Астарта. Предназначение. Книга 3 (СИ) - Белышева Ольга

— Заказчик велел ничего не трогать в твоей пробирке, мол, сам разберется. Но скажу честно: я бы с удовольствием его подвел. — Он усмехнулся, но в глазах виделся странный блеск. — А вместо этого я бы выпил до дна твою суть. Там было что-то… божественное.

Я не успела ничего ответить, как подошла Бастет. Она улыбалась своей загадочной кошачьей улыбкой — на этот раз я уловила в ней не только хитрость, но и намек на уверенность. «Кролика» в этот мент по-быстрому забрали.

— Кажется, я знаю, где находится зал с пробирками, — сообщила она, ее голос звучал тихо, но решительно.

— Где? — спросила я, заинтересованно глядя на нее.

— Пока это только догадки, но… после всего, что здесь происходит, я хочу углубиться в изучение этого вопроса. Нужно понять, как снять запрет Алтаря. Может быть, тогда хоть с кошачьей мордочкой, но я смогу стать человеком, — призналась она с неожиданной откровенностью.

Я не знала, что ответить, и потому промолчала. Бастет, казалось, не нуждалась в ответе — она уже была поглощена своими мыслями.

Спустя какое-то время появился Ясный. Его лицо было напряженным, он выглядел так, будто только что справился с чем-то невероятно сложным.

— Кажется, мы вывели их из той реальности, — сказал он, тяжело выдохнув. — И вроде как Яков нашел способ… ну, он особым образом надавил на «Кролика», и тот раскрыл секрет, как выбраться из кокона. Ты будешь первой.

Он посмотрел на меня с легкой улыбкой, но в его глазах все еще оставалась тень тревоги.

— Готова? — спросил он и я кивнула.

Он осторожно стал "щекотать" кокон, и вскоре включились дополнительные источники света. Они создавали мягкое, теплое свечение, напоминающее рассвет. Сначала я почувствовала, как давление внутри меня ослабло. С каждым новым движением "щекотка" распускала кокон все больше и больше. Цветочные лепестки, плотно обхватившие меня, начали разжиматься, словно неохотно отпуская свою пленницу.

Наконец, бутон полностью раскрылся. Я осторожно выбралась наружу, опираясь на помощь Ясного. Ноги затекли, но я смогла встать прямо, пусть и немного пошатываясь.

Я провела взглядом по комнате. Богдан и Лили тоже начали приходить в себя. Их коконы начали раскрываться, точно так же, как мой. Рядом с ними стояли специалисты, аккуратно "щекочущие" цветочные структуры, чтобы бутоны раскрылись полностью.

— Ох, — выдохнул Ясный, глядя на нас.

Я бросила взгляд на Богдана и Лили. Они выглядели почти восстановленными, словно все в их телах и сознании привели в порядок до последней мелочи. В дальнем углу я заметила Бастет, уставшую, но явно довольную собой. Ее глаза светились слабым, но искренним удовлетворением — она сидела за мониторами, внимательно следя за нашими состояниями.

Нас вывели на поверхность. Было сыро и прохладно. Мы с трудом поднялись в автобус, где нас укутали в теплые одеяла, дали какие-то лекарства и оставили в покое.

Но покоя внутри не было. Меня начало бить озноб, и я заметила, что Лили и Богдан тоже дрожат. Это могло быть последствием препаратов или частью процесса восстановления, но чувство слабости и холода накрыло нас всех.

— Ну что, расскажешь, что узнала? — заговорила Лили дрожащими губами, глядя на меня. В ее голосе звучала смесь упрека и любопытства. — Потому что в той реальности ты нас просто бросила. Я злая. Хотя понимаю, что это была не настоящая ты.

— А кто? — с трудом выговаривая слова, спросил Богдан. — Мы были вместе, когда она нас кинула.

— Дурашка, как был, так и остался, — ответила Лили с легкой усмешкой. — Я в той реальности уже до всего догадалась. Поняла, что только я там реальная, а вы двое — это мое подсознание, с которым я все время общалась.

Я нахмурилась, но не перебивала.

— А я, — наконец ответила я, — еще не дошла до таких выводов. Ну то есть, я тоже думала, что вы — это части моего подсознания. Но не до конца. Все равно все выстроилось довольно логично.

Лили улыбнулась, но ничего не сказала.

— А у меня, — начал грустно Богдан, — вы обе были, мягко говоря, бесполезны.

— Что? — синхронно спросили мы с Лили, уставившись на него.

— Да, бесполезны, — повторил он, чуть пожав плечами. — Я психовал, говорил: "Бежим!" А вы? "Зачем? Почему? А это обязательно?" Один вопрос за другим, и ни одного толкового ответа.

Он помолчал, а потом добавил:

— Только когда кентавры напали, вы обе вдруг начали действовать. И не просто действовать, а на высшем уровне. Это было странно.

— Потому что это были не мы, а ты и две твои личности, которые с тобой общались, — добавила Лили, смеясь.

— Я там общался сам с собой? — переспросил Богдан, нахмурившись.

— Именно, — подтвердила я, стараясь объяснить все как можно проще. — Наше сознание перенесли в программу. И поскольку нас было трое, каждого в ней запрограммировали так, чтобы не отличить от реальности. Это произошло в доли секунды, и вот мы уже бегаем и общаемся в этой новой среде. Но! Не друг с другом, а каждый — сам с собой. Однако реальные события, такие как стирание профиля, происходили на самом деле и отражались там в виде символов и событий.

Я рассказала им все, что успела узнать, и мы погрузились в тягостные размышления.

— Из-за того, что на тебя не действовали седативные препараты, ты как будто существовала одновременно и здесь, и там, — заметила Лили, глядя на меня с интересом. — «Кролик», наверное, пытался увеличить дозу, но связь все равно оставалась. Тогда он начал фильтровать ее, чтобы сбить тебя с толку. Но ты молодец! Ведь смогла отправить Ясному зашифрованное сообщение, благодаря которому он быстро привел сюда опергруппу. А этот болван даже не понял, что происходит.

— Я бы тоже не понял... — признался Богдан, потирая затылок. Его лицо выражало полное недоумение.

— И это хорошо, — усмехнулась Лили. — Потому что «Кролик» не осознал, что Дина уже разобралась в его программе и передает шифры.

Она повернулась ко мне и подняла бровь:

— Ты отправила ему сообщение: "Забыла отправить цветы" — это значило, что ты не можешь выбраться. "Я в лесу" — ты находишься где-то в изоляции. "Похороны" — это подземелье, а "дохляк" — нужен специалист. "Операция" — это налет. Ясный все понял и сообщил, что скоро нас спасут. Когда такая информация попадает к нужным людям, они быстро решают подобные ребусы.

— Вы настоящие партизаны, — пробормотал Богдан с досадой. Затем, поморщившись, добавил: — Астарот был заказчиком, зуб даю.

— Молодец, возьми с полки рогалик, — тут же подколола его Лили, ухмыльнувшись.

— Пирожок, — вздохнул Богдан. Затем, задумавшись, добавил: — Получается, как только мы оказались в этом лесу, сразу угодили в его ловушку?

— Ну, не сразу, — уточнила я, вспоминая детали. — Сначала мы гуляли по его специальным дорожкам. Они чем-то были пропитаны, видимо, каким-то веществом. Потом, как я понимаю, мы потеряли сознание. А дальше он притащил нас в свое логово, чтобы скормить этим... — я замолчала, подбирая слова, — этим особенным цветкам.

— Это поэтому все технари и служивые ходят там с пакетами на ногах? — уточнил Богдан, прищурившись.

— Именно поэтому, — подтвердила Лили, хмыкнув. — Они знают, что творится на этих дорожках.

— Ой, неважно, — отмахнулась я, стараясь не углубляться в ненужные сейчас размышления. — Сейчас важно другое: где вся остальная наша команда и что с войной?

Все переглянулись, и на их лицах появилось странное выражение. Я поняла, что главного мы до сих пор не знаем. Связь почему-то не работала, и у меня не было возможности узнать подробности. Оставалось только терпеливо ждать.

Через час к нам подошел Ясный. Его взгляд был сосредоточенным, как всегда, но в голосе звучала напряженность, когда он обратился к Лили:

— Время выпускать Цирона. Через час привезут его раздраженного и злого папашу.

Я открыла рот, чтобы задать вопрос, но Ясный проигнорировал меня и, не теряя ни секунды, быстро ушел вместе с Лили.