Между небом и морем (СИ) - Вран Карина

— Бей! — повторился клич.

И снова полетели камни. Только в этот раз к камням присоединились стрелы и болты. На городских крышах вокруг кланхолла Прайда дожидались удобного случая куда более прокачанные игроки. Те, кто мог скрыться в инвизе и худо-бедно стрелял: у мастеров теней и кинжалов дальнобойное оружие — непрофильное.

Зато они не промахивались. Не по стоящей прямо возле открытого окна цели.

— Да-а! — возрадовалось гибели нахального врага живое море.

Внутри кланового дома кто-то рявкнул. Окна начали закрываться.

— Да-а! — снова взревела толпа.

Это была совсем крохотная победа — подумаешь, один труп из всего клана — живого моря. Но весьма значимая. И то, что «малышам» подсобили ребята «постарше», напихав в того парня стрел и болтов, не умаляло значимости победы.

Пока Хэйт разбиралась с текучкой в маноре (виноградники, принявшиеся кофейные деревца, прочее хозяйство), в игре объявилась Мася. Гнома часто заходила раньше означенного сбора. Мануфактура сама себя не разовьет, да и другие финансовые потоки контролировать надо.

Хэйт как раз отправилась навестить спасенного зеленого стража, когда гнома отчиталась о переводе денежных средств на повышение уровня клана до третьего.

Аллея зеленых бойцов приветствовала главу Ненависти торжественным шумом листвы. А само деревце, что помнилось художнице чахлым ростком без единого листа нынче — цвело и пахло.

— Боец! — улыбнулась обновленному виду растюшки Хэйт. — Молодец.

И рванула обратно к горе Покоя. Точнее, к камню телепортации. Перехватила в клановом доме Маську, забрала ресурсы — те, что Лэй добыл посредством задания претендентам на вступление. Вручила (не взамен денег, а просто так) щит-снежинку. Чуть не оглохла от воплей радости и умиления.

За золото Ненависть апнулась до третьего уровня, открыв «правое крыло» на пятьдесят слотов. За предметы по списку — до четвертого уровня. Сразу появилось и «левое крыло» еще на пятьдесят слотов.

«И славно. А то что это за однокрылая птица была бы», — порадовалась мысленно кланлидер.

На пятый уровень нужно было еще больше всякого разного. В том числе и редкие предметы из разных боссов. Лэй получил новый список.

Мася было подорвалась, чтобы помочь китайцу, но Хэйт ее притормозила.

— Если мы сейчас в это все влезем, — сказала художница. — То увязнем. В другое время я бы и сама вмешалась. Но нам надо до воскресенья разобраться с Зеленым приютом.

— Почему именно до… — начала вопрос гномка.

— Турнир, — пожала плечами глава Ненависти. — Я хочу решить вопрос с приютом до его начала. И Лестницу в небо целиком пройти.

— Пора все стихийные бедствия называть в твою честь, — закатила бордовые глазки малая. — Ибо внезапны, прям как ты. Турнир. Соло, тридцать плюс? А я-то гадала, почему так резво апнулся твой пет. Продуманная хозяйка выкрутила настройки распределения опыта.

— Льстишь, — отмахнулась Хэйт.

— И этим драным кошачьим ковриками ты сливалась по этой причине? — Маську постигло озарение. — И ведь, как всегда, молчала.

— Сейчас говорю. Лестница? Потом не дадут.

— А погнали.

Духи и стенающие призраки, а во главе их Баньши Нала. Наконец-то Хэйт удалось помагичить. А то она уже начала забывать, что стихии — ее основная сила в бою. Дроп — слеза плакальщицы. Повышает мудрость на пять единиц (навсегда) при использовании. Сразу в ход.

Гусеницы, бабочки и Данаида — девушка с крыльями бабочки и изящным луком. Данаида взлетала и с высоты вела отстрел. Пока не попала под действие окаменения и не рухнула с высоты. Дальше было дело техники. Пустышка: в смысле, ничего с нее не выпало, даже на пыльцу с крыльев летучая дева пожадилась.

Нежить разная и скучная. Развоплотить и забыть. Ноль дропа.

Пауки. Они немного напоминали Шерри, особенно финальная элитка Аранея. Крылатая мгла не потерпела бы конкуренции, так что членистоногим пришлось умереть. Дроп — моток паучьего шелка, ремесленный материал.

В четырнадцать тридцать Хэйт добила Аранею. Решила прерваться: в игру зашли Рэй и Монк. Как раз их-то она и ждала, чтоб разузнать, что парни сумели выяснить в Багровой Лилии.

В это же время в Восхождении после нескольких дней отсутствия возникли Муфаса с его — уже — женой Сараби. Лидеры Прайда были осведомлены о происходящем, так что тут же, едва ощутили себя в телах игровых аватаров, потянулись за кристаллами мгновенного переноса.

Так уж вышло, что прошлое появление Муфасы и Сараби случилось при атаке Цю Фэн. Ветер тогда отступил, и сильнейшие из Прайда не стали тратить время на возвращение в кланхолл. Невеста еще не утвердила выбор свадебного торта, а сделать это без жениха невозможно, так что…

К несчастью для клана «котиков», кое-кто в их составе знал точное место выхода этих двоих из игры. И заблаговременно сообщил, куда следует.

Муфаса успел уйти мгновенным перемещением. Тогда как его возлюбленная замешкалась на полсекунды. И поплатилась: сильнейший лучник Тионэи с ником (этот русский настаивал на латинице при обозначении его игрового имени) Legovglaz отработал красавицу Сараби быстрее, чем та хлопнула ресницами.

— Ради искусства, — сказал меткий игрок над трупом.

Продвинутый лучник получил красную метку, но ничуть не расстроился. Ведь для него море из людей раздвинулось. Игрок спокойно покинул город и отправился смывать метку ПК.

Власти Ла Бьен осознали масштаб проблемы. И обратились к заполонившим их город игрокам. С вопросом: в чем причина их поведения? Может быть, дешевле (для всех) будет договориться, чем устраивать друг другу неприятности?

Последнее не было пустой угрозой: ратуша вправе в чрезвычайной ситуации объявить в городе «чистый час» — это период, когда игрокам (всем) запрещено появляться на улицах города, а портальные врата временно отключатся. В случае несогласия игроков покинуть улицы мирно, стража их просто вколотит в мостовые. Без разбора на правых и виноватых.

«Колы» в ответ выдвинули ровно два требования: «Шрам тысячу раз умрет; Прайд навсегда уйдет».

Уйдет — дополнил кто-то более продвинутый из китайцев — значит, полным составом покинет город-порт. И не вернется. Ну и что, что у них тут недвижимость? Это не предмет переговоров вовсе.

В ратуше взяли время на обдумывание.

В Ненависть подали заявки уже почти пять сотен игроков. Но три из пяти уже были отклонены. Лэй трудился, не покладая рук, языка и листьев одного молодого ясеня.

— Значит, эльфийка там бывает раз в месяц, — Хэйт получила информацию и выжала из нее весь «сок». — И следующий раз должен быть…

— Завтра, — подсказал Рэй. — Мы уже обещали девочкам, что непременно придем.

— Кобелины, — подернулась Маська. — «Обещали девочкам»…

— Обещания, данные детям, нельзя нарушать, — с видом философа сказал Монк. — Я им обещал принести конфет.

— О, держи, — художница вытащила из инвентаря половину драже (конфеты не передавались, а драже можно было делиться). — И столько же для приютских детей отложено.

— Превосходно, — похвалили ее сразу и Монк, и Рэй.

А затем Вершитель поведал, что на игровом форуме уже только слепой и неграмотный не в курсе о конфликте между Прайдом и Ненавистью в союзе с Цю Фэн. От кошачьего клана поспешили откреститься их ситуативные союзники. Видать, поняли, что дело пахнет жареным, и отжарить могут не только львов.

Многие сообщества (из солидных) осудили объявление войны заведомо более слабым противникам. Можно подумать, сами без греха… Но это — другое. Это вылезло наружу и стало предметом горячего обсуждения.

И вот ряд топовых игроков устроили соревнование: кто больше «фрагов» набьет на «котятах» за десять дней. Народ скинулся на призовой фонд. Начинание даже получило название. «Из любви к искусству». Короткий ролик с падением белого концертного инструмента и репликой Вала: «Вы зря недооцениваете силу искусства» в этой теме стоял в закрепленных сообщениях.