Своя игра. Тетралогия (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич
– Это не одно и то же!
– А почему? Обоснуй!
Эрна попыталась, сбилась, и вновь повторила, что я должен взять только сумку – без денег. Я выдвинул встречное предложение – забрать только деньги, без сумки. Фурия ответила решительным отказом. И понеслось по кругу – пока Великая мать не устала.
– У тебя хорошо подвешен язык! – признала она. – Ты совсем меня запутал, но истины это не изменит!
– Что есть истина? – вопросил я тоном философа. – Ты уверена, что знаешь? Я вот убежден, что если мы заведем разговор о ней, получится та же история, как с казной виконта.
– Жалею, что связалась с тобой! В душе ты торгаш, а не боец!
– Кто бы говорил. Разве не ты мешаешь мне спокойно уйти своими мелочными придирками?
– Ты здесь рылся в добыче, пока мы сражались!
– Я тоже сражался. И перестал только потому, что хотел облегчить вашу задачу. Договор был такой: виконт с отрядом должен драпать от меня, и если б я не прекратил преследование, вы тоже не смогли бы этого сделать. Подсчитай, сколько добра вы добыли за столь короткий срок! Все это стоит гораздо больше того, что хочу получить я. А ты упорствуешь и обзываешь меня торгашом, хотя это в тебе говорит жадность.
– Не сдавайся! – приободрил меня Люцифер. – Фурии не нападут на нас, пока мы не пытаемся уйти.
– А мы не уйдем, пока они не позволят, – заключил я, успев догадаться, в чем наша сила. – И чем дольше мы тут торчим, тем больше шансов, что позволят.
Эрна уже поняла, что я готов спорить до последнего, и в крайнем случае не побоюсь призвать в третейские судьи хоть приснопамятного Ру, хоть бога дотошней и вредней его в два раза. Клан оказался в незавидном положении, поскольку фурии не сражаются за себя. Если Грюнберг и его дружинники сейчас вернутся, старухособакомышам даже добытые трофеи придется бросить. Чтобы фурии могли снова драться с виконтом, я должен нанять их еще раз, а у меня больше нет законного повода. И они все потеряют. Мы тоже все потеряем, но Эрна не имела понятия, насколько крепки мои нервы, и как долго я готов играть на нервах у нее. Вдруг я идиот‑экстремал и не вижу границ допустимого риска?
– Забирай казну! – сказала Эрна, скривившись от отвращения то ли ко мне, то ли к себе. – И убирайся отсюда как можно скорее.
«Соглашение достигнуто!» – восторженно сообщила система, точно и вправду болела за меня.
– Нижайше благодарю! – ответил я сразу и фурии, и невидимому информатору, а кроме того поклонился, стремясь скрыть торжество, наверняка отразившееся у меня на физиономии. Незачем раздражать им Великую мать, совершенно незачем… По телу прокатилась долгожданная волна приятнейшего тепла.
«Поздравляем! Вы достигли тридцать третьего уровня!..»
Вот и накапало. И отчего‑то меня особенно обрадовало, что последние капли я собрал не рубкой голов и протыканием тел, а цивилизованно. То есть обдурив партнера по бизнесу. Правда, сам бизнес был связан с убийствами и членовредительством, но это уже детали.
Успех меня обнадежил, и я решил его развить:
– Убраться я не замедлю. Однако не могли бы мы сперва решить еще один вопрос? Мне нужен шлем на замену моему старому, и я уже присмотрел себе здесь подходящий. Готов дать за него хорошую цену. Как понимаю, деньги для ваших нужд предпочтительнее вещей.
– Потрясающая догадливость! – ядовито процедила Эрна. – Какой из шлемов ты выбрал?
– Конечно, шлем виконта. Он лучше других, и обладание им доставит мне особое наслаждение. Причины понимаешь?
Начался второй тур торгов – Великая мать хотела получить за шлем золотом, а я соглашался заплатить только медью и серебром, чтобы облегчить сумку именно за счет мелочи. Время шло, результат был предсказуем. Эрне вновь пришлось уступить, хотя теперь ее недовольство уже не было столь всеобъемлющим. Продать шлем посреди дремучего леса по рыночной стоимости – удачная сделка.
– Я с удовольствием приобрел бы у вас еще кое‑что, – осторожно заметил я. – Но, наверно, нам лучше продолжить наше приятное общение в другом месте?
– Еще бы, – буркнула Эрна и приказала клану собирать трофеи.
Я вскочил на Люцифера, и он зарысил в сторону города. На Площади правосудия я, как и планировал, нагрузил волокушу камнями, собирая их по одному из разных мест, в развалинах вокруг. Фурии меж тем успели стаскать добычу в Дом приговоров. Войдя в Зал заседаний, я выбрал из беспорядочной груды седло, дающее лошади плюсы к резвости, седельные сумки с обалденными плюсами к силе и выносливости, а для себя – поручи и латные перчатки подстать Корфовой кольчуге, сабатоны, хороший лук и два колчана стрел. Палатку брать не стал – сибаритство и лишняя тяжесть. Лучше сделаю легкий навес из своего старого плаща. Растянул такой над лежанкой – и готово; это гораздо проще, чем устанавливать палатку, и выскочить из‑под навеса не в пример быстрей и легче.
Мы с Эрной договорились о цене, после чего я положил в тайник шлем Лидана, старое седло Люцифера, прочие ставшие ненужными вещи из нашего имущества, и уничтожил свои следы возле Седалища судей. А больше ничего и не надо, раз фурии здесь обосновались. Жертвы духам они будут приносить частью перед Седалищем, частью на эшафоте, и вскоре истопчут и полы в помещениях до выхода на площадь, и саму площадь. На прощанье я отсчитал Эрне еще десять золотых – просто так, ни за что. Вдруг в будущем еще придется обращаться к фуриям, и оставлять по себе плохую память я не хотел.
– Это чтоб ты не считала меня торгашом, – сказал я. – Потому что я не торгаш. Деньги люблю, и считать их умею, и добываю любыми доступными способами, – но я не торгаш.
– Пожалуй, я тебе поверю, – проскрипела Эрна. – Однако ты все равно пройдоха!
Расстались мы не то что бы друзьями, но и не врагами до гроба. Если когда‑нибудь вернусь к тайнику, самое плохое, чего можно ожидать, – фурии нагадят мне на голову из‑под купола. Это будет неприятно, но не смертельно. Если успею – щитом прикроюсь. Глядишь, сработает отражение ущерба.
Я впряг Люцифера в волокушу, пообещав, что это уже точно в последний раз, хотя он не жаловался, памятуя, по чьей инициативе изготовлено доставшее нас до печенок устройство. Мы обогнули замок и вошли в ту часть города, в которой еще не были. Для тех, кто вздумает проследить наш путь, все будет выглядеть естественно: добрался парень со своим конем до Площади правосудия, заглянул в Дом приговоров и отправился дальше, имея на волокуше тот же самый вес.
«Виконт Гуго фон Грюнберг увеличил награду за вас с трехсот золотых до четырехсот, – уведомила система. – Условия получения те же: поимка живьем».
Упрямый Гугофон! Собрал своих людей у священного вяза, и вместо того, чтобы решать задачи по эвакуации раненых и выводу почти безоружного отряда из Гинкмара, в первую очередь задумался обо мне. Плохо ты кончишь виконт, – помяни мое слово! И ведь пожадничал ты – столько денег потерял с утра, а ставки поднял лишь на сотню. Или я несправедлив к тебе, и нельзя назначать награду выше герцогской? Ну, четыреста девяносто девять желтых посулил бы… Да что тебя учить? Садись, двойка.
Ворота для выхода из Арнаура мы нашли – выбираться через пролом в стене не пришлось. В нескольких километрах за городом протекала речка, похожая на ту, в которой мы вчера путали следы. Решили повторить уже опробованные трюки: Люцифер шел по мелководью, а я приводил в порядок дно, уничтожая остававшиеся от полозьев борозды. Мы понятия не имели, насколько хорошо сработают наши хитрости, а потому не стали тратить на них слишком много сил: дойдя до первой же достаточно глубокой заводи, утопили волокушу в ней. Камни на настиле не позволяли деревянной конструкции всплыть, а когда осел поднятый ил, стало совершенно непонятно, что там лежит на дне. Вроде как жердина? Или пара жердин?.. Я натаскал к оглоблям еще камней, положил сверху обросшую водорослями корягу, и успокоился.
Дальше двигались налегке. Я то садился в седло, то шел пешком, давая коню отдых. Совсем не нагружал бы его собой, но следовало прокачивать навык верховой езды в лесистой местности. На обед расположились на краю полянки с протекавшим по ней ручьем. Люцифер отправился пастись – с наказом немедленно сваливать с открытого места, если заметит в небе кого‑то больше жаворонка. На наши поиски из Каритека могли вылететь на драконах люди Рутгера, но что делать? Во Вселенной Дагора по‑настоящему надежно не спрячешься и в могиле – разве далеко за ней, и то уверенности нет. По берегам ручья росла замечательная сочная трава, а коню надо хорошо питаться. Мне, кстати, тоже. Разведя костер, я скрошил в котелок остатки вяленой медвежатины. На ужин ее не осталось. Разных круп еще много, а как бы разжиться мясом? Или хоть рыбой.
