. И еще сказал, где я сейчас в игре нахожусь.
– Бумагу? – как мне показалось, удивился Азов. – Однако. Но молодец, что при Вике все это не сказал, ни к чему ей лишнее знать.
– Что это хоть за бумага была? – спросил я у него напрямую. По моему глубокому убеждению, этот человек был в курсе всего.
– Хотел бы и я знать ответ на этот вопрос. – Азов нахмурился. – Если бы это знать, то запросто можно было бы понять, кто это вообще был и что этот кто-то задумал.
– Так разве это был не «Консорциум»? – пришла моя очередь удивляться. – А я-то уверен, что это их рук дело. Небожители, понимаешь…
– Небожители? – Азов выглядел обескураженным. – Почему небожители?
Однако крепко меня приложили, коли я так язык развязал. Ну, снявши голову, по волосам не плачут.
– Ну, они мне тогда намекнули, что они то ли ангелы, то ли архангелы, воинство небесное, в общем, обитатели небес, а вы, стало быть, кхгм… Неявно было сказано, но смысл был такой…
Елки-палки. Какой же бредятиной все это выглядит в изложенном вслух виде, а. Вон как на меня Азов смотрит. А если такое, например, на бумаге написать, то большинство читателей попросту меня сумасшедшим могут счесть, причем очень даже легко.
– Н-да, может, мы их переоцениваем? Совсем они уже со своими потусторонними играми очумели. – Азов помассировал виски. – Надеюсь, ты в этот бред не поверил?
– Ну, как сказать. – Я уставился в сторону.
– И ведь взрослый человек, как не стыдно. И что совсем уж плохо – не доложил об этом никому. – Азов покачал головой. – Ладно, не со мной по этому поводу объясняться будешь.
У него в кармане зазвонил телефон.
– О, легок на помине. – Шеф безопасности «Радеона» достал телефон из кармана.
Я потер лоб – стройная схема сложной головоломки, в которую потихоньку вписывались все странности моей новой жизни, крошилась как сухая печенька. Азов по роду своей службы наверняка мог изобразить что угодно, но не было похоже на то, что он разыгрывал удивление от услышанного.
– Дома он уже, – говорил тем временем Илья Павлович в трубку. – Ну, наподдали ему. Конечно, не так, как в прошлый раз, хотя все равно изрядно. Да, уже вызвали, только что-то он все никак до нас не доедет. А вот этого пока не знаю, но если это «Консорциум», то, видимо, что-то у них поменялось, они от него какую-то подпись на некий документ хотели. Не водилось за ними такого раньше, да и потом – что Киф такого подписать мог? Да, вот еще что, хотите посмеяться? Нет, момент тот самый. А вы, между прочим, черт, и Валяев тоже, и даже я, наверное. Какой? С рогами, уж извините, и, наверное, еще и с хвостом. Нет, я не пил таблеток, ни красненьких, ни зелененьких. Да нет, на самом деле это смешно, вы тоже посмеетесь, когда я вам потом объясню почему. Нет, сначала я вам расскажу, а вот потом вы с ним поговорите. Нет, по голове не били особо.
